TNI: санкции США заслуживают переосмысления с целью повышения эффективности

Сегодняшние геополитические вызовы пугают. Китай — самый боеспособный противник, с которым когда-либо сталкивались Соединенные Штаты. Он находится под абсолютным контролем Коммунистической партии Китая, которая ведет себя безжалостно, беспринципно и хищно. Его военный и экономический потенциал, недостаток сдерживающих факторов и готовность идти на риск представляют собой угрозу беспрецедентных масштабов.

Противодействие угрозам, исходящим от Пекина, должно стать основным направлением стратегии США. При этом Россия и Иран, поддерживающие Китай, также представляют серьезные угрозы, которые нельзя сбрасывать со счетов.

Все три эти страны стремятся к созданию "мира без Америки". Но каждая знает, что в состязании один на один с Соединенными Штатами шансы на победу у нее невелики. Поэтому всех их объединяет одно желание – победить Америку без боя.

Тем не менее это не означает, что конкуренция с ними будет бескровной. Россия достаточно смелая для того, чтобы атаковать соседние страны, не являющиеся союзниками США. Иран поддерживает террористов в непрямых или необъявленных конфликтах. Пекин находится на пути к столкновению с Соединенными Штатами из-за Тайваня.

В качестве центральной цели своей стратегии Вашингтон должен работать над тем, чтобы это соперничество носило мирный характер, и находилось по возможности ниже уровня военного конфликта. Но при этом США могли бы эффективно продвигать свои интересы. Основой такой стратегии являются американские мощные обычные и стратегические (ядерная триада и противоракетная оборона) силы сдерживания. С учетом их наличия противники дважды подумают, прежде чем вступать в бой с нашими вооруженными силами. Мир через силу — наш приоритет номер один.

Однако сдерживание войн не предотвращает конфликтов. Решительные противники всегда будут искать игровую площадку с дьяволом. У Соединенных Штатов нет ни средств, ни интересов, чтобы защищать свободный мир выступая, в качестве единственной его крепости.

Для смягчения злонамеренных и дестабилизирующих действий вышеуказанных и других враждебных держав должны использоваться невоенные инструменты управления государством. Соединенные Штаты должны поддерживать свои возможности противостоять на оспариваемых стратегических территориях злонамеренной агрессии или влиянию, которое подрывает наше процветание, безопасность, стабильность и надлежащее государственное управление.

Страны, которые рискуют быть поглощенными нашими противниками и которые имеют стратегическое значение, представляют собой наши ближайшие и отдаленные интересы. Некоторые из них находятся в Западном полушарии, буквально на заднем дворе Америки. А некоторые, такие как Украина, Тайвань, Индия, Молдова и Грузия, находятся далеко, но граничат с "плохими парнями". Третья группа стран располагается в оспариваемых стратегических пространствах, таких, как Южно-Китайское море, Южный Кавказ, Центральная Азия, Большой Ближний Восток и Африка.

Государства, которые могут быть главными целями для американского вмешательства, также различаются. Некоторые из них могут казаться стабильными и процветающими, но легко могут быть подорванными изнутри. Другие могут быть средними по размерам и силе государствами, стремящимися избежать нахождения в зоне конкуренции великих держав. Третьи, как Ливия, вообще с трудом поддаются какому-либо управлению.

Экономические инструменты — как санкции, так и стимулы — имеют решающее значение для американской внешней политики. И они заслуживают переосмысления, чтобы повысить их эффективность.

Основными стимулами традиционно были помощь и торговля: помощь иностранным государствам и преференциальные торговые соглашения. Если посмотреть с этой точки зрения, то американские правые явно ориентируются на Марс, а левые — на Венеру. Первые горят желанием сокращать международную помощь и выгодные другим странам торговые соглашения. Последние испытывают болезненную склонность безответственно разбрасывать деньги на первые попавшиеся проблемы и получателей. Но ни одна из этих сторон не демонстрирует стратегического видения, ответственности, дисциплины и компетентности, чтобы умело пользоваться этими инструментами власти.

Чтобы использовать помощь более эффективно, необходимо в первую очередь определить, есть ли у нее компетентный партнер-получатель. Принятое у нас словосочетание "государственное строительство" — это неправильный термин. Ни одна страна не может построить или перестроить другую страну. Государства строят сами себя. Ожидать какой-либо выгоды от взаимодействия с государством, у которого нет даже малой толики системы госуправления, безопасности и функционирующего общества — это пустые мечтания. Даже крайне необходимые гуманитарные операции могут потерпеть неудачу, если для них не будут созданы необходимые условия. И у всех у нас на памяти долгая история наших успехов и неудач, которая снова и снова доказывает это.

Ситуация усложняется тем, что финансовая помощь часто предоставляется через международные и неправительственные организации (НПО), которые сами по себе являются проблемой. Например, Китай и другие злонамеренные игроки проникают в международные организации и многонациональные банки развития, чтобы добиться своих корыстных результатов. А крупные НПО могут быть больше заинтересованы в собственных целях, политических задачах и денежных потоках, чем в достижении желаемых Вашингтоном результатов.

Коррумпированные правительства, олигархи, транснациональные преступные организации и другие субъекты могут откачивать поступающую помощь, обогащая и усиливая себя, а также разоряя и угнетая людей, которым эта помощь и предназначается. В связи с этим нам следует сотрудничать прежде всего с местными корпорациями, управляющими фондами, бизнес-сообществами и местными религиозными организациями, которые в целом способны выполнять наши программы иностранной помощи процветанию ее получателей, а не созданию новых форм их зависимости.

Иностранная помощь не является глобальной программой "предоставления прав всем". Она должен быть привязана к четким, измеримым и реализуемым социально-экономическим реформам. Цель иностранной помощи состоит в том, чтобы в конечном счете вообще покончить с необходимостью в ней и в свою очередь превратить двустороннее партнерство во взаимовыгодное сотрудничество, отстаивание общих ценностей и стратегических интересов.

Военная помощь — это форма помощи, которая включает в себя широкий спектр мероприятий, от обучения верховенству закона и продажи оружия до учений, повышающих оперативную совместимость с вооруженными силами стран-партнеров. Нужно признать, что в целом ее результаты пока остаются смешанными. Ирак и Афганистан явились просто полными провалами. С другой стороны, быстрая поставка оружия Украине с февраля 2022 года помешала планам России по легкому получению украинской территории и создала надежды на лучшее постконфликтное будущее для Киева.

Традиционная военная помощь, такая как продажа оружия, должна продолжаться, особенно таким партнерам, как Тайвань. Но США всегда должны помнить о пересечении военной и экономической сфер, особенно в отношении конкуренции с Китаем.

Чтобы конкурировать с ним и другими нашими противниками, Вашингтон должен использовать иностранную помощь для поощрения прозападных реформаторов и стран, поддерживающих внешнюю политику США, в том числе путем голосования в ООН. Основные усилия должны быть направлены на укрепление такого экономического партнерства, которое задействует два самых мощных инструмента в нашем арсенале — экономическую свободу и мощный частный сектор Америки.

И последнее, но не менее важное — это проблема правильного выбора целей и концентрации на них. Как богатая и могущественная держава, Соединенные Штаты имеют моральное обязательство оказывать гуманитарную помощь всему миру. И мы занимались этим, как из государственных, так и из частных источников, больше, чем любая другая страна. Но помимо этого Соединенные Штаты должны сосредоточить свою помощь на странах, которые имеют для них стратегическое значение.

Если США не могут собрать арсенал разнообразных эффективных экономических стимулов — и использовать его ответственно — то нам нужно научиться хотя бы не тратить наши деньги понапрасну.

В прошлом столетии американская торговая политика основывалась на идее о том, что торговые сделки открывают внешние рынки для американского экспорта и тем самым повышают наше собственное благосостояние. Также предполагалось, что расширение торговли с Соединенными Штатами ведет к развитию демократии за границей и тем самым к миру во всем мире. Оба этих тезиса сейчас ставятся под серьезное сомнение. Экономическая глобализация последних десятилетий нанесла экономический ущерб многим американцам. И ни коммунистический Китай, ни диктаторская Россия не стали более демократичными или более миролюбивыми, несмотря на расширение их торговли с Западом.

Остается верным то, что торговые договоры могут сделать страны-участники богаче, если они свободны, а сделки честны, взаимовыгодны и сбалансированы. Двусторонние и многосторонние торговые соглашения также могут помочь сдерживать миграционные потоки и укреплять политические связи. Они также могут служить оплотом против попыток Китая добиться мирового господства и сделать мир безопасным для автократий. Одним из показательных примеров такого рода является многостороннее торговое Соглашение между США, Мексикой и Канадой (USMCA).

Но преференциальные торговые сделки, обычно долгосрочные и часто многосторонние, не всегда выгодны Соединенным Штатам, поскольку они создают такие юридические обязательства, в которых Соединенные Штаты должны идти на компромиссы в пользу других стран.

В Вашингтоне существует двухпартийный консенсус в отношении того, что преференциальные торговые сделки должны оставаться одним из вариантов наших действий, но использовать его следует очень обдуманно.

У Соединенных Штатов есть многообещающий новый способ увеличить свое участие в мировой экономике и помочь странам по всему миру: партнерские платформы во многих формах и с широким членством. Правительства могут создавать и развивать эти партнерства, но именно частный сектор заставляет работать большинство из них. И это хорошо.

Поддержка друзей или союзников — это возможность для такого рода партнерств, которая появилась, потому что Китай становится все более рискованным местом для производства. Один из докладов Атлантического совета о поддержке союзников подробно описывает это. По мере того, как американские компании покидают или рассматривают возможность ухода из Китая, Соединенные Штаты могут помочь этому процессу, точно так же, как и правительство Японии.

Один из способов заключается в том, чтобы посольства США использовали свои полномочия, чтобы попросить правительства принимающих стран подготовить пакеты налоговых и нормативных стимулов для перемещения в них американских компаний, которые в настоящее время находятся в Китае. Некоторые страны уже делают это. Индия, например, разослала письмо 1000 американских компаний в Китае, обещая регуляторные и налоговые преимущества, если они переедут в Индию. В этой схеме есть много победителей: Вашингтон продвигает свою цель по созданию более безопасных цепочек поставок в США, не тратя деньги из американского казначейства. А страны, принимающие американские предприятия, выигрывают от более высокой занятости в компаниях, которые уважают их законы и обучают местных жителей.

Правительство США также может способствовать расширению двусторонних торговых отношений без юридически обязывающего торгового соглашения. Вашингтон может подписывать меморандумы об экономическом сотрудничестве с другими правительствами, которые просто отмечают в этих документах намерение своей страны соблюдать международное право и информировать Соединенные Штаты о крупных деловых возможностях для их частного сектора. Соединенные Штаты подписали такие соглашения с такими странами, как Кения, Гана и Албания.

Еще одним перспективным путем партнерства является формирование гибких и разнообразных экономических коалиций желающих. Чтобы быть эффективными, эти партнерства не должны быть универсальными по членству и цели, как ООН. На практике они могут быть более эффективными как раз потому, что они меньше по размеру и составу участников и более сфокусированы на каких-то отдельных вопросах.

Одной из таких моделей является недавно подписанная Индо-Тихоокеанская экономическая платформа процветания (IPEF), которая объединяет двенадцать стран, на долю которых приходится 40% мирового ВВП. Никакой помощи США государствам-участникам или преференциального торгового доступа к рынку США в этой инициативе не предусмотрено. Вместо этого совместное соглашение устанавливает справедливые правила для цифровой экономики, бизнес-стандарты (включая, что немаловажно, антикоррупционные меры), устойчивые цепочки поставок, декарбонизацию и т.д. Его ценность состоит в том, что оно создает благоприятную экономическую среду для всех участников и рамки для изучения большего количества областей, представляющих общий интерес.

Еще одним направлением является формирование партнерских отношений между странами свободного мира для объединения ресурсов в целях создания совместных предприятий. За последние несколько десятилетий стало ясно, что, когда компании из Соединенных Штатов или других демократий конкурируют с китайскими компаниями, они фактически конкурируют с ресурсами китайского правительства, которое контролирует все в Китае. Также ясно, что китайские компании часто ведут бизнес в нарушение международного права и деловой практики. В этих условиях Коммунистическая партия Китая побеждает, а все остальные проигрывают.

Один из примеров объединения ресурсов флагманов мировой экономики был изложен в коммюнике "Большой семерки" от июня 2021 года в Корнуолле, Англия. Лидеры "Большой семерки" согласовали новую инициативу по совместной поддержке инвестиций в глобальную инфраструктуру в развивающихся странах путем привлечения частного капитала развитых стран. Эти инвестиции позволят сохранить самые высокие стандарты бизнеса и строительства.

В специализированной области доклад Heritage Foundation от 2020 года под названием "Общий кодекс: рамки альянса для демократической технологической политики" предлагает технологический альянс, первоначально состоящий из примерно дюжины демократий. Он направлен на обеспечение безопасности и диверсификацию цепочек поставок, защиту важнейших технологий и восстановление целостности международных стандартов. Он также объединит ресурсы для создания многонационального инвестиционного механизма для цифровой инфраструктуры и расширения исследований и разработок. Важно отметить, что это будет противодействовать дезинформации и другим нелиберальным видам использования технологий.

Некоторые альянсы могут быть еще более узконаправленными, например, "Инициатива чистой сети", продвигавшаяся бывшим заместителем госсекретаря США Кейтом Крахом с 2020 года, чтобы помешать Huawei строить телекоммуникационные сети за пределами Китая. Согласно китайскому законодательству, Huawei должна делиться всеми своими данными с китайскими спецслужбами. Это представляет собой долгосрочную угрозу конфиденциальности данных, безопасности, правам человека и "чистому технологическому" сотрудничеству в свободном мире. К концу 2020 года в "Чистую сеть" входило более шестидесяти стран, представляющих более двух третей мирового валового внутреннего продукта, и 200 телекоммуникационных компаний.

Партнеры Америки ищут альтернативу китайской, российской и иранской моделям. Они не хотят жить в мире, в котором доминируют эти три режима. Они доверяют нам и знают, что, в конце концов, Соединенные Штаты имеют больше шансов на победу в соревновании великих держав.

Такой партнерский подход к международным экономическим отношениям имеет внутриполитическую поддержку в США. Он эффективен и, как предлагается здесь, очень гибок, предлагая множество моделей, с помощью которых партнерство может расти, укрепляться и процветать.