Haqqin: с начала украинского конфликта экономика Грузии выросла на десять процентов

Когда при тебе произносят слова: "Кому война, а кому мать родна", то они, как правило, оставляют неприятный осадок. Поскольку сразу же возникают ассоциации с моральным беспределом, мародерством или еще с чем-то недостойным. Вроде кто-то погибает или становится калекой, а ты используешь эти беды, чтобы набить свои карманы. В тех редких случаях, когда война приносила какому-то государству экономические выгоды, ее лидеры стеснялись это признавать.

Но порой война без какого-либо негативного контекста действительно "мать родна", поскольку может совершенно неожиданно принести ощутимые экономические преференции. Казалось бы, еще вчера вы с ужасом наблюдали за разгорающимся конфликтом, подсчитывали убытки и хватались за голову в ожидании обвала экономики. А потом вдруг раз – и как будто кто-то там, совсем наверху, понял причину ваших страхов и решил помочь. В таких случаях профессиональные литераторы используют выражение "божественный случай". Именно о таком случае и речь.

Когда начался конфликт на Украине, грузинские экономисты и эксперты горестно пророчили стране неминуемую, всеобъемлющую экономическую катастрофу. На самом деле, их трудно было обвинять в чрезмерном пессимизме, поскольку Россия и Украина – как в плане экспорта, так и в сфере туризма – это два крупнейших торговых партнера Грузии. Вынести потерю одного из них было еще хоть как-то возможно. Но одновременная утрата экспортных рынков России и Украины, а также полное или даже частичное прекращение подачи воздуха из кислородной подушки под названием "туризм", грозили Грузии коллапсом национальной экономики, причем на долгий срок.

Как бы предвидя надвигающийся дефицит долларовой наличности, национальная валюта грузин поплыла в направлении бесконечности, опустившись за какие-то два-три дня с 2,8 до 3,4 лари за доллар. А поскольку приостановить свободное падение национальной валюты было нечем, над финансовой системой Грузии стали сгущаться облака гиперинфляции. Словом, спасти грузинскую финансовую систему, а с ней и экономику страны, могло только чудо, в которое по нашим прагматичным временам не верят даже дети.

А потом вдруг совершенно неожиданно для всех в аэропорту Тбилиси начали один за другим приземляться самолеты из разных городов России, забитые молодыми людьми с внешностью классических "ботаников" – растрепанные очкарики с подругами, с женами, часто с собаками, реже с детьми, а в основном одиночки. И если поначалу мало кто понял, что, собственно, происходит, то уже через несколько дней изумленный грузинский народ с пронзительной очевидностью осознал: растрепанные "ботаники" с российскими паспортами и лэптопами подмышкой – это отныне его новые соотечественники. Как минимум на какой-то период. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Словом, Грузия в одночасье стала одним из центров массовой русской эмиграции.

Ошалевшие от удивления грузины молча наблюдали, как новые экспаты выстраиваются в очереди за банковскими счетами, бегают в поисках съемного жилья, дорожающего с каждым часом, ищут подходящий корм для своих собак и кошек…

А потом последовала вторая неожиданность, также без всякого предупреждения рухнувшая на головы грузин, – в эфирах местных и зарубежных телекомпаний вдруг появились чередующиеся картинки многокилометровых очередей грузового транспорта, выстроившихся на границах Грузии. И не то, чтобы это прямо поразило моих соотечественников – заторы у границ всегда были зрелищем привычным и даже рутинным. Но то, что происходило после внезапного наплыва "ботаников", обретало уже эпический характер, приближавшийся по масштабам к гуманитарной катастрофе. О приграничных заторах заговорили на все голоса не только таможенники, но и руководители забитых до предела грузинских портов, от Поти до Батуми, в которых грузы элементарно не успевали обрабатывать, а вагоны с товарами по несколько недель стояли неразгруженными на запасных путях…

Как выяснилось, часть транзита из Центральной Азии и Китая пошла из-за санкций против России по Южному Кавказу, то есть через Азербайджан и Грузию, которые к этой транспортной "манне небесной" оказались совершенно не готовы.

Будем честны: во многом эта неготовность носила объективный характер – ни Баку, ни Тбилиси даже в самых оптимистических прогнозах своих экономистов не ожидали столь бурного роста грузопотока. Причем не растянутого во времени, как это обычно бывает, а лавинообразного, обрушившегося на транспортные системы Азербайджана и Грузии всего за какие-то две-три недели…

Поначалу грузинский народ вообще ничего не понял. В отличие от его национальной валюты, которая тут же начала укрепляться. Причем так быстро, что никто даже спросить не успел: "Эй, правительство и нацбанк, вы хоть объясните, что вообще происходит?!". А произошло вот что: всего за две-три недели лари не только вернулся с 3,4 к 2,7 за доллар, но и пополз еще ниже. Да так однозначно пополз, что национальному банку Грузии пришлось срочно продать на рынке более 100 миллионов долларов, чтобы лари, не приведи Господь, не стал сильнее национальной валюты США.

Ну а со временем пришло и понимание масштаба обоих явлений. С марта по сентябрь нынешнего года в Грузию переехали 112 000 граждан Российской Федерации и около 30 000 граждан Республики Беларусь. Про украинцев молчим, большинство из них – беженцы, так что было бы нелепо, да и неэтично ожидать от них какого-либо вклада в экономику Грузии.

Получается, что всего за несколько месяцев население Грузии, составляющее 3,7 миллиона, выросло примерно на 150 тысяч большей частью молодых, энергичных, образованных и креативных человек. Большинство из них продолжили работать "на удаленке", а получаемые ими очень даже немаленькие зарплаты тратятся теперь не в Москве и Новосибирске, а в Тбилиси и Батуми. Мало того, состоятельные россияне открывают в Грузии бизнес, покупают здесь квартиры и переводят в грузинские банки свои капиталы.

В январе – марте 2022 года из России в Грузию ежемесячно переводилось в среднем 24 миллиона долларов, а с апреля было переведено уже 133 миллиона долларов. Переводы из России в Грузию достигли рекордного показателя в мае – 314 миллионов долларов. Всего же за девять месяцев 2022 года из России в Грузию были отправлены 1 миллиард 135 миллионов долларов.

В 2022 году граждане России приобрели в Грузии более трех тысяч квартир, а в период с марта по сентябрь в Грузии было зарегистрировано около 9 500 российских компаний, что в десять раз больше, чем за весь 2021 год.

Таким образом, на примере простых и не требующих комментариев цифр можно понять, каким образом конфликт мог стать "матерью родной" для грузинских банков, а также для ее рынка недвижимости, туризма, ресторанов и прочих сервисов.

Что же касается ситуации с транзитом, то здесь все не так просто, поскольку речь идет о более тонкой материи – изменения на этом рынке отследить намного сложнее. На данный момент известно лишь то, что в целом транзит по территории "Срединного коридора" вырос на 30 процентов, и это только начало. В случае, если Азербайджану и Грузии удастся решить инфраструктурные сложности, которые неизбежно возникают при таком аврале, транзитный поток будет непременно расти.

Конфликт Украине, от которой в Грузии ждали обвала экономики и рецессии, совершенно неожиданно обернулась экономическим ростом в 10 процентов. А теперь скажите: кто 24 февраля 2022 года мог предугадать такое развитие событий?

Возможно, кто-то скажет, что я себе противоречу и что наращивать экономический рост за счет смертей, массовых разрушений и поломанных судеб, сопровождающих любой вооруженный конфликт, в том числе конфликт на Украине – это аморально. В оправдание Грузии и Азербайджана могу сказать лишь одно: экономический рост наших стран ни в коей мере не связан ни с помощью России в обход экономических санкций, ни какими-либо другими действиями, способными помочь России или навредить Украине.

Да и потом, когда начинался этот конфликт, ни Азербайджан, ни Грузию ни о чем не спросили…