FA: в США признали необоснованность военной агрессии Вашингтона против других стран

Моника Тофт (Monica Duffy Toft), Сидита Куши (Sidita Kushi)

Со временем Соединенные Штаты привыкли применять силу за рубежом. Но так было не всегда. В период становления страны, в начальную эпоху своей государственности, они почти не участвовали в событиях за пределами Северной Америки. В ходе многочисленных конфликтов США защищали свои границы, вели войны на своих новых пограничных рубежах и осуществляли экспансию в западном направлении. Участие Америки в Первой и Второй мировых войнах поставило Вашингтон на позиции мирового лидерства, и он стал проявлять гораздо больше активности в международных делах. После холодной войны и особенно после терактов 11 сентября количество инициированных врагами США вооруженных конфликтов с вовлечением в них Америки резко сократилось. Соединенные Штаты вступили в эпоху, когда противники провоцируют их все реже. И тем не менее, Вашингтон все чаще осуществляет вооруженное вмешательство.

Это достойная сожаления тенденция. За примерами далеко ходить не надо, достаточно посмотреть на катастрофические интервенции США в Афганистане, Ираке и Ливии. Чрезмерно частое применение силы также подрывает легитимность Америки на мировой арене. Дипломатический корпус и американское влияние за рубежом сокращаются, а военное присутствие только усиливается. Международные опросы общественного мнения показывают, что более половины населения земного шара видит в США угрозу. Но не исключено, что в скором времени нас ждут перемены. Китай становится все более могущественной державой, и в этих условиях Вашингтон наверняка будет воздерживаться от активного осуществления зарубежных интервенций, потому что это может привести к конфликту между двумя сверхдержавами. А в конечном итоге это может заставить американское политическое руководство использовать дипломатические и экономические средства для укрепления мягкой силы и международного авторитета США.

Чтобы оценить применение США военной силы в контексте, целесообразно рассмотреть условия, в которых такое применение обычно становится легитимным. Современное международное право, берущее свое начало в древности, гласит, что применение силы становится легитимным при наличии трех основополагающих условий. Во-первых, силу можно использовать только для самообороны или для защиты ни в чем не повинных сторонних наблюдателей. Во-вторых, когда такое возможно, это должен быть равнозначный и симметричный ответ. Если кто-то бросает в человека камень, он вправе бросить камень в ответ, но не может использовать огнестрельное оружие (хотя раны и от камня, и от такого оружия могут оказаться смертельными). В-третьих, ответное насилие должно быть соразмерно, а применять силу нужно лишь в той мере, которая необходима для восстановления мира. Таким образом, если член одной группы нанесет травму члену другой группы, пострадавшая группа не имеет законного права убивать напавшего. Эти принципы действуют в отношении межгосударственного применения силы и насилия между людьми. Но есть один латинский афоризм, который очень верно подмечает трагическое заблуждение, характерное для межгосударственных конфликтов: inter arma, leges silent (во время войны закон молчит). Чаще всего эту фразу понимают так: когда на кону жизнь, дозволено все.

Но конечно же, не все конфликты являются вопросом жизни и смерти. Это спорно, но есть основания считать, что когда на кону выживание государства, не существует никаких правил и ограничений. Но такое случается крайне редко, и уж точно, вопрос никогда не стоял таким образом в ходе конфликтов, развязанных Вашингтоном в последние десятилетия. Совокупный эффект такой склонности США к применению силы незаметен американским гражданам и их представителям, но его ясно видят противники и даже зарубежные союзники Америки. Исследовательский центр Пью с 2013 по 2018 годы провел серию опросов, которые показали, что престиж страны за это время резко упал. В 2013 году 25% иностранцев видели серьезную угрозу в американской силе и влиянии. За пять лет это показатель вырос до 45%.

Многие из этих изменений можно объяснить тем, что в 2016 году американского президента Барака Обаму сменил Дональд Трамп. Трамп с пренебрежением относился к международным нормам и обязательствам США перед союзниками. Он аннулировал иранскую ядерную сделку, он отказался от участия в Парижском соглашении по климату. А его агрессивные выпады в адрес других стран в социальных сетях определенно усилили такие негативные представления. Но это еще не вся история. Есть и другие факторы, помогающие понять, почему Соединенные Штаты сегодня больше предрасположены к осуществлению военных интервенций, и почему вследствие этого изменилось мировое общественное мнение об американской мощи.

Первый фактор можно назвать "эффектом 11 сентября". Это склонность обесчеловечивать противника. Нападения джихадистов-смертников на гражданское население убедили многих американцев, в том числе политическое руководство, что Соединенные Штаты борются с бесчеловечным и безжалостным врагом. Согласно такой точке зрения, готовность иностранцев умирать за свое дело вызывает сомнения в здравости их рассудка, а следовательно, и в их человечности. И это несмотря на то, что готовность рискнуть или пожертвовать своей жизнью считается героизмом, когда это делается ради защиты США. Выступая в 2002 году с докладом о положении в стране спустя пять месяцев после терактов 11 сентября, президент Джордж Буш заявил: "Наши враги посылают чужих детей совершать убийства и самоубийства. Они считают тиранию и смерть своим кредо и делом жизни". Такие государства и их союзники-террористы, объявил Буш, "составляют ось зла, которая создает угрозу миру во всем мире". Такая привычка считать противника лишенным здравого смысла и совершенно непохожим на других людей во многом объясняет то, почему Соединенные Штаты стали реже использовать дипломатические и экономические средства при отстаивании государственных интересов, отдав предпочтение внешней политике, в которой главное — применение силы. Ведь если представить врага в образе смертоносной силы природы, становится ясно, что вести с ним переговоры и торг — это пустая затея.

Второе объяснение можно назвать "однополярной инертностью". После распада Советского Союза и Варшавского договора в 1991 году американские обозреватели и аналитики восторженно заговорили о начале новой эры неоспоримого американского превосходства. Обозреватель Чарльз Краутхаммер (Charles Krauthammer) на страницах Foreign Affairs назвал это "однополярным моментом". Такая характеристика имеет свои изъяны, потому что подлинная однополярность подразумевает способность отдельного государства одержать победу над совокупностью всех прочих государств в системе без посторонней помощи. Соединенные Штаты такой способностью не обладали, и поэтому распределение сил после холодной войны правильнее назвать многополярным. При этом Соединенные Штаты обладали огромным перевесом в силах, чтобы вести и выигрывать войны.

Такая асимметрия подталкивала Вашингтон к агрессивному применению своих вооруженных сил за границей. Выработав в годы холодной войны привычку к вмешательству в дела других стран во имя национальной безопасности (здесь и поддержка переворотов, и заказные убийства, и вмешательство в выборы, и проведение тайных операций), Соединенные Штаты после внезапного краха единственного противника, угрожавшего их существованию, лицом к лицу столкнулись с непризнанной дилеммой.

Они могли отвести войска и осуществить демобилизацию, оставив силы, соразмерные новым угрозам. Это укрепило бы легитимность и репутацию Америки как ответственного мирового лидера. Но такое решение означало бы, что Соединенные Штаты должны безучастно наблюдать за старыми и новыми этническими и гражданскими конфликтами и спорами, перераставшими в насилие, а в Руанде, Сомали и на Балканах приведшими к массовым убийствам и геноциду. Многие американские политики и аналитики поверили, что вмешательство Вашингтона в чужие дела в годы холодной войны помогло США одержать победу над Советским Союзом. Отвыкать от старых привычек трудно, и США, будучи самопровозглашенным лидером свободного мира, решили и дальше осуществлять вмешательство с применением военной силы. Но теперь уже не для сдерживания и разгрома советского коммунизма, а для защиты прав человека и продвижения демократии.

Есть и другое объяснение стремления США расширять свои зарубежные интервенции. Когда существовал Советский Союз и Организация Варшавского договора, внешнюю политику на основе применения силы подавлял страх перед эскалацией конфликта, который мог закончиться глобальной термоядерной войной. Временное прекращение соперничества между великими державами после распада Советского Союза и до усиления Китая придало США сил и смелости, и они стали чаще рисковать, используя силу за рубежом.

Но тут Китай начал наращивать свою военную мощь, усиливать экономическое могущество и расширять международное влияние. Это заставило США проявлять больше сдержанности. Такие перемены могут привести к тому, что Америка вернется к своим традициям дипломатической и экономической государственной мудрости, используя эти инструменты в первую очередь, а военную силу — в последнюю.

Это верно по трем причинам. Во-первых, хотя у Соединенных Штатов есть проблемы с легитимностью, у Китая дела еще хуже. Китайский руководитель Си Цзиньпин стал диктатором и начал масштабное военное строительство, осуществляя агрессивное вмешательство в Индо-Тихоокеанском регионе. В 2020 году Китай намеренно разрушил независимость Гонконга, а сейчас ужесточает риторику в адрес Тайваня, не говоря уже о проведении военных учений. Такими действиями Пекин серьезно подорвал свою международную репутацию. Соединенные Штаты могут воспользоваться таким усиливающимся дефицитом легитимности Китая, и лучший способ в этой ситуации — восстановить сильные региональные альянсы.

Во-вторых, усиление Китая накладывает определенные ограничения на действия США на мировой арене, потому что они чреваты серьезными рисками и ущербом для самой Америки. Конечно, есть шанс, что США будут более напористо и агрессивно действовать против Китая ради сохранения своей глобальной гегемонии. Но если Вашингтон станет проводить более осторожную внешнюю политику, снизится вероятность его участия в новых международных конфликтах. Тем самым он сможет лучше защитить собственную безопасность и безопасность мирового сообщества.

И наконец, если США будут меньше демонстрировать свою военную мощь, это изменит в лучшую сторону представления об американской силе и влиянии. Российская Федерация на собственном горьком опыте убедилась, что неиспользуемый силовой потенциал — это намного более эффективная сдерживающая сила по сравнению с примененной военной мощью, чреватой большими людскими потерями и экономическими издержками. Вашингтону следует пересмотреть свои взгляды на применение силы за рубежом и в предстоящие годы сделать упор на дипломатию.