Spiked: на Западе трансгендерные активисты захотели заменить детям родителей

Самое замечательное в родительской любви — то, что она беззаветна. Мамы и папы любят своих детей такими, какие они есть, — со всеми их причудами, недостатками, бородавками и все такое. Однако трансгендерные идеологи видят в этом не великое благо и не мощный инстинкт, который уберегает детей от неприятностей и связывает поколения в единое целое, а проблему, с которой надо бороться.

Эти активисты терпеть не могут, когда любящие родители ставят под сомнение мысль, что их чудесный малыш почему-то родился "не в том" теле, и теперь ему нужно новое имя, новые местоимения и новое платье. Они злятся, что мама и папа никак не возьмут в толк, зачем это их совершенно здоровой дочери операция, после которой к тому же придется принимать лекарства до самой смерти. Создав миф о трансгендерном ребенке, активисты под его флагом объявили войну родителям и семьям.

Довод, будто родители так или иначе угрожают трансгендерным детям, звучит так часто, что скоро начнет казаться здравым. В подтверждение своей правоты активисты приводят опросы, утверждающие, что представители ЛГБТ-сообщества регулярно страдают от жестокого обращения со стороны родителей (при этом остается за кадром вопрос о том, с какой целью такое исследование было заказано, и что вообще понимается под "жестоким обращением"). Но вот обозреватель The Guardian Оуэн Джонс считает жестоким обращением "неспособность родителей принять и подтвердить новую личность своих трансгендерных детей". Мам и пап, которые не принимают за чистую монету речей своего ребенка о том, что отныне он — трансгендер, и которые предпочитают подождать и посмотреть, вдруг это пройдет, он чего доброго запишет в насильники. Хотя настоящие родители, не по наслышке знакомые с запутавшимися в половом отношении детьми, увидят в этом лишь проявление любви и заботы. Но только не Джонс. Он радостно начнет им внушать, насколько они заблуждаются, и укорять родителей за то, что они сломали "бесчисленное множество юных ЛГБТК-жизней".

Школы, похоже, согласны с активистами, что родители — это проблема для трансгендерных детей. И действительно: они нередко позволяют детям менять пол без ведома родителей. Учителя могут даже называть ребенка не именем, данным родителями, а новым, которое он выбрал сам.

На этой неделе одна обозревательница The New York Times раскритиковала попытки американских защитников родительских прав добиться того, чтобы школы уведомляли семьи об переменах в гендерной идентичности их детей. "Иначе самым непосредственным образом от этого пострадают сами дети-трансгендеры, которые лишатся поддержки семьи и не смогут быть собой даже у себя дома", — пишет она. А то ныне дискредитированная британская организация Mermaids ("Русалки") дошла до того, что раздавала девочкам бинты для утяжки груди без ведома родителей.

Для гендерных идеологов любой родитель — это враг. Они не хотят, чтобы мамы и папы интересовались, чему на уроках полового воспитания детей учат о гендерной идентичности. Ни для кого не секрет, что кампании активистов специально выделяют ресурсы и учат детей сомневаться в своем поле и самосознании. Но, несмотря на обещания британского правительства сделать учебную программу прозрачнее, родители по-прежнему сетуют, что им не дают даже ознакомиться со школьными материалами. А родителей, которые не хотят, чтобы малышам читали сказки трансвеститы, клеймят "крайне правыми" и "конспирологами".

Этот крестовый поход против родителей ведется от имени трансгендерных детей и стирает различие между взрослой жизнью и детством. С родителями обращаются как с детьми — исходя из того, что их нужно перевоспитать и привить им дисциплину, — а с детьми, наоборот, обращаются как со взрослыми, способными принимать судьбоносные решения. Таким образом, якобы желание защитить трансгендерных детей стремительно выливается в тотальную войну с институтом семьи.

Другие призывают нас избегать "автоматической фетишизации семьи" — и учат, что семьи представляют угрозу для детей. Как объясняет автор Софи Льюис в своей книге "Уничтожить семью": "Семья — это место, где происходит больше всего изнасилований и больше всего убийств. Нигде грабеж, запугивание, шантаж, манипуляция, избиение и приставание не встречаются чаще, чем в семье", — пишет она. Со своей безжалостно мрачной точки зрения она подает родительскую любовь как "паршивый контракт под маской биологической необходимости".

Когда биологическая семейная ячейка низводится до рассадника жестокого обращения, подразумевается, что на смену родителям должны прийти другие взрослые — чьи взгляды по случайному стечению обстоятельств совпадают с трансгендерными активистами. Взрослый может предпочесть новую "семью" из случайных друзей. Но для детей это значит сменить безоговорочную любовь родителей на госчиновников с актуальной повесткой. В статье The New York Times приводятся листовки, которые раздавали учителя в школе в Висконсине: "Если родители не признают твою личность, отныне я — твоя мама". Это ужасающе топорно сработано и неспроста вызвало шквал возмущения. Но аналогичный по сути своей посыл льется детям в уши каждый день: если родители не поддерживают последний писк транс-идеологии, от них надо отречься. А это лишь вбивает клин между родителями и детьми.