Interia: польская дерзость по отношению к Германии полезна Европе

Многие говорят, что качисты (сторонники Качиньского, лидера партии ПиС. – Прим. ред.) "испортили" отношения Польши с Германией. И, мол, это вредит Польше и всей Европе. Я с ними не согласен.

Давайте на минутку поменяем антураж. Представим, что Европейский Союз – это огромное наследственное родовое имение. Золотые канделябры, полный изысканных вин погреб и целая армия слуг, являющихся по первому зову. Короче говоря, все дела. Поместьем уже много лет рулит графиня Германия. И никто не знает, почему так получилось. Она ведь не самая старая и не самая умная. И даже не сильно богаче остальных. Но так уж повелось. И так продолжается.

Когда-то там еще жил лорд Лондон, который иногда пытался возражать графине. Но он не выдержал, хлопнул дверью и вернулся к привычному делу – ловле бабочек, о чем, видимо, теперь жалеет. Кузены из Парижа, Гааги или Брюсселя – немного лентяи. И в целом их все устраивает. Дядя Джорджио из Рима иногда что-то ворчит– и на этом все. Тем более что графиня любит иногда унижать его при всех. Дядя Костек из Афин тоже хорошо знает, что там в поместье за обстановка. У него в блокнотике записаны все обиды. И когда-нибудь он этот список предъявит. Но не сейчас. Бедные родственники тоже сидят тихо и что-то там бренчат на клавесине. Чтобы случайно не лишиться наследства.

Кузина Полония в этом кругу, можно сказать, новичок. Когда-то она была любимицей графини. Особенно в бытность маленькой и милой малышкой. Она так доверчиво смотрела в глаза тети Германии. Но в последнее время произошло нечто странное. Полония выросла, закончила школу и стала дерзкой. Чтобы поставить соплячку на место (кто-то ведь должен это сделать, не так ли?!) Германия перекрыла ей денежный поток.

Полония разозлилась и стала вспоминать Германии пару не очень красивых историй из прошлого. И вдобавок ко всему публично оспаривать различные решения тети. И вот разразился семейный скандал. Официально все в семье шокированы. Но по-тихому некоторые похлопывают Полонию по плечу. "Правильно ты ей все высказала. Наконец-то нашелся смельчак".

Вот так вот примерно обстоят дела в нашей Европе сейчас. Конечно, многие скажут, что Польша поплатиться за то, что дерзит Германии. Потому что у Германии есть деньги и связи. А Полония ее меньше. И, кроме того, Германия такая, какая есть. Но, по крайней мере, она – не тот страшный Володя из-за реки, который любит пальнуть в любого, кто попадется ему на пути. Это хорошо известная аргументация. Но..

Но я с такой аргументацией не согласен. Я считаю, что Польша не только имеет полное право спорить с Германией. Более того. Эта польская дерзость будет Европе полезна. Почему я так думаю? Причин несколько.

Во-первых, уже давно понятно, что доминирование Германии в современной Европе не является оптимальным решением. И что она осуществляет евроинтеграцию не в нужном направлении. Слишком много плохого произошло в недавнем прошлом. И слишком мало уроков было извлечено из этих событий.

В частности, речь идет о десятилетии с 2010 по 2020 гг., когда единство Евросоюза подверглось очень суровым испытаниям. Тогда механизм валютной интеграции (речь идет о еврозоне) продемонстрировал свою неэффективность. Механизм, из-за которого более слабые страны из-за единой валюты проигрывают. Но выйти из еврозоны они не могут (потому что станет еще хуже). Поэтому они должны жестко экономить за счет своих граждан. Это неизбежно приводит к политической дестабилизации. И к росту антиинтеграционных настроений.

Европа могла бы этот механизм исправить. Но она этого не сделала. Не потому, что евро очень удобен таким странам, как Германия. В течение последнего десятилетия Берлин стоял перед выбором: отказаться от собственных преимуществ и начать заделывать трещину на линии Север-Юг, или сохранить преимущества и позволить трещине углубиться. Он выбрал последнее. В этом смысле непререкаемое немецкое лидерство с точки зрения интересов евроинтеграции не является оптимальным.

Во-вторых, у Германии есть своя история. И эта история отнюдь не написана золотыми буквами. Империализм и геноцид, которые совершило немецкое государство – это не сказки "Тысячи и одной ночи". Это реальный опыт, форматирующий психологию этого континента. От этого невозможно абстрагироваться. Тем более что даже сам проект евроинтеграции должен был стать просто одним большим возгласом "никогда больше".

Евроинтеграция должна была основываться на факте покаяния Германии. Покаяние – рассуждая по-христиански – это не просто сказать: "Извините". Это также решимость исправить то, в чем ты виноват. И здесь мы переходим к очень важной теме.

Конечно, никто в здравом уме не обвиняет немцев в том, что они тайно возвращаются к традициям антисемитизма или расизма. Речь идет о другой составляющей "немецкой проблемы" первой половины XX века. То есть об империализме. Навязывание своей воли окружающим. О стремлении идти напролом, как танк, ради выгодных для себя решений. И о том, что она не считается с альтернативными точками зрения партнеров по процессу евроинтеграции. В этом и состоит обвинение в адрес сегодняшней Германии.

Глядя, например, на то, как Федеративная Республика в последние 15 лет продвигала свою концепцию зеленой трансформации, основанную на дешевом российском газе, есть серьезные основания усомниться в том, что Германия "переболела" империализмом. Обсуждение этой проблемы отвечает интересам как Польши, так и Европы в целом.

В-третьих, у нас в Евросоюзе идет серьезный спор. Спор о том, что является главной проблемой евроинтеграции. Еще со времен несостоявшейся евроконституции (и принятого вместо нее в 2009 году Лиссабонского договора) Германия всегда была одним из главных проводников идеи отказа от единогласия. По ее мнению, возможность победить оппонентов путем голосования – залог увеличения эффективности Европы.

Как крупнейшая и самая мощная страна ЕС, она тем самым укрепит свое лидерство. Но если отпадет необходимость договариваться, не приведет ли это к окончательной маргинализации несогласных? Не пострадают ли от этого плюрализм и разнообразие? Разве европейская уникальность, заключающаяся в том, что небольшая страна имеет большие возможности, чем это "полагалось бы ей", учитывая ее потенциал, не будет эта уникальность принесена на алтарь эффективности? Является ли этот путь унификации правильным? И не приведет ли лишение малых стран права вето к тому, что они вообще перестанут отождествлять себя с Европой? А начнут ее ненавидеть и составлять заговоры, чтобы из нее сбежать? Все эти аргументы вполне обоснованы. А Польша имеет полное право их выдвигать.

Даже если это не нравится тетке Германии. Так что давай, Полония, дерзи. И не слушай тех, кто говорит, что "в Европе так не принято".