Наша самая большая любовь

Самый интересный опрос из тех, с которыми я в последнее время ознакомился, касался вовсе не политической ситуации в Польше, что было бы вполне естественным, а отношения поляков к США и политике Джо Байдена. Сначала немного статистики.

Итак, согласно глобальному исследованию PewResearch Center, поляки являются мировыми лидерами по части симпатий к США. Америку любят 93% польских участников опроса!

При этом 67% опрошенных жителей Польши уверены, что американские политики руководствуются польскими интересами. Это тоже рекорд.

Также отчетливо видно, что в Польше этот рост доверия к американской политике резко возрос за последние два года, что связано с реакцией Вашингтона на российскую спецоперацию на Украине. Что из всего этого следует?

Первое наблюдение банально. Похоже, Джо Байдену было бы намного легче выиграть президентские выборы в Польше, чем у себя в Америке. Там поддержка его политики в отношении российско-украинского конфликта неуклонно снижается. Байдена яростно критикуют два самых важных его конкурента в борьбе за пост президента из лагеря республиканцев: Дональд Трамп и Рон Десантис, а также стремительно набирающий популярность политик-демократ Роберт Кеннеди.

Все трое считают, что бóльшая часть ответственности за этот конфликт лежит на самом Вашингтоне, который в определенной степени спровоцировал Москву. Все они также уверены, что столь масштабная помощь – как финансовая, так и военная – которую оказывает Киеву президент Байден, не имеет никакого смысла. Оппоненты Байдена утверждают, что Украине не удастся победить на поле боя, и единственное, чему способствует столь мощная американская поддержка – это резкое увеличение человеческих жертв. Поляки, естественно, эти аргументы отвергают, считая их российской пропагандой, ибо любой, кто сомневается в полной и безоговорочной победе Киева, по их мнению, работает на врага. Так что Байден совершенно точно победил бы на польских выборах, не оставив конкурентам никаких шансов на успех. Более того, его соперниками наверняка бы занялась комиссия по расследованию российского влияния, если бы таковая была создана.

С учетом вышесказанного сформулирую второй тезис: отождествлять интересы собственного государства с интересами сверхдержавы рискованно и, честно говоря, инфантильно. В отличие от многих других западных стран и даже в отличие от самих Соединенных Штатов, в Польше отсутствует дискуссия о том, получают ли американцы конкретные выгоды от конфликта и действительно ли эти выгоды всегда совпадают с интересами Польши. Никого из заметных польских политиков не интересует (в отличие от венгерских) рост доходов американских оружейных компаний; на берегах Вислы также не обсуждаются расходы на закупаемое у нашего союзника сырье и другие продукты.

А еще опрос показывает, как легко можно манипулировать поляками, воздействуя на их эмоции. Зная о столь большой их симпатии к Штатам, американские политики могут позволить себе в Польше гораздо больше, чем где-либо еще. Неудивительно, что они этим пользуются. Поскольку все, что бы ни делали американцы, по умолчанию считается проявлением заботы о Польше, возможности поляков вести с ними переговоры и защищать польские интересы весьма невелики. Уверенная в своем всемогуществе, посол США в Польше Жоржетт Мосбахер могла вволю помыкать польскими министрами; в этом плане поведение ее преемника, честно говоря, мало чем отличается.

Возникает вопрос, каковы же источники этого польского проамериканизма? Причин наверняка несколько. Во-первых, это миф о борьбе за нашу и вашу свободу, возникший еще во времена Тадеуша Костюшко и Казимира Пулавского. Не сумев отстоять свою независимость, не имея своих героев, кого можно было бы почитать за спасение страны – потому что спасти ее не удалось – поляки переключили свое нерастраченное чувство благодарности на Америку. Во-вторых, с этим тесно связана вера в Америку как в светоч свободы. Наконец, Америка представляется полякам благородным защитником мирового порядка, который всегда выступает на стороне добра против сил зла, каковыми сегодня считается исключительно Россия.

Мне трудно назвать такую позицию зрелой.