Все горят желанием заполучить данные с украинских полей сражений

Кэмерон Челл в бейсбольной кепке и очках в толстой черной оправе — наполовину военный подрядчик, а наполовину технический руководитель. Прежде его компания Draganfly работала главным образом с экстренными службами в Северной Америке, продавая беспилотники и сопутствующее программное обеспечение для доставки медицинского оборудования или аэрофотосъемки дорожно-транспортных происшествий. Но с февраля прошлого года канадец перенацелил свой бизнес на далекий рынок более чем в 10 тысячах километрах — Украину.

Сейчас на Украине работает 40 беспилотников Draganfly, перепрофилированных для поисково-спасательных операций в разбомбленных зданиях, обнаружения сухопутных мин и других военных задач, чьи подробности Челл раскрывать не стал. Компания продемонстрировала свои технологии ВВС Украины, министерству обороны, а также инициативе президента Владимира Зеленского по сбору средств United24. "Нет ветви государственной власти, с которой мы еще не работали или так или иначе не общались", — говорит он. Иногда ему пишут украинские знакомые: дескать, нужен беспилотник для такого-то подразделения, не может ли он пособить? Draganfly, конечно, помогает — причем, со скидкой.

С началом полномасштабных боевых действий на Украину хлынула рекой военная помощь. США выделили 39 миллиардов долларов, Великобритания — 37,3 миллиарда, а ЕС — 12 миллиардов. Челл и его компания — тоже участники схватки международных технологических гигантов, устремившихся на Украину за выгодой. Его дела пошли в гору — настолько, что он уже открыл на Украине представительство с четырьмя штатными сотрудниками. Но Draganfly пришел на Украину не только из солидарности или за деньгами. Компании нужны данные.

Вообще, конфликт на Украине открыл для военно-технических компаний беспрецедентные возможности. Масштабы боевых действий и огромное количество развернутых систем вооружения и высокотехнологичных датчиков создали гигантский массив данных о том, как ведутся сражения и как люди и техника ведут себя под огнем. Для предприятий, которые хотят создавать оружие следующего поколения или обучать системы для будущих конфликтов, это бесценный ресурс и кладезь информации.

"Исходный ИИ-движок у всех может быть вообще одинаковый. Единственное отличие сейчас — это качество входных данных, — объясняет Челл. — Поэтому сейчас важно как никогда, чтобы датчики собирали для дальнейшего ввода правильные данные".

Есть старое набившее оскомину клише, что данные — это "новая нефть". Причем не только из-за их денежной стоимости, но и из-за того, что они послужат подпиткой для экономики будущего. Как большие языковые модели наподобие ChatGPT от OpenAI обучаются на сотнях миллиардов слов, так и военные продукты в сфере ИИ должны обрабатывать огромные массивы данных. Так, производителям беспилотников с функцией автономного обнаружения танков приходится закладывать в программное обеспечение огромное количество изображений: танки в камуфляже, спрятанные в кустах, завязшие в грязи и так далее. При этом программа должна отличить не только военный танк от гражданского трактора, но свой от чужого. Draganfly продает беспилотники с программным обеспечением для обнаружения мин, и персоналу приходится загружать в ИИ тысячи изображений, чтобы система смогла отличить мину от причудливостей ландшафта или скальных выходов.

"Украина — единственное место в мире, где на сегодняшний день можно получить эти данные", — говорит доцент Центра военных исследований Университета Южной Дании Ингвильд Боде.

Фирма Draganfly далеко не единственная почуяла потенциал Украины по сбору данных. А Челл — лишь один из многих боссов, "челночащих" в зону боевых действий и обратно для испытаний и обучения своих ИИ-продуктов. Немецкая компания Helsing говорит, что ее сотрудники тоже регулярно ездят на Украину. А аналитическая компания Palantir открыла в Киеве офис и предлагает свои услуги на безвозмездной основе. "Задайтесь вопросом, чего ради они это делают? — говорит Боде. — Тому есть целый ряд причин, и бесценные данные, безусловно, — одна из них".

Некоторым международным компаниям украинский опыт уже помог усовершенствовать продукты для домашнего рынка. Так, компания BRINC из Сиэтла разработала беспилотники Lemur для взлома окон и доступа в помещения. В США их продают полиции для обезвреживания злоумышленников в массовых перестрелках. Однако на Украине их используют для поиска выживших после ракетных обстрелов, объясняет основатель компании Блейк Резник. Недавно компания выпустила новую модель Lemur 2 как раз на основе откликов с Украины. Новая модель может строить планы этажей прямо во время полета и сохраняет положение в воздухе, даже когда пилот выпускает из рук пульт управления. Возможно, именно эти идеи BRINC почерпнула на Украине, но, как гласит реклама с YouTube, теперь они продаются американским полицейским.

Клише про "новую нефть" иллюстрирует ценность данных. Но это еще и предостережение, что их сбор может и не принести гражданам страны никакой выгоды. В первый год полномасштабных боевых действий Украина оказалась настолько благосклонна к американским технологическим компаниям, что привечала у себя даже те из них, чьи предложения уже забраковал Пентагон: все они получили добро на испытания на передовой. Но этот теплый прием понемногу "остывает": украинские чиновники осознали, какую ценность представляют собой данные с передовой, если останутся в руках Украины.

"Вы даже не представляете, для скольких иностранных компаний Украина уже стала полигоном для обкатки продуктов: ИИ-компании вроде Clearview, Palantir, помехоустойчивые системы — всё, где есть программная составляющая, уже находится на Украине", — говорит заместитель министра страны по вопросам цифровой трансформации Алексей Борняков.

Украина прекрасно осознает ценность своих данных, говорит Борняков. Пусть компании не рассчитывают, что их сразу по приезду ждет бесплатный доступ к данным, предостерегает он. "Наш нынешний опыт — как управлять войсками, особенно "умно", в автоматическом режиме — уникален, ни у кого такого нет, — говорит он. — Эти данные точно не для продажи. Это возможно лишь в том случае, если вы предложите то или иное взаимовыгодное сотрудничество".

Вместо этого собранные данные Украина намерена использовать в собственном оборонном секторе. "По окончании конфликта украинские компании выйдут на рынок и предложат решения, которых, наверное, больше ни у кого не будет", — рассуждает Борняков.

За последние несколько месяцев Украина не раз заговаривала о планах положить накопленные в бою новшества в основу будущей военно-технической промышленности.

"Мы хотим выстроить мощную оборонно-технологическую отрасль", — говорит руководитель проекта Brave1 Наталья Кушнерская. Эта государственная платформа создавалась в помощь компаниям в сфере ВПК, чтобы их продукция оперативнее доходила до военных. По ее словам, страна по-прежнему хочет сотрудничать с международными компаниями, однако все больше внимания уделяет отечественным решениям.

По словам Кушнерской, создание отечественной промышленности защитит страну от будущих действий России. А сами украинцы лучше зарубежных коллег понимают динамику боя. "Технологии, которые стоят огромных денег, попадают из зарубежных лабораторий на передовую, но они не работают", — сетует она.

Первые два месяца проект Brave1 был открыт исключительно для украинских компаний. Это далеко не единственная попытка создать отечественную промышленность. Кушнерская вспоминает тайные технические конференции с участием руководителей технических служб и представителей министерства обороны, на которых обсуждалось, чтó нужно военным и как компании могут им помочь. В мае украинский парламент принял ряд налоговых льгот для производителей беспилотников в надежде простимулировать эту сферу. По словам Борнякова, эти шаги правительства в сочетании с огромным спросом и стремлением одержать верх в конфликте создают целые новые отрасли. По его словам, уже сейчас в стране насчитывается свыше 300 компаний по производству беспилотников.

В числе этих 300 оказалась компания AeroDrone, которая начинала с систем опрыскивания сельскохозяйственных культур в Германии. Когда в стране начались полномасштабные боевые действия, ее украинский основатель Юрий Педерий вернулся на родину. Конфликт вдохновил его круто развернуть бизнес. Сейчас его беспилотники, которые могут нести тяжелые грузы до 300 килограммов, служат украинским военным.

"Что именно перевозят военные, мы не знаем", — говорит партнер компании Дмитрий Шимков, бывший замглавы администрации Петра Порошенко, предшественника Зеленского. Может, насчет конкретных грузов он и действительно не в курсе, однако за каждый полет AeroDrone собирает огромный массив данных — до трех тысяч параметров. "Мы прекрасно осведомлены о том, что происходит с каждым узлом на борту", — говорит он. По его словам, информация о полетах при помехах или в сложных погодных условиях может пригодится в других отраслях — или даже в других конфликтах.

Компания AeroDrone — предвестница будущего, которое пророчит Борняков. Вооружившись полученными данными, после окончания боевых действий она предвидит для себя широкий спектр вариантов — причем, как военных, так и гражданских. Если ты можешь летать в зоне боевых действий, заключает Шимков, ты справишься где угодно.