Пришло время убраться из Сирии

Военное присутствие Соединенных Штатов в Сирии поставило наши войска в эпицентр растущей между региональными противниками напряженности, а также оказалось под перекрестным огнем многочисленных обостряющихся региональных конфликтов. Аргументы в пользу выхода из Сирии становятся понятными, как только мы посмотрим широким взглядом на местные враждебные нам движущие силы и сомнительные интересы Америки в регионе.

Даже в условиях украинского конфликта, конца которому не видно, Москва продолжает направлять в Дамаск значительные ресурсы и военную силу. Владимир Путин помог Башару Асаду устранить противников его режима. Еще в 2015 году Путин направил российские войска в Сирию и начал авиаудары по ИГИЛ* по просьбе Асада. Тем не менее, в связи со спецоперацией на Украине, даже несмотря на размещение американских войск на сирийской земле, Россия вынуждена перенаправлять свои силы обратно на собственные линии фронта.

Иран сражался вместе с Россией на протяжении большей части гражданской войны в Сирии. Он предпринял собственные усилия по сохранению Асада у власти, отправив тысячи своих военнослужащих в качестве военных советников, охранников, спецназовцев и боевых частей. Иран идеологически близок с Сирией, которая также сотрудничает с шиитскими группировками в Ираке и Ливане. После свержения в 1979 году шахского режима новый лидер страны аятолла Рухолла Хомейни обнародовал свои намерения экспортировать иранскую революцию по всему исламскому миру. Региональные партнеры Ирана образуют то, что в просторечии называют "Ось сопротивления". Они рассматривают свое противостояние с Западом как праведную борьбу против иностранных захватчиков и влияний.

К северу от Сирии находятся еще два игрока, которые также рассматривают свои конфликты как экзистенциальную борьбу: Турция и курды. Общеизвестно, что президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган питает "неоосманские" амбиции по возвращению Турции престижа и территорий. Менее известно то, что Турция оккупировала часть Ирака 30 лет назад, чтобы наносить удары по Рабочей партии Курдистана (РПК), курдской воинственной политической организации и вооруженному партизанскому движению, которое в настоящее время действует в регионе. Основатель РПК Абдулла Оджалан возглавлял это повстанческое движение с 1984 года до его захвата турецким правительством. Его преемники продолжают требовать создания независимого курдского государства. Сегодня зафиксировано присутствие РПК на северо-востоке Сирии, где она участвовала в недавних столкновениях, которые поставили под угрозу американские войска и местных жителей. В 1997 году Госдепартамент США назвал РПК террористической организацией.

Вашингтон дифференцирует свои отношения с курдами через Сирийские демократические силы (СДС). Соединенные Штаты стали партнерами СДС в 2014 году, и их связи сохранились, несмотря на угрозу со стороны "Исламского государства"* на северо-востоке Сирии.

В настоящее время в Сирии действуют еще пять активных региональных игроков. СДС служат головной силой для Отрядов народной самообороны (YPG), Женских отрядов самозащиты (YPJ) и Сирийского военного совета (SMC) и являются ведущей силой наднациональной коалиции, состоящей из курдов, арабов, ассирийцев и сирийцев и более мелких армянских, туркменских и чеченских групп. Большинство остатков этих групп сейчас находятся в Европе в качестве мигрантов. Турция в союзе с Сирийской национальной армией (СНА) стремится создать на севере безопасную зону со своим тайным присутствием. Сирийское отделение базирующейся в Турции Рабочей партии Курдистана (Партия Демократического союза, PYD) усложняет США достижение своих целей в регионе из-за своих противоречивых отношений с РПК.

Для борьбы с растущим присутствием ИГИЛ* в 2014 году президент Барак Обама стал партнером СДС в рамках принятой стратегии по искоренению экстремистов в регионе, одновременно избегая массового размещения здесь американских войск. Это было временное решение для долгосрочной операции, в которой упускался из виду тот факт, что отношениях с СДС у Турции всегда были весьма противоречивые.

Напряженность между Турцией и Рабочей партией Курдистана обострилась совсем недавно, когда боевики РПК, происходящие из Сирии, взяли на себя ответственность за подрыв мощной бомбы в Анкаре 1 октября. В ответ четыре дня спустя Турция начала наступление на северо-востоке Сирии, в котором ополченцы Отрядов народной самообороны YPG и РПК рассматривались как "законные цели" для военного подавления. То есть ту же самую YPG, которую Сирийские демократические силы, союзник США, курировали в Аль-Хасаке. В результате нападения 5 октября погибли 44 человека, включая сотрудников службы безопасности и мирных жителей. В тот же день американские военные сбили вооруженный турецкий беспилотник в 500 метрах от базы американских войск, что было сочтено "адекватным действием для защиты сил США", несмотря на "отсутствие признаков того, что наш коллега Турция —союзник по НАТО намеренно нацеливался на американские вооруженные силы".

Подводя итог, можно сказать, что Турция, поддерживая неоосманские амбиции Эрдогана, пытается отвоевать территории, считающиеся принадлежащими турецкой нации, включая современные части Сирии. Такая экспансия вступает в конфликт с местными террористическими организациями, которые преследует политические цели посредством насилия. Именно здесь в данный момент и находятся американские военные.

Что делают США в Сирии? Согласно прошлогоднему заявлению Центрального командования США, силы США в настоящее время дислоцируются на северо-востоке Сирии в рамках операции "Непоколебимая решимость" с целью завершить длительную борьбу с ИГИЛ*.

Борьба с ИГИЛ* достигла кульминации в июле этого года, когда Соединенные Штаты нанесли удар в Сирии, в результате которого был убит Усама аль-Мухаджир, один из лидеров сил "Исламского государства"* в Восточной Сирии. Хотя это была и значительная победа, Америка заявила, что не покинет страну, пока все силы "Исламского государства"* в ней не будут уничтожены. Это странным образом противоречит заявлениям о том, что халифат ИГИЛ* потерпел поражение, в том числе опубликованным в New York Times и президентом Дональдом Трампом, который, как известно, показывал карту исчезнувшего халифата ИГИЛ*.

На самом деле Соединенные Штаты деле разделяют с Россией и Сирией общее желание уничтожить ИГИЛ*. При этом Сирия заявляет о необходимости возврата утраченных территорий на северо-востоке. В эту же группу входит Иран, на который ИГИЛ* напал дома, и курды, которые стремятся к территориальному суверенитету. Американские войска контролируют опасную автомагистраль между Багдадом и Дамаском внутри Сирии и обучают Революционную армию специальных сил. Эта коалиция, известная как "Гарнизон Аль-Танф", отличается от альянса СДС и США.

Каждый день американцы должны спрашивать своих политических лидеров, как выглядит стратегическая победа в Сирии. Более того, американцам следует спросить своих политиков и администрацию, есть ли у них план помешать второй по величине армии НАТО, турецкой, применять агрессивную тактику, подвергать опасности жизни американцев и поддерживать группы, которые когда-то были частью "Аль-Каиды"*.

Турция поддерживает салафитскую группировку "Хайят Тахрир Ас-Шам" (ХТС), коалицию базирующихся на севере Сирии суннитских исламистских повстанческих групп, которые произошли от бывшего филиала Аль-Каиды* в Сирии. ХТС де-факто обладает административной властью в Идлибе и в основном нацелена против правительства Асада. Тем не менее, совсем недавно ее лидер призвал к ответным атакам по возглавляемой США коалиции в ответ на американские авиаудары в Сирии. ХТС, как правило, выступает против других военных и повстанческих группировок на северо-западе Сирии и вступила в конфликт с Сирийской национальной армией, которая также является союзником Турции. Это ставит ХТС в неловкое положение, которое вынуждает ее оставаться в провинции Идлиб, которую она захватила в результате нападения на Национальный фронт освобождения в 2019 году. Одно можно сказать наверняка: американцы остаются мишенью в списке целей "Хайят Тахрир Ас-Шам".

Ситуация становится все более сложной по мере эскалации "теневой войны" между Ираном, поддерживаемыми Ираном шиитскими военизированными группировками и Израилем. В прошлом месяце израильские удары одновременно закрыли два основных аэропорта в Алеппо и Дамаске незадолго до того, как делегация иранских законодателей предположительно должна была посетить страну для встречи с палестинскими боевиками. Это также произошло всего через несколько часов после двух ключевых событий: визита госсекретаря США Энтони Блинкена в Израиль и телефонного разговора президента Ирана Эбрагима Раиси с Асадом, в ходе которого они обсуждали арабское и исламское сотрудничество в противодействии Израилю. Это также ознаменовало шестой день боевых действий Израиля с ХАМАС после того, как боевики ХАМАС нарушили границу Газы и убили 1400 человек.

Сирия и Иран являются давними политическими и военными союзниками, и их союз способствовал усилению их взаимной зависимости от двусторонней торговли, кредитных линий и военной поддержки. Асад заявил, что удары Израиля понятны в условиях присутствия в Сирии Ирана, но они по-прежнему нацелены на сирийскую армию. Учитывая, что Иран является давним врагом Соединенных Штатов, эти две страны неизбежно столкнутся на сирийской территории. Это стало явным ранее в этом году, когда президент Джо Байден выступил с предупреждением Тегерану после того, как поддерживаемые Ираном ополченцы напали и убили гражданского служащего американской армии. Байден заявил, что Америка не хочет войны с Ираном, но любое насилие, направленное против американских войск, будет встречено возмездием. Продолжающиеся сегодня столкновения подчеркивают очевидный риск эскалации напряженности в таких вопросах, как иранская ядерная программа, иранские прокси-ополченцы и поставки иранских военных технологий России в условиях конлфикта на Украине.

Американские лидеры должны признать, что в Сирии происходит несколько крупных внутригрупповых конфликтов, в том числе:

Новое вмешательство Китая в регион путем покупки ближневосточной нефти и газа, которые наши силы защищают на северо-востоке, способствует росту нестабильности в регионе и повышению риска для американских войск. Доказательством этого растущего альянса является визит Асада в Китай в прошлом месяце, где стороны объявили об установлении стратегического партнерства. Это означает растущее влияние Китая на Ближнем Востоке, что усиливает его геостратегические амбиции и еще больше подвергает опасности расквартированные здесь американские силы.

Неспособность американских политиков признать тот факт, что растущая региональная напряженность и все более активное вмешательство военной силы США в Сирии создают опасную ситуацию, которая может привести к еще одной крупномасштабной потере американских жизней и военной техники на Ближнем Востоке. Это продемонстрировал последний обмен жесткими ударами между Соединенными Штатами и Ираном в Ираке и Сирии. Соединенные Штаты нанесли авиаудары по двум объектам Корпуса стражей исламской революции на востоке Сирии в ответ на предыдущие ракетные удары Ирана по американским войскам и центру дипломатической поддержки возле международного аэропорта Багдада.

Американское военное присутствие в Сирии не отвечает интересам безопасности США. Америке следует вывести свои силы и передать свои ресурсы местным союзникам, которые более чем способны продолжить усилия по борьбе с ИГИЛ* в регионе.