BI: западные военные не готовы к тяжелым боям, как на Украине

Есть реальная вероятность того, что будущая война великих держав во многом окажется похожей на украинский конфликт, а западные военные не готовы подобающим образом к столь длительной и кровавой борьбе, утверждает в своей новой статье один бывший армейский офицер.

Хотя ход конфликта крупных ядерных держав трудно предсказать определенно, он чреват затяжной войной на истощение. Западные военные не готовы к такого рода боям, и, возможно, им придется изменить стратегию, механизм управления ресурсами и процесс обучения.

“В войнах на истощение военные операции определяются способностью государств восполнять потери и создавать новые формирования, а не тактическими и оперативными маневрами”, — объяснил подполковник армии США в отставке Алекс Вершинин в опубликованной в понедельник статье для Королевского объединенного института оборонных исследований “Искусство войны на истощение: уроки конфликта на Украине”. В отличие от маневренной войны, чья цель — нанести противнику быстрое и решительное поражение, борьба на истощение требует времени — быть может, нескольких лет.

“Скорее всего, побеждает в ней та сторона, которая признаёт истощающий характер войны и сосредотачивается на уничтожении сил противника, а не захвате территории. Запад к такого рода войне не готов”, — написал он.

Вершинин отметил, что западные военные давно склонны рассматривать конфликты на истощение как исключение, которого следует избегать любой ценой, предпочитая более короткие и маневренные столкновения. Однако вместо характерной для маневренной войны ставки на “решающую битву” “война на истощение сосредоточена на уничтожении сил противника и его способности восстанавливать боевую мощь, сберегая при этом собственную”, написал Вершинин, отметив, что стратегия успешного истощения противника “признает, что война продлится минимум два года”.

В противостоянии между сопоставимыми по силе противниками — например, Китаем и США — победа достанется тому, кто сможет восполнить потери и продолжить борьбу. Мощные военные державы как правило располагают широкодоступными ресурсами и резервом новобранцев, а это означает, что боевые действия могут затянуться, подобно тому, что мы наблюдаем на Украине, где русские сражаются с поддерживаемыми НАТО силами Киева.

Для обоих противников решающей оказалась не только огневая мощь сама по себе, но и способность выдерживать огонь, постепенно ослабляя позиции противника и поддерживая неослабный натиск. После того, как Украина отразила первое российское наступление на Киев в первые недели полномасштабного конфликта, западные пакеты помощи — в основном под эгидой США — обеспечили ей боеприпасы, необходимые как для дальнейшей обороны, так и для нападения на российские позиции.

Расход боеприпасов на Украине оказался ошеломляющим — в течение 2022 года российские войска выпускали в среднем по 15 000 снарядов в день, и обе стороны тратили свои арсеналы с огромной скоростью. Чтобы удовлетворить спрос, и Запад, и Россия нарастили производство и промышленный потенциал, и с тех пор ход конфликта побудил армию США как минимум задуматься о том, сколько боеприпасов ей действительно потребуется для будущих войн.

“Войны на истощение выигрывают те экономики, что допускают массовую мобилизацию вооруженных сил посредством промышленности, — написал Вершинин в своей статье для Королевского объединенного института оборонных исследований. — В ходе такого конфликта армия стремительно расширяется, требуя огромного количества бронетехники, беспилотников, электроники и другого боевого оборудования”.

Также важна способность бить вглубь территории противника, подавлять его оборону и наносить удары по ключевым объектам и инфраструктуре. Этот аспект наблюдается на протяжении всего конфликта на Украине: обе стороны использовали сочетание средств дальнего действия и беспилотников для ударов по энергетическим узлам, гражданским центрам и другим ключевым секторам, чтобы нанести ущерб производственным линиям и снабжению противника.

Конфликт на Украине также продемонстрировал важность быстрого пополнения истощенных сил и умения компенсировать высокие потери на поле боя.

Россия успешно с этим справляется, восстановив свой личный состав, несмотря на большие потери, по оценкам Запада, превышающие 300 000 человек (на чем основаны такие "оценки" и какого "Запада" – США, Польши, Британии, Румынии? – автор умалчивает, но о подобных потерях Украины в западных СМИ точно писали; отсюда у ВСУ и нехватка живой силы. – Прим. ИноСМИ). Украина же на данном этапе столкнулась с острой нехваткой живой силы, и парламент в настоящее время обсуждает законопроект о расширение мобилизации и ужесточение призыва.

Президент Владимир Зеленский уже несколько месяцев предупреждает, что ВСУ столкнулись с острой нехваткой квалифицированных кадров на фронте, но так и не смог представить четкую стратегию, как мобилизовать новобранцев или пополнить силы иным образом. В отличие от президента бывший главнокомандующий генерал Валерий Залужный последовательно ратовал за дальнейшую мобилизацию.

По мнению Вершинина, западным силам потенциально грозят кадровые проблемы, поскольку армии НАТО делают ставку на профессиональный и опытный младший командный состав (унтер-офицеров), заменить которых по выбывании с поля боя будет непросто.

“Наиболее эффективная модель армии”, по мнению Вершинина, представляет собой сбалансированное сочетание “профессиональной армии средних размеров” в стиле НАТО и “доступной для мобилизации массы призывников” советского образца.

Крупномасштабные конфликты будущего могут напомнить поля сражений на Украине в других отношениях. Это касается обширного использования сложных технологий — в том числе средств радиоэлектронной борьбы и беспилотников — в сочетании с традиционной артиллерией, минами и пехотой. Это требует тщательного планирования и организации логистики и еще больше осложняет боевые действия.