Экономист Хунг Тран: эпоха нефтедоллара подходит к концу

По мере того, как страны группы БРИКС и некоторые регионы, включая Ближний Восток и Азию, все активнее используют местные валюты в международных расчетах, растет и понимание того, что в международных финансах роль доллара неуклонно снижается — особенно на мировых рынках нефти и в сфере использования нефтедоллара.

Что скрывается за понятием "нефтедоллар"? Если вкратце, Саудовская Аравия когда-то взяла на себя обязательство использовать долларовые доходы от продажи нефти Соединенным Штатам для покупки казначейских облигаций США. Но в действительности ситуация куда сложнее.

Давайте вспомним правление Никсона. США страдали от высокой инфляции и большого дефицита по текущим операциям на фоне продолжающейся войны во Вьетнаме, что оказывало сдерживающее влияние на доллар и угрожало истощению золотых резервов США. В 1971 году страна отменила конвертируемость доллара в золото (т.е. "золотой стандарт", на который опирался курс доллара — прим. ИноСМИ), лежавшую в основе Бреттон-Вудской международной валютной системы фиксированных обменных курсов. В 1973 году основные валюты стали "плавать" по отношению друг к другу, а осенью наступил нефтяной шок, когда Организация стран- экспортеров (ОПЕК) сократила добычу "черного золота" и ввела эмбарго на поставки в Соединенные Штаты в ходе Войны судного дня.

На фоне большой экономической и политической неопределенности из-за близившихся к завершению слушаний по Уотергейтскому делу, администрация Никсона приступила к дипломатической миссии, которая была призвана укрепить экономическое партнерство с Саудовской Аравией, занимавшей центральное место в мировой торговле энергоносителями. Чтобы побудить Эр-Рияд использовать доллары в качестве средства платежей за нефть (и тем самым вернуть эти доллары на рынки казначейских облигаций с целью помощи финансированию бюджетного дефицита США), Вашингтон пообещал поставлять Саудовской Аравии военную технику и защищать ее национальную безопасность. Несмотря на беспорядки и нестабильность в самих Соединенных Штатах, сделка показала, что они сохраняют за собой право определять международную повестку дня. Помимо поддержания стабильного спроса на доллар, соглашение способствовало его использованию в торговле нефтью и сырьем, одновременно создавая постоянный источник спроса на казначейские облигации США. Это помогло укрепить позиции доллара как ключевой мировой резервной, финансовой и расчетной валюты.

Перенесемся на пятьдесят лет вперед — и увидим, что доминирующее положение, которым некогда обладали Соединенные Штаты, сравнительно ослабло. Их доля в мировом ВВП сократилась до 25% — с 40% в 1960 году. Экономика Китая превзошла американскую по паритету покупательной способности, вынуждая последнюю соперничать за влияние со все более напористым Пекином и сталкиваясь при этом с давлением даже со стороны союзников в лице Европы и других стран, стремящихся к большей независимости от Вашингтона в финансовых и внешнеполитических вопросах. В частности, многие пытаются разработать альтернативные механизмы международных платежей в долларах, чтобы снизить уязвимость перед полюбившимися Вашингтону экономическими и финансовыми санкциями.

Вместе с тем, Соединенные Штаты стали куда менее зависимы от саудовской нефти. Благодаря сланцевой революции они фактически превратились в крупнейшего производителя в мире и нетто-экспортера. Да, они по-прежнему импортируют нефть из Саудовской Аравии, но в значительно меньших объемах. Китай же, напротив, стал ее главным потребителем — на его долю приходится более 20% нефтяного экспорта королевства. Пекин устанавливает тесные торговые отношения со всеми странами Ближнего Востока, где ослабевает влияние США.

Готовность Саудовской Аравии диверсифицировать валюты, используемые при продаже нефти, согласуется с более масштабной стратегией, которая требует от страны расширения международных связей за пределами США и Европы. Неудивительно, что королевство готово присоединиться к клубу развивающихся стран БРИКС и сотрудничать с Китаем и другими странами в рамках проекта mBridge для изучения возможности использования в международных транзакциях цифровых валют своих центральных банков (central bank digital currencies, CBDC).

Заинтересованность Саудовской Аравии в диверсификации валют знаменует небольшой, но символический шаг на пути к дедолларизации. Страны все чаще используют собственные валюты в трансграничных торговых и инвестиционных операциях. Необходимые для этого механизмы существуют совершенно независимо от влияния какой-либо крупной державы. Сюда относятся линии валютных свопов, согласованные между участвующими в процессе центральными банками, и объединение национальных платежных и расчетных систем. В настоящее время использование местных/национальных валют для осуществления международных платежей сопряжено с затратами на эффективность, поскольку для прямого обмена без использования доллара используются менее ликвидные местные валютные пары, денежные средства и рынки хеджирования. Многие вышеупомянутые страны, по-видимому, смирились с этими расходами как необходимыми для снижения зависимости от доллара. Достижения в области технологии электронных платежей, та же токенизация, могли бы существенно сократить такого рода расходы.

В последние несколько лет экосистема цифровых платежей значительно продвинулась в направлении так называемой "токенизации" меновых единиц, таких как CBDC и стабильная криптовалюта, привязанная к доллару или любой другой основной валюте и т.д. Эти единицы можно мгновенно и напрямую обменивать без необходимости обработки через счета посредников в лице коммерческих банков. До широкого распространения токенизированных денег еще далеко, но такая экосистема значительно снизит потребность участников сделок в финансовых подушках для обеспечения адекватной ликвидности, ослабив роль емкого ликвидного рынка казначейских ценных бумаг США как ключевой опоры доминирующего положения доллара в международных финансах. Фактически, его доля уже снизилась с 71% в 1999 году до 58,4% сегодня — в пользу нескольких "вторичных" валют.

В обозримом будущем доминирование доллара сохранится. Но постепенная демократизация мирового финансового ландшафта уже началась, и она породит такой мир, где в международных транзакциях можно будет использовать все больше национальных валют. В этом мире доллар сохранит значимость, но без чрезмерного влияния, и будет дополнен такими валютами, как китайский юань, евро и японская иена — с тем, чтобы все соответствовало международному влиянию их экономик. В этом контексте отношение Саудовской Аравии к нефтедоллару остается важным предвестником грядущего финансового будущего — как и его создания полвека тому назад.