FP: выборы США 2024 года могут стать важнейшими за всю историю Америки

Президент США Джо Байден и его преемница, вице-президент Камала Харрис, попытались изложить свое видение простыми словами, но весьма прямолинейно. На этих выборах "есть два совершенно разных взгляда на нашу страну: один сфокусирован в будущее, другой — в прошлое", — заявила Харрис. Байден, выступая из Овального кабинета на следующий день, озвучил ту же мысль: "Америке придется выбирать между движением вперед или назад".

На первый взгляд, это довольно банальные слова, и такая риторика типична для предвыборных кампаний. Однако в нынешнем контексте они ужасающе правдивы. Они несут в себе исторические последствия, которые могут сделать эти выборы самыми важными за всю историю существования Соединенных Штатов, как для самой Америки, так и для всего мира, говорят историки и политологи.

Почему? Потому что выборы 2024 года в значительной степени связаны с кандидатом и политической партией — Дональдом Трампом и Республиканской партией. Республиканцы хотят вернуть страну в прошлое и стремятся в ту Америку и мир, которых больше не существует.

"Сделаем Америку снова великой" — неизменный лозунг кампании Трампа. Он стремится "откатить" США назад, когда всем было плевать на права американцев, которые не являются белыми, мужчинами, гетеросексуалами и цисгендерами. Он намерен "ограничить" репродуктивные права, предоставленные женщинам более полувека назад. Он стремится "отменить" эру прогрессивизма, восходящую к "Новому курсу" (для которой характерна высокая политическая активность рабочего класса), и вернуться к своего рода "золотому веку" для миллиардеров с экономической политикой, основанной на сокращении корпоративных налогов и тарифов. Наконец, во внешней политике это псевдоностальгическое видение приветствует возвращение к квазиизоляционизму, принятому отцами-основателями, и стремится к полному отходу от роли Америки, закрепившейся после Второй мировой войны, как "мирового полицейского" и гаранта глобальной безопасности.

По словам Джозефа Эллиса, лауреата Пулитцеровской премии по истории, слово "снова" в фразе "Make America Great Again" (или "MAGA"), в действительности означает вот что. "Для огромной политической базы Трампа „MAGA“ — земля обетованная, которая осталась где-то в первой половине XX века, когда превосходство белых мужчин входило в естественный порядок вещей", — написал Эллис в электронном письме. "Другими словами, до того, как „Браун против Совета по образованию“ интегрировал государственное образование; до того, как Мартин Лютер Кинг осуществил свою мечту; до того, как „Роу против Уэйда“ позволил женщинам самим распоряжаться своими телами; до „Закона об избирательных правах“; и, что наиболее символично, до того, как афроамериканец [Барак Обама] вошел в Белый дом". Когда речь заходит о роли Америки в мире, "MAGA" означает "возвращение назад, к периоду где-то до 1940 года", когда изоляционизм доминировал в политике США, говорит Эллис.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что лозунг предвыборной кампании Харрис звучит как: "Мы не вернемся назад!"

Для Трампа и республиканцев путь к реализации этого широкомасштабного ретроградного видения — свести на нет почти столетний прогресс — лежит через захват власти в Белом доме и обеих палатах Конгресса. И единственный способ сделать это, в свою очередь, —лишить избирательных прав широкие слои наиболее быстрорастущей части американского населения, то есть чернокожих и латиносов, в частности, иммигрантов. Таким образом, в конечном итоге, "экзистенциальная угроза демократии", о которой предупреждают Харрис, Байден и демократы, — это не преувеличение, а то, к чему на самом деле стремятся Трамп и его сторонники, считает Эллис. Они стремятся достичь этого путем полного прекращения иммиграции и ограничения избирательных прав для меньшинств. Они хотят, чтобы сокращающееся белое большинство заняло доминирующее положение в максимально возможном количестве законодательных округов, а также, безусловно, стремятся к неограниченной и бесконтрольной власти в Белом доме.

Жестокий факт, как сказал Эллис, заключается в том, что американская демократия больше не работает на Республиканскую партию в ее нынешнем виде — и, вероятно, уже никогда не будет работать, учитывая демографические изменения. "К 2045 году белые станут статистическим меньшинством", — сказал он, ссылаясь на прогнозы Бюро переписи населения США. "Сторонники Трампа не хотят, чтобы демократии пришел конец, потому что это означает конец господства белых".

Действительно ли все так ужасно? Подобные опасения нельзя полностью игнорировать.

Трамп долгое время отрицал, что он расист, но нельзя отрицать, что его растущая популярность — кульминацией которой стало его избрание на пост президента в 2016 году — обусловлена "собачьим свистом" в адрес сторонников превосходства белой расы. В конце июля, после того как Трамп заявил ошеломленной аудитории съезда Национальной ассоциации чернокожих журналистов в Чикаго, что Харрис, которая является чернокожей американкой и американкой южноазиатского происхождения, "стала чернокожей" в политических целях, комментаторы припомнили, что тот уже делал подобные выпады в прошлом. Политическая карьера Трампа была фактически построена на его лживом, расистском утверждении о том, что экс-президент Барак Обама родился не в Соединенных Штатах. Повторяя эту безосновательную ложь в течение года, Трамп поднялся с нуля в опросах до абсолютного лидера Республиканской партии в 2016 году. Трамп также открыто оспаривал законность Конституции США.

Сторонники Трампа довольно открыто заявляют о своем стремлении вернуться "назад в будущее". Трамп открестился от спорного "Проекта 2025" от фонда "Наследие" — новой масштабной программы республиканцев, — но в его разработке участвовали некоторые ключевые чиновники из его администрации. Среди них Рассел Воут, функционер Республиканской партии, который, как говорят, может стать следующим главой администрации Трампа. Некоторые республиканцы утверждают, что хотят "отменить" столетие "левого вторжения" в Вашингтон, уничтожив то, что, по их мнению, является федеральной бюрократией, в которой доминируют чернокожие и другие меньшинства. Они стремятся обратить вспять то, что началось с создания [Вудро Вильсоном] так называемой федеральной административной элиты, а затем переросло в огромную постоянную бюрократию — "глубинное государство", которое Трамп считает своим главным врагом — в рамках "Нового курса" Франклина Д. Рузвельта и "Великого общества" Линдона Б. Джонсона. Как сказал мне глава "Наследия" Кевин Робертс в интервью: "Это как делать операцию на открытом сердце административному государству. Это то, что никогда не делалось раньше".

Для этого они хотят наделить президента почти диктаторскими полномочиями, включая личный контроль над Министерством юстиции, чтобы он мог преследовать своих политических оппонентов.

В сентябре 2023 года Воут сказал мне, что главное отличие [второй] от первой администрации Трампа в том, что на этот раз они подготовились. С подробным планом действий и беспрецедентной зачисткой правительства от еретиков "MAGA" Трамп сможет добиться гораздо большего, чем в свой первый срок, когда ему помешал собственный кабинет и обструкционистское "глубинное государство". Воут обещает быть "готовым в первый же день следующего переходного периода", добавляя: "Все, что необходимо для захвата контроля над административным государством, на самом деле и является нашей задачей".

В этом Трампу может помочь Верховный суд, в котором доминируют консерваторы. В постановлении, принятом в июле, суд фактически предоставил дважды подвергнутому импичменту президенту практически полный иммунитет от преследования за преступные действия, которые он мог бы совершить на посту президента, если бы вернулся к власти. Судья Соня Сотомайор резко раскритиковала это решение, заявив, что "президент теперь является королем над законом" и может получить иммунитет даже за приказ об убийстве политических соперников.

"Самое странное в этом решении Верховного суда то, что оно фактически создает пространство, в котором президенту больше не нужно ничего делать, чтобы оправдать свои действия", — говорит Эдвард Уоттс, историк из Калифорнийского университета в Сан-Диего. "Например, вам не нужно вводить чрезвычайное положение, чтобы убить своего соперника". В Древнем Риме, сказал Уоттс, "даже самые жестокие императоры-тираны должны были придумать оправдание для убийства людей".

Когда речь заходит о месте Америки в мире, эти планы также означают отход — по крайней мере, в некоторой степени — от "международной системы, основанной на правилах". И важно отметить, что многие американцы действительно считают эту идею привлекательной, особенно то, что Америке необходимо отказаться от своей роли "мирового полицейского", которая позволила европейским и азиатским странам свободно развиваться под "зонтиком безопасности США".

Даже многие ведущие эксперты приветствуют его [Трампа] более реалистичный подход к НАТО и российско-украинскому конфликту, хотя и не испытывают особой симпатии к самому Трампу. (Трамп пообещал быстро положить конец этому конфликту и заявил, что откажется от предыдущих обещаний Запада принять Украину в НАТО.) Многие эксперты опасаются, что Байден и Харрис, олицетворяющие послевоенный интернационалистский консенсус, рискуют втянуть Соединенные Штаты в войну сразу на трех фронтах, пообещав одновременно защищать Украину от России "несмотря ни на что"; Израиль от ХАМАС и Ирана; и Тайвань от Китая.

Трамписты любят отмечать, что Трамп напоминает им Джорджа Вашингтона, который в своем прощальном обращении в качестве президента посоветовал американцам "воздерживаться от постоянных союзов с любой частью зарубежного мира" и сохранять свое "обособленное и отдаленное положение" за защитными океанами.

Что будет означать такой сдвиг на практике? Судя по материалам, которые я подготовил за последние месяцы, вторая администрация Трампа, скорее всего, не станет выходить из НАТО, как это неоднократно предлагал сделать бывший президент. Как написал Роберт О’Брайен, бывший советник Трампа по национальной безопасности, в статье "Возвращение мира через силу", опубликованной в Foreign Affairs, вторая администрация Трампа по-прежнему будет ценить союзы. "„Америка прежде всего — это не одинокая Америка“ — эту мантру часто повторяют чиновники администрации Трампа", — пишет О’Брайен. Вторая администрация Трампа выдвинет множество требований к Европе, чтобы та взяла на себя львиную долю затрат на оборону НАТО, и, следовательно, серьезный — и, возможно, окончательный — разрыв трансатлантических отношений станет гораздо более вероятным.

Союзники США лишь еще больше укрепятся во мнении, что им больше нельзя полагаться на сверхдержаву, столь нестабильную и внутренне поляризованную. В преддверии президентских выборов 2020 года бывший посол США в НАТО Иво Даалдер сказал мне, как и многие другие политологи, что эти выборы будут самыми важными в истории США — по крайней мере, со времен Гражданской войны. Переизбрание Трампа, по словам Даалдера, будет равносильно официальному разводу с Европой и Западом.

"Тот факт, что Трамп выбрал Дж. Д. Вэнса [в качестве своего напарника], чья внешняя политика более националистическая и изоляционистская, чем у самого Трампа, говорит о том, что это будет администрация, в которой не будет никого, кто придерживался бы старых рамок, направлявших американскую политику с 1941 года. Если объединить это с его антидемократическими наклонностями, становится ясно, что это может быть опаснее, чем в прошлый раз".

Другие политологи с этим согласны. По словам Джона Бланка, специалиста по международным отношениям, который когда-то работал в штабе Байдена в Сенате, "это более важные выборы, чем в 2020 году, потому что теперь мы знаем больше о том, что мы получим. Тогда еще не произошел штурм Капитолия, поддерживаемый Трампом; Верховный суд еще не вынес решение об иммунитете. То, что Трамп сказал и сделал с тех пор [с 6 января], пугает больше, чем то, что он сделал в должности президента".

Джозеф С. Най-младший, один из самых авторитетных специалистов по международным отношениям в Соединенных Штатах, сделал похожее предсказание, когда я брал у него интервью в 2020 году. По словам Ная, если Трамп продолжит угрожать захватом власти, то союзники США, особенно в Европе, в конце концов, опустят руки из-за непредсказуемости американской политики. Сейчас у него еще более мрачные прогнозы.

"Сдача Украины укрепит позиции Путина и ослабит авторитет НАТО", — написал Най в электронном письме. "Вывод войск из [Южной] Кореи или Японии окажет дестабилизирующее воздействие на Восточную Азию. А выход из Парижского соглашения по климату ослабит международные институты, усилия по борьбе с изменением климата и нанесет ущерб „мягкой силе“ Америки. Добавьте к этому высокие тарифы и торговую войну с нашими партнерами, и вы получите хаос, который может стать трансформационным. И у нас не будет сдерживающего влияния традиционных республиканских назначенцев, как это было в прошлый раз".

Спасением может стать то, что у европейцев — с ослабленной экономикой по сравнению с Соединенным Штатам и подвергающихся большей угрозе [чем когда-либо в послевоенный период] со стороны России и Китая при председателе Си Цзиньпине, — в конечном итоге не останется иного выбора, кроме как встать на сторону Вашингтона. И не важно кто будет президентом: Трамп или не Трамп.

"Это подорвет их доверие к нам, но пока Путин и Си Цзиньпин остаются у власти, возвращение Трампа не разрушит их союзы", — сказал Най.

Кроме того, Трамп неоднократно заявлял, что не будет втягивать Соединенные Штаты в войну. Действительно, одна из его главных претензий к Байдену заключается в том, что, как сказал Трамп во время злополучных дебатов 27 июня, "он втянет нас в Третью мировую войну" из-за своей агрессивной позиции в отношении России. Некоторые эксперты по национальной безопасности согласны с тем, что администрация Байдена загнала себя в угол, поддержав стремление президента Украины Владимира Зеленского полностью вытеснить русских [с территории страны], тем самым фактически делегировав ему реализацию своей [американской] стратегии, а Трамп, по крайней мере, привнесет новый подход. "То, что он сделает, — дестигматизирует идею о возможности переговоров", — говорит Стивен Вертхейм, политолог из Фонда Карнеги за международный мир* и автор книги 2020 года "Tomorrow, the World: The Birth of U.S. Global Supremacy".

Даже критики, такие как Эллис, говорят, что в этом вопросе Трамп, возможно, "прав, поскольку это находит огромный отклик у американского населения. Мы не можем быть спасителями для всего мира".

С другой стороны, второй президентский срок Трампа, скорее всего, приведет к резкому обострению отношений с Китаем. В то время как администрация Байдена проводила политику по сдерживанию Китая, — поддерживая тарифную войну Трампа и создавая новые структуры безопасности, такие как объединение AUKUS (Австралия, США и Великобритания), — вторая администрация Трампа будет более открыто поддерживать новую холодную войну с Китаем. "Поскольку Китай стремится подорвать американскую экономическую и военную мощь, Вашингтон должен ответить тем же — точно так же, как он делал это во время холодной войны, когда работал над ослаблением советской экономики", — говорит О’Брайен.

Это повлечет за собой резкую эскалацию торговой войны и нечто большее, чем "снижение рисков", о котором говорил Байден, — полное разделение двух экономик. "Сейчас самое время пойти еще дальше: ввести 60% тарифы на китайский импорт, за что выступал Трамп, и ужесточить контроль за экспортом любых технологий, которые могут быть полезны Китаю", — добавил О’Брайен, который также призвал к ускорению военной программы по вооружению других стран, даже коммунистического Вьетнама, против Китая.

"ВМС также должны переместить один из своих авианосцев из Атлантики в Тихий океан, а Пентагон должен рассмотреть возможность развертывания Корпуса морской пехоты в Тихом океане, освободив его, в частности, от миссий на Ближнем Востоке и в Северной Африке", — написал он. О’Брайен утверждает, что такие шаги усилят сдерживание и предотвратят войну, но более активная позиция Вашингтона увеличивает риски прямой военной конфронтации с Пекином.

Большая проблема в определении того, что будет делать Трамп во время своего второго срока, заключается в том, что его взгляд на роль Америки в мире остается в основном непоследовательным, считает Вертхейм. "С одной стороны, он говорит: „Я хочу доминировать в мире. Если где-нибудь вспыхнет кризис, который плохо отразится на США, я лично положу ему конец. Но с другой стороны, я могу остаться или покинуть большинство американских альянсов“".

Сможет ли Харрис обеспечить последовательность американской политики и не допустить краха глобальной системы? За те несколько недель, прошедших после решения Байдена снять свою кандидатуру на пост президента, рейтинг бывшего прокурора и сенатора от Калифорнии резко вырос, согласно опросам общественного мнения. Большинство экспертов не видят никакой разницы между Харрис и Байденом, поскольку оба они пытались найти баланс между эпохой смелого либерального интернационализма, наступившей после Второй мировой войны, и новой эрой популистского неопротекционизма и антиинтервенционизма. Напарник Харрис, губернатор Миннесоты Тим Уолц, у которого почти нет опыта в международной политике, похоже, не сильно изменит этот расчет.

В своих заявлениях в качестве вице-президента, на которые до сих пор мало кто обращал внимание, Харрис неоднократно поднимала одну тему: любая форма изоляционизма США "опасна, дестабилизирует и, по сути, недальновидна", как она заявила на Мюнхенской конференции по безопасности в 2024 году. "Я твердо верю, что наша приверженность созданию и поддержанию альянсов помогла Америке стать самой могущественной и процветающей страной в мире — альянсов, которые предотвращали войны, защищали свободу и поддерживали стабильность от Европы до Индо-Тихоокеанского региона. Ставить все это под угрозу было бы глупо", — сказала Харрис.

"Если она [Харрис] победит Трампа, то ее президентство в каком-то смысле уже будет успешным", — сказал Бланк. "Это будет первым шагом к предотвращению действительно экзистенциальной катастрофы. Ставки действительно настолько высоки".

Возможно. Безусловно, это может оказаться правдой в случае с угрозой американской демократии со стороны Трампа. А если американская демократия ослабнет или будет уничтожена, это подорвет демократии по всему миру.

Но стоит также отметить, что по некоторым ключевым вопросам, связанным с местом Америки в мире, — торговле, иммиграции, неопротекционизму и новой промышленной политике "Сделай это в Америке", охватившей обе политические партии, — кандидатуры Трампа-Вэнса и Харрис-Уолца не так уж сильно различаются [по политической риторике], как кажется. Напомним, что и Трамп, и Байден стремились вывести американские войска из Афганистана. Во время дебатов 27 июня Трамп набросился на Байдена из-за бегства американских военных из Афганистана в 2021 году, но именно Трамп заложил основу, оттеснив афганское правительство и начав прямые переговоры с "Талибаном"**. Это практически гарантировало окончательную катастрофу, связанную с быстрым захватом власти талибами** после 20 лет американской оккупации.

Более того, кто бы ни вошел в Белый дом в январе следующего года, антиинтервенционистские настроения в стране заставят его избегать ввода американских войск в любую точку мира. Он или она столкнется с теми же серьезными дипломатическими вызовами — как на Украине, так и на Ближнем Востоке — и будет опасаться быть втянутым в какие-либо дальнейшие кризисы за рубежом. Он или она будет продолжать политику сдерживания в Европе и Азии — и противостоять Путину и Си Цзиньпину, которые так или иначе объединились, чтобы бороться с гегемонией США.

Некоторые высокопоставленные чиновники, служившие в первый срок Трампа и сохранившие ему верность, говорят, что он не будет такой большой угрозой для международной системы, как считают критики. Среди них Кирон Скиннер, бывший глава планирования политики Трампа при госсекретаре Майке Помпео, который заявил, что в свой первый срок Трамп "действовал в рамках Организации Объединенных Наций, хотя мы и вышли из некоторых институтов. Но мы не отходили от либерального международного порядка в широком смысле этого слова". По словам Скиннера, во время второго срока Трамп будет стремиться к "правильному определению роли Америки в мире", требуя от союзников США выделять больше средств на оборону.

Все это говорит о том, что силы инерции — или status quo ante — могут оказаться сильнее, чем думают люди.

"Ставка на инерцию во внешней политике США — очень хорошая ставка", — сказал Вертхейм. "Очень трудно кардинально изменить внешнюю политику США".

Так что да, ставки на выборах 2024 года действительно высоки. Просто мы пока еще не знаем, насколько.