Spectator: британцы зазывают молодых ученых из России – за счет Ходорковского*

Недавно мы стали свидетелем зрелища поистине экстраординарного. Мы видели не просто стыковку капсулы SpaceX с Международной космической станцией, чтобы спасти астронавтов, застрявших в 400 километрах над Землей. Мы видели дружеские объятия американцев и русских. Когда новоприбывшие — Ник Хейг и Александр Горбунов — пробрались через люк, все обнялись. Теперь на МКС работают четверо россиян и семеро американцев.

А теперь подумайте о том, что это произошло всего через несколько дней после того, как Международная шахматная федерация продлила запрет на участие российских гроссмейстеров в международных соревнованиях. А ведь это наверняка болезненный удар. Шахматы для России значат больше, чем для любой другой страны. Со времен Ленина, который был без ума от этой игры, выдающиеся успехи страны в шахматах неизменно служили источником гордости. С 1927 по 1990 год все чемпионы мира, кроме двух, были советскими.

Посему нам остается лишь недоумевать: почему мы можем сотрудничать с русскими в космосе, но не соревноваться с ними за шахматной доской? Как директор исследовательского центра, где работает множество российских ученых, я много об этом думал. Циничный довод заключается в том, что в обоих случаях решения диктуются личной выгодой. Без русских у нас попросту больше шансов выиграть чемпионат по шахматам. Что же касается МКС, которая стоит три миллиарда долларов в год, то сворачивать проект чересчур накладно.

Разумеется, есть и другой довод: что все зависит от ценности той или иной деятельности. Как и другие виды спорта, шахматы вдохновляют нас как олицетворение человеческого стремления к совершенству. Однако наука тоже движима стремлением — к знаниям. И она имеет внутреннюю ценность, которая выходит за рамки политики.

После того, как Россия ввела войска на Украину в 2022 году, Лондонский институт математических наук, где я работаю, решил не прерывать сотрудничество с российскими учеными. Наоборот, мы поспешили создать новые вакансии для исследователей, пострадавших от конфликта. Помимо украинцев, в их число вошли и россияне, которые больше не желают работать на родине.

Это одновременно и в наших собственных интересах — ведь мы работаем с умнейшими людьми, и это правильно. Надо многими российскими учеными нависла профессиональная неопределенность: они не желают возвращаться домой, но в других местах им отказывают в рабочей визе. Тем не менее британская Виза талантов международного уровня (Global Talent), открывает ворота для лучших ученых из других стран, включая Россию.

С начала конфликта сотрудничество с российскими учеными — если мерить по числу указанных в статьях соавторов — на Западе сократилось. Правительство Германии пошло на драконовские меры и полностью запретило совместные статьи. Лаборатория физики элементарных частиц при Европейской организации ядерных исследований (ЦЕРН) только что объявила, что к декабрю вышлет сотни российских ученых. За последние два года Китай обогнал Америку и Германию как крупнейший научный партнер России.

Однако мы в Лондонском институте горделиво бросаем вызов этой тенденции. Сегодня мы объявляем о новой программе постдокторантуры для россиян. Проект, который финансируется Фондом Ходорковского*, позволит молодым российским физикам и математикам влиться в нашу команду и провести два года в наших стенах в Королевском институте в Мейфэре.

Мы делаем это при поддержке сэра Ричарда Кэтлоу — председателя правления Королевского института и бывшего министра иностранных дел Королевского общества. Как он сам любит подчеркивать, у Королевского общества министр иностранных дел появился даже раньше, чем у британского правительства. Тем самым подразумевается, что интернационализм в науке предшествует интернационализму в политике.

Шахматы, в высшей степени абстрактная игра, всегда были поистине международным времяпрепровождением. Они были изобретены в Индии около 600 года нашей эры. Само название игры происходит от фразы “шах мат”, что на фарси означает “король бессилен”. Легенда гласит, что в Британию игру завез датский король Кнут, пристрастившись к ней во время паломничества в Рим.

Наша работа в Лондонском институте сосредоточена на математике — универсальном языке закономерностей. Идя по стопам великих физиков от Фарадея до Ландау, мы стремимся раскрыть законы вселенной, чтобы лучше понять свое место в ней. Как и шахматы, это поистине международная игра, и мы будем рады сесть за доску с любым желающим.

_____________________________