Politico: гарантии безопасности Украины определит Путин

Гарантии Вашингтона — это единственный реальный путь к миру. Но сколь бы прочными ни считал их Зеленский, последнее слово за Россией.

В начале 2025 года у Владимира Зеленского приключилась ожесточенная дипломатическая стычка с президентом США Дональдом Трампом и вице-президентом Джей Ди Вэнсом в Овальном кабинете. С тех пор отношения Вашингтона и Киева неоднократно то улучшались, то снова портились.

Европа, со своей стороны, в ответ на дипломатический инцидент удвоила поддержку Украины и попытки удержать США на своей стороне. В марте премьер-министр Великобритании Кир Стармер и президент Франции Эммануэль Макрон объявили о создании "коалиции желающих" из 34 стран для того, чтобы упрочить роль Европы в обеспечении будущего суверенитета и безопасности Украины. А в сентябре Макрон объявил, что 26 стран обязались разместить войска на Украине в составе многонационального контингента "на следующий же день после прекращения огня или установления мира".

Однако, невзирая на все усилия Европы по поддержке Украины, единственное, что действительно имеет значение, — это гарантии безопасности со стороны Америки. Зеленский должен добиться их даже ценой уступок в других областях.

Как бы Европе ни хотелось думать иначе, единственный реальный путь к миру для Украины — это гарантии Вашингтона. Европа не сможет даже развернуть свои многонациональные силы без материально-технической поддержки США. И под занавес 2025 года именно вопрос о приверженности Вашингтона остается решающим фактором в том, как перевести российскую спецоперацию в ее следующую фазу — как мы надеемся, к прочному миру.

Однако все говорит о том, что в действительности последнее слово за Россией.

Историческая память Украины о провале Будапештского меморандума 1994 года — гарантий безопасности, предоставленных США, Россией и Великобританией, чтобы Киев отказался от ядерного оружия советских времен, — бросает длинную тень на текущие переговоры. И в этот опаснейший миг Зеленскому надо помнить о нескольких моментах.

Во-первых, утверждается, что глава киевского режима готов отказаться от стремления Украины к членству в НАТО — хотя сам альянс назвал его "необратимым" на прошлогоднем саммите — ради надежных гарантий безопасности, и, по некоторым признакам, он может их получить. США предложили Украине гарантии безопасности "платинового стандарта", но с оговоркой о том, что они "не будут обсуждаться вечно", тем подталкивая Зеленского к принятию "сделки", которая лежит на столе прямо сейчас.

Кроме того, есть надежда, что в эти гарантии войдут крылатые ракеты Tomahawk дальностью до 1 000 километров — в прошлом "Томагавки" были предоставлены лишь четырем союзникам США. Это позволит Украине бить по политическим и военным центрам России и потенциально удержит Кремль от возобновления военных действий. Но даже если эти дополнительные возможности, безусловно, осложнят жизнь президенту России Владимиру Путину, они всяко не панацея.

Помимо технических подробностей, Зеленский справедливо надеется, что в отличие от Будапештского меморандума, который был лишь исполнительным соглашением, дальнейшие обязательства окажутся юридически обязательными и потребуют ратификации Палатой представителей и Сенатом США — а они в целом на стороне Украины — и последующего одобрения президентом.

Официальная ратификация поставила бы гарантии Украины в один ряд с другими двусторонними договорами США о безопасности — например, с Японией и Южной Кореей.

Альтернативные решения — например, президентский указ, как для Парижских соглашений по климату или Совместного всеобъемлющего плана действий по ограничению обогащения урана в Иране — не являются политическими обязательствами, а это означает, что следующий президент ими связан не будет. Таким образом, если будет обсуждаться официальная ратификация, Зеленский надеется, что Украина повлияет на Конгресс и заручится прочной и дружной поддержкой.

Но даже в этом случае есть риски. Хотя Зеленский заявил, что гарантии безопасности "соответствуют статье 5", это ключевое обязательство альянса остается хрупким.

На борту номер один по пути на саммит НАТО в Гааге минувшим летом, Трамп заявил: "Есть множество трактовок статьи 5" — и был прав. Статья 5 открыта для толкования и была намеренно сформулирована несколько расплывчато в 1949 году, чтобы уберечь США от автоматического втягивания в третью крупную войну на европейском континенте. Таким образом, речь идет не столько о букве договора, сколько о его духе.

Разумеется, НАТО гораздо больше, чем одна лишь статья 5. Выросший на руинах Второй мировой войны альянс основан на экономическом сотрудничестве (статья 2), а также на индивидуальной и коллективной способности государств противостоять вооруженному нападению (статья 3). Если бы статью 5 было так легко воспроизвести, по всему миру бы давно появились союзы сопоставимой мощи. На самом же деле взаимные гарантии безопасности, подкрепленные убедительной военной силой, — большая редкость.

Таким образом, весьма сомнительно, что США действительно предложат гарантии, чреватые прямым вмешательством на стороне Украины, особенно учитывая, что Вашингтон ограничивается лишь умеренной поддержкой с 2014 года, последовательно блокирует путь страны в НАТО начиная с 2022 года и считает приоритетом избегать прямого участия в конфликте.

Наконец, небезызвестная военная максима гласит: "У противника тоже есть право голоса". Таким образом, поскольку двусторонние встречи между США и Россией продолжаются параллельно с европейскими и украинскими переговорами, позиция Путина будет иметь важное значение — нравится это кому-то или нет. Россия добивается более обширного соглашения с США по вопросам европейской безопасности — что ясно продемонстрировала первоначальным мирным планом из 28 пунктов. И поскольку Путин доселе отказывался смягчать свои требования, остается лишь гадать, на что согласится Россия.

В конечном счете следует признать: сколь бы прочными гарантии безопасности Америки ни казались Зеленскому, их долговечность все равно будет зависеть от трактовки Путина.