Текст публикуется с любезного разрешения редакции 'Project Syndicate'
Внезапная смерть диктатора почти всегда вызывает политическую нестабильность. Но она опасна вдвойне, если угрожает дестабилизацией целого региона и началом борьбы за региональное влияние между крупнейшими военными державами мира - Соединенными Штатами, Россией и Китаем.
Внезапная смерть в конце декабря Сапармурата Ниязова - авторитарного пожизненного президента Туркменистана, провозгласившего себя 'Туркменбаши' (отцом всех туркмен), ставит под угрозу стабильность в стране, значимость которой как поставщика энергоресурсов в Европу растет с каждым днем. Еще хуже то, что в условиях отсутствия явного преемника и слабости гражданского общества и других политических институтов, его смерть может иметь серьезные последствия для всей Средней Азии.
Действительно, кончина Ниязова привлекает внимание к более широким проблемам постсоветских режимов Средней Азии, во главе которых, за исключением Киргизстана, стоят руководители советской эпохи, которые, хоть и, не будучи такими эксцентричными и эгоистичными как Ниязов, не терпят несогласия или оппозиции. Большинство из них находятся в преклонном возрасте, некоторые из них нездоровы. Так что в течение следующих нескольких лет в Средней Азии можно ожидать смену руководства на многих фронтах, где службы безопасности (которые, как в Туркменистане, играют решающую роль в поддержке сегодняшних режимов), скорее всего, будут важными игроками.
Результаты этих изменений имеют большое значение по нескольким причинам. Во-первых, Средняя Азия представляет собой важный источник энергоресурсов. На долю Каспийского региона приходится 2% - 3% известных мировых запасов нефти, что сравнимо с нефтяными ресурсами Северного моря. Хотя каспийские месторождения гораздо меньше месторождений Саудовской Аравии или Ирана, каспийская нефть может оказаться важной в случае сокращения добычи нефти по политическим причинам в других частях света.
Большая часть каспийской нефти находится на территории Казахстана, что обуславливает ключевую роль этой страны на региональном рынке энергоресурсов. Более того, стратегическая важность Казахстана возросла в результате недавнего открытия, что максимальный уровень добычи на Кашаганском нефтяном месторождении страны на 25% выше, чем ожидалось.
Казахстан и Туркменистан также являются крупными экспортерами природного газа. Россия сильно зависит от туркменского газа для внутреннего потребления и экспорта за границу, что может оказаться жизненно важным по мере возрастания спроса на газ в течение следующего десятилетия.
Во-вторых, смена руководства в странах Средней Азии может склонить внешние державы использовать возникшую в результате нестабильность и разжечь борьбу за влияние в регионе. Поскольку среднеазиатский регион входил в состав как Советского Союза, так и Российской империи, президент Владимир Путин считает его частью естественной сферы влияния России. Старания Путина превратить Россию в крупнейшую энергетическую державу и использовать энергоресурсы как орудие во внешней политике России еще больше усиливают стратегическую важность этого региона.
Более того, на протяжении последних десяти лет Китай старался улучшить торговые и транзитные узы со странами Средней Азии, что отражает рост его интересов в регионе. Среднеазиатский регион важен не только для удовлетворения растущих энергетических потребностей Китая; китайские власти также озабочены сепаратистскими тенденциями среди уйгурского населения провинции Синьцзян и влиянию связей с уйгурами, проживающими в соседних Казахстане и Киргизстане.
Подобно России, Китай хочет сокращения военного присутствия США в Средней Азии. Обе эти державы постарались использовать Шанхайскую организацию сотрудничества - региональное образование, в состав которого входят Россия, Китай, Узбекистан, Казахстан, Киргизстан и Таджикистан - как средство давления на США с целью заставить последних вывести свои вооруженные силы из региона. Однако, это сотрудничество представляет собой краткосрочный, тактический 'брак по расчету', а не многообещающий новый стратегический альянс. В долгосрочной перспективе Россия и Китай скорее всего будут соперничать за власть и влияние в Средней Азии.
Иран также может рассматривать изменения в Средней Азии как благоприятную возможность для расширения своего регионального влияния, особенно принимая во внимание его тесные этнические и культурные узы с Таджикистаном и протяженную границу с Туркменистаном. И, подобно России и Китаю, Иран не имеет ни малейшего желания позволить США заполнить любой вакуум безопасности, который может возникнуть в регионе в результате смены руководства в странах Средней Азии.
Пакистан и Индия - особенно последняя - также будут внимательно следить за происходящими изменениями. Обе эти страны имеют растущие стратегические интересы в регионе. Подобно Китаю, Индия видит в Средней Азии важного поставщика энергоресурсов в будущем. В результате Индия тихо начала укрепление военных связей со странами региона, в особенности с Таджикистаном, где у нее есть небольшая база.
И, наконец, изменения в Средней Азии могут иметь сильное влияние на интересы США. До тех пор пока США сохраняют военное присутствие в Афганистане, доступ к инфраструктуре в Средней Азии также сохранит свою важность. После потери права использования базы Карши-Ханабад в Узбекистане, доступ к аэродрому Манас в Киргизстане стал основной возможностью для обеспечения войск США в Афганистане из Средней Азии.
Однако политическая ситуация в Киргизстане далека от стабильной. Недовольство правлением президента Курманбека Бакиева растет. Смена руководства или усиление давления на киргизских лидеров со стороны России и Китая может привести к призывам пересмотреть соглашение об использовании аэродрома Манас или даже требованиям полного его расторжения.
В девятнадцатом веке борьба за влияние в Средней Азии между Российской и Британской империями получила название 'Большой игры'. Сегодня в нее вовлечены слишком много игроков и ставки - прежде всего, энергетическая безопасность - гораздо выше. Америка, Индия, Европа и Япония столкнутся с растущим конфликтом между своими краткосрочными военными потребностями в регионе и долгосрочными целями, направленными на содействие политическим реформам для создания более стабильных и надежных партнеров.
Действительно, основной задачей на будущее является нахождение надлежащего баланса между этими двумя целями. Принимая во внимание перспективу дальнейших изменений в руководстве и роста нестабильности в странах региона, выполнение этой задачи никогда не было более важным.
Ф. Стивен Ларраби занимает должность председателя по вопросам европейской безопасности RAND Corporation - некоммерческой исследовательской организации.
________________________________________________
Copyright: Project Syndicate, 2007.
Перевод с английского - Евгения Унанянц
