Быстро меняющаяся ситуация в Северной Африке и на Ближнем Востоке создала для России множество внешнеполитических проблем. Первая реакция России на кризис в Ливии не только вызвала у наблюдателей растерянность, но и позволила им говорить о расколе правящей верхушки страны. В конце концов, однако, стала вырисовываться более зрелая и, в конечном итоге, более эффективная, политика России в североафриканско-ближневосточном регионе.
В пятницу 25 марта Совет Безопасности ООН приняли Резолюцию 1973, учреждающую зону запрета полетов для военной авиации над Ливией. Многие внешнеполитические эксперты ожидали, что Россия, как постоянный член Совета Безопасности, использует свое право вето в отношении этой резолюцию на том основании, что она может стать предлогом для проведения полномасштабной военной операции против режима полковника Муаммара Каддафи. Однако, вопреки ожиданиям, Россия вето на резолюцию не наложила, а предпочла воздержаться. Однако, когда военно-воздушные силы поспешно созданной международной коалиции начали бомбардировки военных объектов в Ливии, Россия осудила эти действия, сославшись на бомбардировки «не военных» объектов и на гибель большого числа мирных жителей.
Некоторые аналитики-специалисты по России нашли поведение страны алогичным. Они утверждают, что если бы Россия хотела сохранить свои важные экономические интересы в Ливии (оцениваемые некоторыми аналитиками примерно в 70 миллиардов долларов), ей следовало бы стать на сторону предполагаемого победителя в этом конфликте, т.е. на сторону «мятежников», и проголосовать за Резолюцию 1973. Если же, напротив, Кремль полагает, что Каддафи сможет выдержать военный штурм, тогда Россия должна была бы наложить на резолюцию вето и поддержать Каддафи. Воздержавшись, Россия отдалила от себя обе стороны конфликта.
Ощущение, что что-то с процессом принятия решения в российской внешней политике идет не так, усугубляли слухи о том, что президент Медведев вначале хотел проголосовать за резолюцию, а министр иностранных дел настаивал на том, чтобы наложить вето; таким образом, решение воздержаться было вынужденным компромиссом. Признаком напряжения между Кремлем и Смоленской площадью стало внезапное увольнение Медведевым российского посла в Ливии, Владимира Чамова, за «неправильное представление позиции России в ливийском конфликте». (Чамов, говорят, критиковал президента за то, что тот решил не накладывать вето на резолюцию).
А затем к вопросу подключился премьер-министр Владимир Путин. Во время своего визита на крупнейшие оборонные предприятия Удмуртии Путин, окруженный толпой людей, явно обеспокоенных тем, что падение режима Каддафи приведет к отмене выгодных военных контрактов, обозвал Резолюцию 1973 «неполноценной и ущербной» и уподобил ее «средневековым призывам к крестовому походу». Через несколько часов Медведев назвал заявление своего премьер-министра «неприемлемым». В среду Государственная дума встала на сторону президента, выступив с заявлением, поддерживающим позицию России по отношению к резолюции.
В защиту этой позиции можно выдвинуть большое количество аргументов. Два из них представляются особенно уместными. Во-первых, Резолюция 1973 была принята накануне надвигающегося нападения войск Каддафи на Бенгази. Если бы Россия наложила вето на резолюцию и это нападение состоялось бы до установления зоны запрета полетов, все моральные упреки за неминуемые – и неминуемо преувеличенные западными средствами массовой информации – сопутствующие потери среди мирного населения пали бы на плечи России. Теперь же, когда Россия заняла позицию пассивного наблюдателя, ответственность за гибель мирных жителей легла на действительных виновников: на режим Каддафи, на «мятежников» и на вооруженные силы международной коалиции.
Во-вторых, наложение вето на резолюцию серьезно подорвало бы продолжающийся диалог между Россией и НАТО. В тот момент, когда активно обсуждается самый важный для партнеров вопрос в сфере национальной безопасности – противоракетная оборона в Европе, последнее, что нужно России, это новое охлаждение отношений со странами НАТО. Просто для России Ливия не так уж много значит, несмотря на продажи оружия режиму Каддафи, чтобы рисковать быть вытесненной на периферию обсуждения проблемы противоракетной обороны.
С этой точки зрения решение России не накладывать вето на Резолюцию 1973 было примером зрелого прагматизма во внешней политике, который, похоже, столь любезен российскому руководству.
И тем не менее, когда читаешь заявление президента Медведева по Ливии, создается впечатление, что у него еще что-то было на уме. Медведев обвинял режим Каддафи в «преступлениях против собственного народа» и прямо связывал его «гнусное поведение» с результатами голосования России в Совете Безопасности ООН: ее поддержкой более ранней Резолюции 1970 и отказом наложить вето на Резолюцию 1973. Иными словами, принимая в расчет поведение ливийского руководства в своей стране, Медведев отказался от простоты «реальной политики» и ввел элементы основанного на ценностях подхода, до сегодняшнего дня совершенно несвойственного Кремлю.
Только время покажет, было ли заявление Медведева по Ливии отражением его внешнеполитической философии или просто эмоциональным всплеском. Однако сейчас России необходимо действовать. Другая военная авантюра Запада в арабском мире дала России возможность увеличить свое влияние в североафриканско-ближневосточном регионе. Совершенные с этой целью визиты министра иностранных дел Сергея Лаврова в Египет, традиционно наиболее влиятельную страну на Ближнем Востоке, и в Алжир, крупнейший в Африке партнер России, являются весьма своевременными шагами для заполнения вакуума, который создала непоследовательная политика администрации Обамы. Не менее стратегически важными были недавние встречи Медведева с Махмудом Аббасом, президентом палестинской национальной автономии, и израильским премьер-министром Беньямином Нетаньяху, целью которых было поставить Россию в центр урегулирования израильско-палестинского конфликта. Не следует забывать и мудрое решение Медведева назначить специальным представителем президента в Африке уважаемого дипломата и парламентария Михаила Маргелова. (Параллельно Медведев создал пост и своего специального представителя в Афганистане).
Все указывает на то, что Россия во всеоружии возвращается в мусульманский мир. Можно даже сказать, с блеском.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Быстро меняющаяся ситуация в Северной Африке и на Ближнем Востоке создала для России множество внешнеполитических проблем.
Но все указывает на то, что Россия во всеоружии возвращается в мусульманский мир.
