Получит ли в действительности в этом году Белоруссия дотаций на 4 миллиарда долларов, как об этом сообщил Владимир Путин? Как вообще Россия будет относиться к Александру Лукашенко в течение его четвертого срока? Изменится ли отношение Кремля к Минску на фоне новой конфронтации официальной Белоруссии с Западом? На эти вопросы в передаче «Экспертиза Свободы» отвечают экономический аналитик Сергей Чалый и руководитель аналитических проектов компании БелаПАН Александр Класковский. Ведущий – Виталий Цыганков.
Если Россия считает, что это ей невыгодно, то с какой холеры она во все эти образования вступает?
Цыганков: В чью пользу закончились переговоры премьеров России и Белоруссии в Москве? Действительно ли Белоруссия в этом году получит дотаций на 4 миллиарда долларов, как обещал Владимир Путин? Владимир Путин после завершения переговоров с Михаилом Мясниковичем заявил журналистам: Россия будет стремиться к тому, чтобы объем субсидирования белорусской экономики в нефтяном секторе составлял сумму, не меньшую той, которую Белоруссия получала до введения вывозной пошлины на нефть. Это – 4,124 миллиарда долларов США. Белорусские экономисты сразу поставили под сомнение эту цифру. Сергей, как вы относитесь к этим расчетам?
Чалый: Я, честно говоря, тоже не понимаю, откуда эта цифра взялась, поскольку эта цифра называлась российской стороной как якобы потери Россией от введения беспошлинного режима торговли нефтью внутри Таможенного Союза. Так были подсчитаны потери исключительно от снятия экспортных пошлин на нефть. И, конечно, здесь не учитывается новый порядок перечисления экспортных пошлин на нефтепродукты, которые теперь будут перечисляться в российский бюджет. Поэтому я думаю, что нельзя говорить не только о 4 миллиардах, но даже и о половине этой суммы.
Цыганков: Почему тогда Путин представляет ситуацию именно таким образом? Мол, хорошая Россия вновь помогает Белоруссии?
Чалый: Ничего нового тут нет. Помните, как Россия насчитала 55 миллиардов долларов дотаций и льгот в течение 20 лет существования независимой Белоруссии. Это попытка представить ситуацию так, будто Россия кормит Белоруссию. Хотя на самом деле все эти выигрыши и проигрыши – последствия межгосударственных отношений и это соответствует нормальной экономической логике. Если речь идет о Таможенном союзе, то какие могут быть пошлины на любые товары внутри стран-участниц этого союза? Если Россия считает, что это ей невыгодно, то с какой холеры она во все эти образования вступает?
Одной рукой будет толкать, а другой поддерживать, если вы будете падать. В этом суть российской политики
Цыганков: Александр, наблюдатели обратили внимание, что во время встречи Путина и Мясниковича самые главные вопросы не были озвучены – возвращаются ли поставки российской нефти в Белоруссию, сколько они будут стоить? Вместо этого Путин называет размер российской помощи Белоруссии...
Класковский: Меня насторожила именно точность Путина, который говорил не просто о 4 миллиардах, а о 4 миллиардах 124 миллионах. Эта точность должна была сыграть какую-то пиаровскую роль, показать, что всё точно просчитано. Хотя на самом деле, я уверен, всё это взято с потолка. Невооруженным глазом видно, что заявления тут не стыкуются. Ведь Путин говорил о том, что эта сумма будет такая же, как в годы нефтяного оффшора. Но ведь Россия тогда не выставляла требований о том, что будет забирать в свой бюджет 100 процентов пошлины на экспортируемые нефтепродукты. Конкретики в решении главных вопросов пока нет. Публика, которая следила за вызреванием нового нефтяного конфликта, ждала, что будет дан ответ, будет ли на 45 долларов повышена цена на каждую тонну российской нефти. Ответа не было. А уверенности нет потому, что весь комплекс белорусско-российских отношений очень непрозрачный, и экономика и политика очень связаны. Пассажи Путина весьма двусмысленны. Мол, будем брать с вас за газ и нефть по полной программе, а если понадобится, дадим вам какие-то дотации. Одной рукой будет пинать, а другой - поддерживать, если вы будете падать. В этом суть российской политики. Они теперь не хотят громко выставлять требования, чтобы не испугать белорусского партнера, так как нужно время, чтобы глубже завлечь Минск в ловушку неоимперского проекта Единого экономического пространства, который они по существу навязывают.
Цыганков: Как вообще Россия будет относиться к Александру Лукашенко в течение его четвертого срока? Без излишней дружбы, но со спокойствием – мол, если он есть, то с этим ничего не поделаешь. Или это будет довольно активное неприятие, информационный и экономический нажим на Лукашенко?
Чалый: Очевидно, что та ситуация, которая сложилась после 19 декабря, точно соответствует интересам России в отношении Белоруссии. Насколько я знаю, люди, отвечающие в Москве за формирование политики Кремля к Белоруссии, по итогам 19 декабря получили большие премии. Москва считает, то, что произошло, – это ее внешнеполитическая победа. Понятно, почему. Ведь что вызывало раздражение Москвы –способность Лукашенко лавировать между Востоком и Западом. Естественно, что после «кровавого воскресенья» возможность лавировать между двумя полюсами пропала. Даже итоги встречи Мясниковича в Москве показывают, что Минск теперь даже если хочет, ничего не может противопоставить Москве.
В последние недели Лукашенко делает только то, что может ему навредить?
Цыганков: Этот тезис звучит довольно часто. Но я хочу спросить – почему Александр Лукашенко не может сейчас выпустить политзаключенных и снова начать налаживать диалог с Западом. Что ему мешает это делать?
Чалый: Я и сам не понимаю, почему он этого не делает. По большому счету, после того, как после 19-го адреналин схлынул – потому что «я победил, всех поразил, я самый крутой» – после этого должен наступить период осознания того, что произошло, и того, «что же я наделал». И что страна в отношениях с Западом отброшена на несколько лет назад. У меня такое впечатление, что в последние недели Лукашенко делает только то, что может ему навредить.
Цыганков: Александр, как вы относитесь к той версии, что теперь Москва сидит и тихо радуется тому, что произошло после 19 декабря?
Класковский: Я бы даже сказал, что Москва не просто сидит и тихо радуется, но стремится ковать железо, пока оно горячее. Даже на этих переговорах Мясниковича в Москве, пожалуй, наиболее продвинулся вопрос об АЭС, но на условиях Москвы. Я бы хотел поспорить, я не согласен с тем, что у Лукашенко все мосты на Запад сожжены. Москва начнет давить, думая, что уже всё схвачено. Но мы знаем, как только дело доходит до того, что нужно отдавать куски собственности, а, значит, делиться властью, то здесь Минск готов стоять насмерть. Тогда начинается риторика, что «мы в землянки пойдем, но нас никто не нагнёт». Тогда и начнется новый тур игр с Западом. Пока каждая сторона держит марку, стремится сохранить лицо. Но потом наступит фаза прагматичного понимания того, что надо дальше строить отношения, это понимают и в Европе. Конечно, это омрачает перспективы демократических перемен в Белоруссии, но, повторюсь, полностью на сто процентов шансы на игре с Европой режим не потерял.
Цели и ценности у Москвы и Запада противоположные
Цыганков: Как Россия будет относиться к тому, что Запад, очевидно, вступает в довольно длительную конфронтацию с Лукашенко? Ранее официальный Минск всегда чувствовал, что «Москва за нами». С другой стороны, Минску был выгоден конфликт между Западом и Россией, тогда повышались геополитические ставки Белоруссии, тогда Лукашенко разыгрывал карту бастиона России на Западе, последнего союзника и так далее. Работает ли эта матрица теперь? Сейчас Россия стремится наладить диалог с Евросоюзом, например, некоторые политологи считают, что Россия и Евросоюз могут найти общий язык в белорусском вопросе.
Чалый: Теоретически могут, но практически вряд ли. Ведь интересы у них слишком разные. Что касается того, что ситуация изменилась, то это стало очевидно еще до выборов. Информационная война Кремля, четыре серии «Крестного батьки» показали, что по большому счету, Москва никаких рычагов воздействия на Белоруссию не имеет. При этом Белоруссия рассматривается Кремлем как катализатор любых интеграционных процессов на постсоветском пространстве. То есть, если не получится с Белоруссией, то не получится нигде.
Класковский: Думаю, Москва будет использовать благоприятный для нее тренд, чтобы выставить Минску максимум условий. И будут смотреть, как будет себя вести Лукашенко. Если он будет идти навстречу, то Москва будет гладить его по головке, защищать во всех международных организациях. Но этот вариант весьма маловероятен. Скорее всего, если у Москвы не осуществится план тихим сапой захватить командные вершины в белорусской экономике, то дальше можно подумать и о замещении власти, и всех нас тряхнут новые баталии на белорусско-российском фронте. Вместе с тем, теория о том, что Запад и Россия могут договориться по белорусскому вопросу (мол, глава Белоруссии достал и тех и тех), мне кажется неверной. Ведь цели и ценности у Москвы и Запада противоположны. И это дает Лукашенко основания и дальше играть на этих противоречиях.
Перевод: Светлана Тиванова
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Получит ли в действительности в этом году Белоруссия дотаций на 4 миллиарда долларов, как об этом сообщил Владимир Путин? Как вообще Россия будет относиться к Александру Лукашенко в течение его четвертого срока?
