Выбор диаспоры

Грандиозное шоу в защиту кандидатуры Владимира Путина в Лужниках состоялось по инициативе главы Союза армян России (САР) Ара Абрамяна. Ара Абрамян убедил представителей нацменьшинств заявить о своей лояльности Владимиру Путину.

Армянские телеканалы активно освещали это событие с акцентом на то, что раньше армянам было не очень уютно в России, а вот за последние годы все изменилось. Те, кто произносил эти слова, наверное, забыли, что в последние годы президентом был Дмитрий Медведев, а Путин был президентом «раньше», когда было неуютно. Забыли они и посчитать, сколько армян было убито в одном только 2011 году в России.

Но дело даже не в этом, а в том, что армянской диаспоре в этом году предстоит важный выбор во всем мире. В странах, где проживают самые крупные армянские общины – России, США и Франции – в этом году состоятся президентские выборы. Что принимают в расчет армянские диаспоры, заявляя о том, что будут голосовать за того или иного кандидата? Интересы общины, интересы Армении или крупного армянского бизнеса в своих странах? Какой вопрос ставится во главу выбора – отношение к Геноциду, карабахская проблема, вопросы демократии?

Скажем, за кого будут голосовать французские армяне, которые недавно праздновали лоббистскую победу, добившись криминализации отрицания Геноцида в Сенате? За Николя Саркози, который так и не подписал закон, или социалиста Франсуа Холланда, который обещает идти до конца?
За кого проголосуют армяне Америки? За Барака Обаму, который обещал признать Геноцид, но его госсекретарь недавно заявила, что Геноцид – это исторический, а не политический вопрос, или еще не определившегося кандидата-республиканца? А может, Обама скажет на ушко армянам, что если его выберут, то аккурат к 2015 году он признает Геноцид?

С армянами России тоже пока не все ясно. САР, конечно, призвал голосовать за Путина, но как поведут себя армяне, если вдруг после выборов случатся протесты?

Очень сложно, конечно, определить приоритеты для голосования. Тем более, что армянам так и не удалось создать единую структуру, которая могла бы направлять векторы деятельности общин во всех странах. Понятно, что у каждой общины свои приоритеты, свои особенности. Скажем, в Сирии и Иране армяне предпочитают нейтралитет. Но если бы армянская диаспора смогла объединить свои усилия в одном направлении, это была бы ударная сила.

Скажем, таким вопросом может стать признание Карабаха. Армянские общины в своих странах могли бы выдвинуть этот вопрос как приоритет своего отношения к тому или иному кандидату. Это может показаться не совсем актуальным в предвыборный период, но вопрос ключевой для армянской нации, и он может стать хорошим ориентиром для армянских общин при выборе.

А пока нет единого ориентира, выбор общин будут диктовать бизнес интересы богатых армян, как в России, либо неповоротливые бюрократические структуры в западных странах, где армянские партии не могут договориться даже друг с другом.