Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Геополитика египетской революции

© РИА Новости / Перейти в фотобанкСитуация в Каире
Ситуация в Каире
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Социальная революция ни в одной из арабских стран, кроме Египта, не может привести к кардинальным геополитическим последствиям. Даже события в Ираке, приведшие эту страну к государственной катастрофе, не стали стартом для глобальных изменений в арабском мире.

Часть I

Социальная революция ни в одной из арабских стран, кроме Египта, не может привести к кардинальным геополитическим последствиям. Даже события в Ираке, приведшие эту страну к государственной катастрофе, не стали стартом для глобальных изменений в арабском мире. Только Египет способен оказать влияние на регион, хотя другие арабские государства все более обретают новое значение в регионе и оказывают влияние на «большую политику».
 
Арабы говорят, что «Без Египта нет войны, без Сирии нет мира». Это очень адекватное и универсальное высказывание, в том смысле, что Египет, конечно – центр арабского мира, но и другие государства играют свою роль. По существу, в данном случае, происходит вовсе не египетская, и не тунисская, и не йеменская, а общеарабская революция, так как во всех уголках арабского мира имеют место те же социальные и политические факторы. Западное сообщество всегда недооценивало арабскую элиту, а между тем, арабы имели все возможности подготовить блестящую политическую и профессиональную элиту, которая, конечно же, в известной мере европеизирована и вестернизирована. Чтобы разобраться в том, что происходит Египет, нужно представить себе эту страну.
 
Египет - это одна большая река, то есть, Нил, который выносит столько же воды, сколько Днепр или Нева, то есть, около 50 – 60 млрд. куб. метров в год. Вдоль Нила находится и жизненное пространство шириной не более 20–50 км. Другими зонами жизнедеятельности являются Средиземноморское побережье и Суэцкий канал, а также немногочисленные оазисы, то есть, узкие полосы, где возможна жизнь. Все остальное - пустыня и безжизненные полосы вдоль Красного моря. В настоящее время Нил уже практически не доходит до моря, и проблема воды - это угроза наступления национальной катастрофы в недалеком будущем. В Египте проживает 80 млн. человек, из них 18 млн. в Каире, ВВП страны составляет 500 млрд. дол, то есть, немало, но качество египетской экономики не очень высокое: это в основном отрасли аграрно-промышленного сектора и туризм, есть нефть и газ, есть надежды на увеличение их добычи и экспорта, но пока что это надежды.
 
Во главе Египта долгие годы стоит наименее коррумпированный правящий режим в арабском мире: президента Хосни Мубарака можно обвинить во многих упущениях, но не в коррупции и беззаконии. Это во всех отношениях достойный политик, который удерживает в состоянии стабильности не только Египет, но и, по существу, весь арабский мир. Но на что можно надеяться стране со столь скромными природными ресурсами и при столь невероятном демографическом потенциале. Нужно отметить, что в конце 1960-х годов, то есть в момент арабо-израильской войны, в стране проживало 27 млн. человек, за 40 лет население возросло в 2,5 раза.

Вместе с тем, кто побывал не только у египетских пирамид, но и ознакомился с египетской политической элитой, может понять, что Египет - это, прежде всего, страна университетов и с глубокой традицией образования, литературы, политического анализа и политических исследований, в целом, восприятия мировой культуры и конфессиональной толерантности. Египет имеет тесные, союзнические отношения с США, но поддерживает дружественные отношения со всеми мировыми «центрами силы», понимая, что только при таком режиме существования страна сумеет более-менее успешно оставаться стабильной и испытывать надежды на более успешное развитие. Не удивительно, что в стране оказалось не менее 1 – 2 млн. достаточно образованных и социально ответственных людей, которые предпочли пойти на столь масштабный и бескомпромиссный бунт.
 
Данная революция была совершенно лишена исламистских, антиамериканских, антиевропейских лозунгов. Египетская интеллигенция и отчасти средний класс не хотят более терпеть нынешней стабильности, ценой отсутствия должных свобод и демократии. Иногда создается впечатление, что все это очень похоже на реализацию планов администрации Джорджа Буша, которая объявила переход к демократии в регионе «Большого Ближнего Востока», но, все же, имеет место иная мотивация и иные подталкивающие силы. Данная революция, безусловно, не могла не произойти без поддержки определенных спектров и крупных предпринимателей, и бюрократии, и военной элиты. Все это заметно более чем отчетливо.

США и европейским государствам, которые в этот момент заняты решением своих сложных проблем, ни при каком сценарии не нужна была эта революция, но и те, и другие вынуждены были ее поддержать, так как иначе была бы поставлена под вопрос вся система мировой демократии. Эти процессы могут привести к новой ситуации, когда либеральные круги будут дифференцированы на правых и левых либералов, и в странах, где существовал и продолжает иметь место «левый проект», общество полевеет. Это, в свою очередь, также не окончательный результат революции, так как левые в определенный момент могли бы поддержать исламистов. Сейчас политические наблюдатели пытаются сделать некоторые выводы, и совершенно понятно, что американские политологи заметно растеряны и вряд ли способны к выработке достаточно точных прогнозов. Это еще раз говорит о том, что США не желали и не разрабатывали данного сценария.
 
Израиль и друзья Израиля в США, России и Европе избрали то, что называется «остаточной политикой», то есть упрямо требовали от США поддержки Х.Мубарака как гаранта сохранения нынешнего положения на Ближнем Востоке. Но данная местечковая позиция Израиля обречена на провал и еще больше укрепит мнение египтян в правоте своих намерений. Израилю следовало бы понять, что Х.Мубарак не вечен, и израильтянам нужно пытаться установить отношения взаимопонимания с новыми лидерами либеральной египетской революции, для чего израильские разведслужбы располагают необходимой информацией.

Вряд ли данная египетская революция приведет к скорым реальным и ощутимым реформам и к решению проблем страны, и, скорее всего, Египту предстоит пережить несколько лет довольно серьезного гражданского противостояния. Главное, что понадобится Египту после «развязки» и установления нового правящего режима, это стабильность, и ради этого многим реалистам и идеалистам нынешней революции придется пойти на уступки и, если можно принять такую формулировку – на «большой, новый исторический компромисс». Но каким образом эти события, и не только в Египте, отразятся на геополитической ситуации на Ближнем Востоке и на неком более обширном регионе, который по-прежнему трудно обозначить (Магрибско-Ближне-Восточно-Переднеазиатский регион или что-то в этом роде).
 
Прежде всего, отметим позиции Турции и Ирана. Турция поспешила поддержать египетскую революцию, продолжая свою популистскую внешнюю политику, пытаясь стать лидером арабского мира на путях неких реформ и социально-политических новаций. Турция, несмотря на многие попытки привлечь на свою сторону арабские народы и государства, не смогла добиться этого: арабы не торопятся воспринимать эту турецкую политику как искреннюю. Ни одно арабское государство не стремится оказаться под «обаянием» «новой османской империи» и войти в чрезмерно обязывающие отношения по поводу участия в институциональных экономических блоках - при турецких претензиях преобразовать их в политические блоки. Арабские государства, в какой-то мере, восприняли турецкое влияние как фактор сбалансированной ситуации, когда арабы хотели бы противостоять влиянию Ирана, который всегда настораживал арабские страны, особенно, страны Персидского залива. Совершенно ясно, что Турция пытается воспользоваться либеральной арабской революцией для усиления своего влияния.
 
Так или иначе, развитие демократических принципов в арабских странах приведет к демонтажу и дезорганизации того, что принято называть арабским государственным национализмом, а также к ослаблению арабских государств, которые утратят и без того не очень-то большие внешнеполитические амбиции. Этого и ожидает Турция, стремящаяся стать локомотивом арабского мира. Египет сразу же, после декларации Турции «нового внешнеполитического курса», попытался приостановить усиление турецкого политического и экономического влияния, и совместно с Саудовской Аравией развернул политику противодействия Турции. Это вполне соответствует представлениям египетской элиты о месте и роли их страны в арабском мире и о намерениях Турции. В Анкаре очень хорошо понимали позицию Х.Мубарака и с удовлетворением восприняли революцию в Каире.

(Окончание следует)