Чего не сказал Медведев в Давосе

Президент Дмитрий Медведев все-таки доехал до Давоса, несмотря на произошедший сразу же перед началом Форума страшный террористический акт в московском аэропорту «Домодедово». Медведев выступил в Давосе с программной речью, где изложил десять ключевых пунктов российской модернизации, которые внутри страны уже неоднократно формулировались, но за границей в столь комплексной форме еще не звучали.

Россия. Лучше, чем Зимбабве

В общем-то, это все хорошо. Если бы домодедовский теракт сорвал приезд президента России на Форум, где собрались ведущие инвесторы и авторитетные представители деловых кругов со всего мира, то можно себе представить, какое представление об инвестиционном климате в России у них бы сложилось.

Впрочем, не стоит все же преувеличивать возможные последствия. Газеты все инвесторы читают и, естественно, давно уже знают, что в России временами гремят взрывы. Хотя, конечно, реже, чем в Ираке. Знают инвесторы и то, что в отдельных районах России идут непрерывные столкновения с боевиками. Хотя, конечно, реже, чем в отдельных районах Афганистана. И вообще про Россию известно из газет, что здесь не лучший инвестиционный климат. Хотя в Сомали и Зимбабве он явно хуже.

Так что по большому счету Медведев мог бы и не приезжать. К отсутствию российского президента отнеслись бы с пониманием и восполнили бы недостаток личного общения с лидером тщательным изучением СМИ. Но тут возникает самый интересный вопрос. Зачем вообще нужны выступления высоких персон, представляющих такие страны, как Россия, перед инвесторами. Ведь все, в конечном счете, можно узнать из газет. Те десять пунктов модернизации, которые изложил Медведев в Давосе, не открыли чего-то принципиально нового российским аналитикам. Подозреваю, что и потенциальным инвесторам они ничего нового не открыли.

Понятно, что вращаться в обществе президентов инвесторам чрезвычайно приятно и уже ради этого они в Давос съедутся. Но можно ли сказать, что по существу экономических процессов такое общение действительно на что-то влияет?

Полагаю, влияет. Есть ряд вопросов, прояснить которые в отношении России может лишь лично Медведев. Однако как раз об этом в Давосе речь-то и не шла.

Дело Ходорковского

Например, Медведеву следовало бы подробно разъяснить историю с сидящим в тюрьме российским предпринимателем Михаилом Ходорковским. Давно уже высказываются сомнения в том, что суд в отношении Ходорковского был беспристрастным. А совсем недавно он получил еще и второй тюремный срок. У многих представителей деловых кругов создается впечатление, что российские власти будут держать Ходорковского в тюрьме бесконечно, поскольку видят в нем своего потенциального политического противника.

Правда, крупные представители российских деловых кругов в Давосе твердили, что на инвестиционный климат второй срок Ходорковского не повлияет. Возможно, и впрямь не повлияет. Однако мнение подобных комментаторов на сей счет не слишком интересно. Они слишком зависимы от Владимира Путина, чтобы говорить правду. Эти люди фактически являются высокопоставленными пропагандистами Кремля и за хорошее поведение имеют от Кремля определенную поддержку. Некоторые из них прямо представляют государственный бизнес и являются в полном смысле людьми, зависимыми от политической власти.

А вот Дмитрий Медведев мог бы прояснить вопрос с Ходорковским. Однако, когда его об этом спросили в интервью, российский президент отделался общими словами, фактически повторив то, что Путин говорит внутри России. Но комментарии Путина – это пропаганда, рассчитанная на миллионы российских обывателей. Серьезному же человеку из числа потенциальных инвесторов нужны серьезные толкования данной проблемы. Он хочет от первого лица в российском руководстве получить четкое объяснение, почему, можно быть уверенным, что с другим инвестором, тем более иностранным, подобного эксцесса не случится. Если Медведев не сказал ничего, кроме стандартного пропагандистского набора фраз, то стоило ли ему ехать в Давос?

Устойчивость российской экономики

Другой важнейший вопрос: Россия и нефтяная зависимость ее экономики. Все видели совсем недавно, что при резком падении цен на нефть российская экономика оказывается в тяжелейшем кризисе. В отличие от экономик других стран БРИК. Падение ВВП в России за кризисный год составило почти 8 процентов, тогда как Китай, скажем, продолжал расти, хоть и не без проблем. В Давосе российскому президенту самое место было объяснить деловым кругам, произойдет ли при следующем кризисе то же самое, или российская власть что-то сделает за два-три ближайших года для предотвращения подобных провалов.

Можно, конечно, и не объяснять. Определенные деловые круги готовы вкладывать деньги в Россию даже при неустойчивости ее экономики. Но тогда надо рассчитывать в основном на тот капитал, который инвестор при появлении первых симптомов краха может быстренько из России вывести. «Горячих денег» у нас и так много. Вряд ли Россия в подобных инвестициях действительно нуждается. Вряд ли стоит ехать в Давос за подобными капиталовложениями. Более того, спекулятивные вложения в российскую экономику укрепляют рубль, подрывают конкурентоспособность российского бизнеса и увеличивают объем импорта. Россия остро нуждается в прямых иностранных инвестициях в высокотехнологичных сферах экономики, а таких, увы, крайне мало.

Медведев мог бы в Давосе попытаться заинтересовать потенциальных инвесторов именно в такого рода вложениях. Однако ничего серьезного на этот счет он не произнес. Бесконечные рассказы про научный центр в Сколково, который в России принято называть нашей Кремниевой долиной, кажется, даже российскому обывателю надоели. В проекте Сколково больше пропаганды, чем реального значения для российской экономики. Западным инвесторам нужны были более серьезные аргументы относительно российских экономических перспектив. А пропаганду им предлагать не стоит и пытаться.

Что не сказал Медведеву Путин

Затем неплохо бы было Медведеву прояснить потенциальным инвесторам свою собственную судьбу. Через год в России состоятся президентские выборы. Любые слова нынешнего президента в Давосе значат хоть что-то лишь в том случае, если он – не хромая утка. Относительно российской «утки» есть подозрения, что у нее не только с ногами, но и с крыльями – серьезные проблемы. Не говоря уж о клюве. Почти все серьезные независимые российские аналитики считают Медведева несамостоятельным лидером, который по любому принципиальному вопросу не может дать отпор Путину.

Выборы в России ничего не значат. Если Путин решит сам баллотироваться в 2012 году (а он имеет на это право согласно российской конституции), то именно он и победит. А Медведеву придется отойти в сторону. И тогда, возможно, мягкость медведевского курса вновь сменится жесткой путинской риторикой.

В данный момент Путин не сказал еще своему сподвижнику, оставит ли он его на второй срок. Но коли Медведев сам этого не знает, чего стоят все его давосские десять пунктов? Можно хоть сто пунктов изложить, если спичрайтеры хорошо поработают. Но к реальной жизни все это никакого отношения иметь не будет.

Москва, как финансовый центр?

Далее встает вопрос о формировании в России мирового финансового центра. Нынешние российские руководители очень любят говорить на эту тему. Но в мире не существует ни одного крупного финансового центра, созданного в стране со столь несвободной экономикой, как Россия. Опять-таки возникает представление, что разговоры на эту тему были начаты исключительно в пропагандистских целях и рассчитаны на российского обывателя, а не на людей, которые собрались в Давосе. Стоило ли президенту повторять перед представителями деловых кругов то, что произносится перед зрителями российских телеканалов?

Возможно, Медведев что-то знает о планах резкой либерализации российской экономики. Тогда об этом надо было сказать в Давосе. Однако то, что он поведал о планах приватизации на ближайшие годы, к созданию финансового центра отношения не имеет. Приватизация всегда лучше национализации, но нынешняя программа не имеет по-настоящему широкомасштабного характера. Кроме того, развитие рынка в России тормозится административными барьерами и коррупцией. А это приватизация пакетов акций ряда крупных компаний изменить не может.

Что не сказал в Давосе Обама

Если превращение Москвы в мировой финансовый центр – вопрос весьма абстрактный, то вступление в ВТО – предельной конкретный. Хорошо, что Медведев в очередной раз заявил о том, как это важно для России. Однако инвесторам на этот счет интереснее было бы послушать мнение Барака Обамы. Поскольку, вступит ли Россия в ВТО, зависит сейчас не от российского президента, а от американского. Хорошо известно, что, например, Грузия после войны с Россией не стремится соглашаться на ее прием в ВТО. Да и внутри США есть сторонники жесткого курса в отношении России. Сможет ли Обама преодолеть это сопротивление? Ведь прием России в ВТО откладывался уже много раз.

От Медведева инвесторы, наверное, хотели бы услышать, насколько они будут защищены в России от террористической деятельности. Коли уж по этой причине президент задержался с прибытием в Давос, хорошо бы сказать о перспективах. Ведь представителям деловых кругов не безразлично, взрывают ли бомбы в аэропортах. На инвестиции это может повлиять больше, чем взрывы в московском метро или на Северном Кавказе.

Прошло почти двенадцать лет назад с того момента, как Путин пообещал жестко бороться с терроризмом, а безопаснее Москва за прошедшие годы не стала.

В общем, Давос для Медведева прошел, а все вопросы остались. Очередная речь о модернизации будет на июньском форуме в Петербурге. Однако, скорее всего, и там потенциальных инвесторов будут угощать ассорти из общеизвестных истин.