Россияне пробуждаются от советской и постсоветской спячки, длившейся почти сто лет

Во время моего путешествия в Москву в сентябре 2008 года я разговаривала с приверженцами Владимира Путина и в них не заметила и тени недовольства им. В ходе моей следующей поездки в Москву, состоявшейся в марте-апреле 2011 года, все мои собеседники без исключения выражали крайнее недовольство правящим тандемом Путина-Медведева, и 31 марта я оказалась среди участников антиправительственной демонстрации, одной из тех, что вот уже в течение года проходят каждые два месяца и в которых принимают участие несколько тысяч москвичей. Так что же произошло за эти три года?

Состоялось еще одно судебное слушание по делу уже отбывающего тюремный срок бывшего владельца нефтяной компании «ЮКОС» Михаила Ходорковского. И если в октябре 2003 года, когда он был арестован, на лицах граждан России играла улыбка удовлетворения, то семью годами позже, узнав, что олигарх сел в тюрьму лишь потому, что Путин захотел отомстить сильному и непокорному оппоненту, российское общество уже требовало его освобождения. Стремление русского народа к справедливости, к сожалению, какой-либо роли не сыграло.

А тем временем были арестованы и несправедливо посажены в тюрьму многие другие бизнесмены. Они также стали жертвами коррумпированных судей и полицейских. Все объясняется тем, что бюрократическое советское государство превратилось бюрократическо-мафиозное государство Путина. Параллельно углублялся экономический кризис, а в ходе выборов в Государственную Думу выявились особенно грубые нарушения. Подтасовка итогов голосования была той каплей, что переполнила чашу терпения. 

«Народу это все надоело», поведал мне в частной беседе мне один из главных деятелей оппозиции Борис Немцов незадолго до того, как был арестован за участие в акции протеста против фальсификации итогов выборов: «Общество устало от того, что любой, кто выступает против правительства, оказывается в черных списках властей, как в советские времена. Народ возмущен тем -продолжил Немцов-, что по радио и телевидению он вынужден слушать непрерывное восхваление Путина и его марионеток, и при этом не может узнать мнение тех, кто не согласен. Народ выведен из себя тем, что эта «партия жуликов и воров» (это выражение демонстранты переняли у Немцова) сводит к минимуму присутствие оппозиционеров в СМИ и ведет дело к тому, чтобы вообще их оттуда вытеснить». Это умаление протестных выступлений и игнорирование тех, кто не согласен, пренебрежение ими, как будто их нет вовсе, чтобы впоследствии подвергнуть их репрессиям, Путин, бывший сотрудник КГБ, перенял от советской системы.

Вначале, у российского общества сложилось ощущение того, что после слабого Ельцина Путин возродит сильное и решительное государство. Это ощущение продлилось одно десятилетие.
Российское общество, эти «гомо советикусы», которые до недавнего времени с радостью воспринимали из уст своего лидера подложные, сфабрикованные обвинения против «других», начинает быть более осторожным. Россияне, в течение десятилетий исключенные из политики, подвергавшиеся опеке со стороны государства, лишенные возможностей принимать решения по любым вопросам общественной жизни, сейчас пробуждаются от состояния советской и постсоветской спячки, от этого грустного и оболванивающего дурмана, который длился почти век.

Сейчас, когда оппозиция требует пересмотра судебных процессов, может случиться так, что Ходорковского освободят», спросила я у Вадима Клювганта, адвоката опального олигарха. Клювганта ответил с горечью: «Говорят, что надежда – это последнее, что теряет человек. Но в этом политическом созвездии я уже давно ее потерял».

Наверняка в марте этого года Путина изберут президентом, но он будет им уже в другой атмосфере, чем в предыдущее десятилетие. Подобно арабам, испанцам, чилийцам и американцам-участникам движения «Захвати Уолл-Стрит», россияне осознали то, что именно граждане страны должны взять в свои руки ответственность за будущее страны. Мышление россиян претерпевает изменения. До и во время моего посещения России в 2008 году россияне, привыкшие к советским порядкам, жаждали иметь сильного политика, ожидая от него, помимо хлеба и зрелищ, укрепления международных позиций страны, как в период СССР. И Путин пытался этого добиться, хотя и не очень успешно. Чтобы сохранить свою веру, россиянин, этот «гомо сентименталис», готов был пожертвовать своим здравым рассудком и закрыть глаза на политическое бесчинство (например, убийство оппозиционных журналистов, таких как Анна Политковская, и сотен других). Но по мере накопления преступлений, поощряемых правящей верхушкой, идолопоклонство прекратилось и наступил момент прозрения и активных действий.

Многие уезжают сегодня на Запад, потому что не видят каких-либо перспектив у себя в стране. Россия переживает самую крупную волну эмиграции за свою историю. Те, которые остаются, прежде всего городские жители европейской части страны, политически повзрослели и стали критически настроенными скептиками. Гражданское общество, разрушенное Советской властью, но которое при этом, несмотря ни на что, вновь сформировалось за последние 20 лет, начинает выказывать свое недоверие и недовольство. Таким образом, «гомо советикус», который когда-то было «гомо сентименталисом», маленькими шажками приближается уровню «гомо демократикуса», который и проголосует против Путина.