Спутники и самолеты-разведчики Tornado, один фрегат и самолет-заправщик. Нельзя сказать, что охват участия Германии в сирийской операции поражает воображение.
Но дело совершенно не в этом. Главное, что Германия станет одним из активных участников конфликта, надежды на преодоление которого практически нет. До сих пор Германия в значительной степени воздерживалась от вмешательства в него. Не по причине собственной трусости, а просто в силу здравого смысла. Из этого конфликта не видно выхода. Там присутствует слишком много сторон, которые преследуют слишком разные интересы. Но теперь война в Сирии стала и нашей войной. Почему? По причине любви к Франции — в принципе, веская причина. Но не настолько веская, чтобы из-за нее ввязываться в войну. И это не оправдывает риска роста террористической опасности на нашей территории.
Вот список сторон, участвующих в боях на территории Сирии: США, Канада, Великобритания, Франция, Россия, ОАЭ, Катар, Саудовская Аравия, Бахрейн, Иордания, группировка «Аль-Нусра», Турция, группировка «Хезболла», Иран, так называемая Свободная Сирийская Армия, несколько курдских группировок, вооруженные силы Сирии и, конечно, так называемое Исламское государство. Этот список, скорее всего, неполон. В Сирии найдется место для всех. Теперь и для Германии.
Газета Neue Zürcher Zeitung на днях написала: «Старая внешняя политика Федеративной республики, бывшая последним оплотом обывателей, дала крен». Швейцарцам говорить легко. А Германия каждый раз, когда речь заходит о войне или мире, погружается в меланхоличные сомнения: действовать или не действовать?
«Позвольте напомнить вам всем: мы можем стать виновными, не только действуя, но и бездействуя». Это сказал Франк-Вальтер Штайнмайер (Frank-Walter Steinmeier), наш «Гамлет» в должности министра иностранных дел. При этом даже не надо копать слишком глубоко. Достаточно просто трезво и здраво смотреть на вещи. Колин Пауэлл (Colin Powell) когда-то сформулировал для Джорджа Буша-старшего четыре простых условия, которые должны быть соблюдены при любой военной операции: подавляющее превосходство, общественная поддержка, четкие цели и быстрый вывод войск.
Первая война американцев в Персидском заливе состоялась в соответствии с этой «доктриной Пауэлла» и окончилась победой. С тех пор ее больше никто не соблюдал — и войны, начатые американцами в Афганистане и Ираке, обернулись провалами. А все потому, что война перестала быть инструментом политики, став самой политикой. В войне больше не обязательно побеждать — ее можно просто вести.
Дружба не обязывает делать глупости
Но почему, собственно, мы отправляем наши войска в Сирии? Причина одна: Франция. Нашему соседу 13 ноября был нанесен удар, причем удар страшный, и потому было понятно, чего французы ожидают от нас. «Сочувствовать недостаточно, мы должны действовать», — сказал Франсуа Олланд в среду в Елисейском дворце, стоя рядом с немецкой «канцлерин». «Германия не идет на войну против ИГ — ее в эту войну втягивают», — написал Нико Фрид (Nico Fried) в газете Süddeutsche Zeitung. Сказано красиво. Но Ангела Меркель после парижских терактов имела выбор. Так же, как и Герхард Шредер (Gerhard Schröder), который летом 2002 года сказал «нет» американским друзьям по поводу участия Германии в иракской кампании.
Дружба не обязывает делать глупости, а эта война и есть глупость. То, против чего мы собираемся воевать в Сирии, мы породили сами: наплыв беженцев и террор. Война может породить только войну. В то, что в этой войне можно победить ни с того, ни с сего, никто не верит. Но никто не знает, кому вести боевые действия на земле. Наверное, это дело сирийской армии. Только, пожалуйста, никакого Асада! Причем обратите внимание: не стоит обвинять в преступлениях против собственного народа кого-то, кто может тебе пригодиться в будущем. Сирия превратилась в бойню, и Запад тут бессилен. Но мы не можем мириться с собственным бессилием, и потому делаем ситуацию еще хуже. И опаснее.
Отправив самолеты в Сирию, Германия станет участником боевых действий
Газета Bild am Sonntag задала генеральному инспектору Бундесвера вопрос, не будет ли ИГ мстить Германии, организуя террористические атаки, если Бундесвер отправит в Сирию свои самолеты Tornado.
Генерал Фолькер Викер (Volker Wieker) ответил: «Это лишь спекуляции. Мы и без того в опасности. Мы уже целый год участвуем в коалиции по борьбе с ИГ и поддерживаем народ пешмерга на севере Ирака».
Смелые слова! Этот генерал никогда не сдается — даже на милость правды.
В коалиции по борьбе с ИГ участвует два десятка стран. И генерал хорошо понимает, что они — от А (Австралия) до К (Катар) — в разной степени находятся под угрозой терроризма. До сих пор участие Германии в коалиции ограничивалось сотней инструкторов, а также поставками оружия курдам. Это нечто совсем другое, нежели полеты немецких самолетов-разведчиков над Сирией, и главный солдат Бундесвера вообще-то должен это осознавать.
Германия станет участником боевых действий, лишь отправив свои самолеты в Сирию. И это, конечно, угрожает ей всплеском терроризма.
Но так думать запрещено. Тот, кто выскажет эту мысль, является трусом, прячущим голову в песок. Но, может быть, даже родственники жертв парижских терактов были бы не против, если бы их страна не вмешивалась в бессмысленную сирийскую войну?
