Агрессия Москвы в отношении Украины привела к заметному увеличению числа украинцев, поддерживающих вступление своей страны в НАТО. В течение последних двух лет в общественном мнении Украины произошел поворот на 180 градусов — от скептицизма в отношении к Атлантическому альянсу до восторженного его одобрения. До 2013 года почти две трети украинцев выступали против членства своей страны в НАТО. В ходе проведенного в июле 2015 года опроса 64% респондентов поддержали вступление в Альянс, тогда как 28,5% высказались против. Киев активно внедряет стандарты НАТО в свою армию и оказывает давление на Запад, пытаясь добиться того, чтобы НАТО, наконец, открыла свои двери для Украины.
Однако громкие заявления украинского руководства и гражданского общества о планах вступления в НАТО основываются на серьезной аналитической ошибке. Ни одна страна-член НАТО не желает ничего плохого украинцам, и все правительства стран Альянса одобрительно относятся к укреплению безопасности в Восточной Европе. Однако мало кто из них согласится участвовать в вооруженной защите постсоветских республик, в том числе Украины, не являющихся в настоящее время членами НАТО, и поэтому присоединение Киева к Альянсу не будет поддержано.
Судя по всему, быстрое вступление некоторых восточноевропейских стран в НАТО в период с 1999 года по 2004 годы было основано на временном неверном понимании Западной Европой природы и силы русского национализма — однако это недопонимание было устранено в результате недавней российской агрессии на Украине.
До последнего времени общественное мнение в европейских странах упрямо игнорировало или сознательно принижало исторический российский империализм, а также недавнее процессы политического развития, имевшие место после развала Советского Союза. Именно так все и было, хотя уже в 1990-х годах предостерегающие письмена на стене уже казались очевидными. Среди ранних признаков сохраняющейся и исходящей от Москвы угрозы можно назвать активную поддержку со стороны Кремля имперских планов Слободана Милошевича в бывшей Югославии, а также упорное нежелание России вывести свои незаконно размещенные войска из Молдавии.
Другими зловещими признаками в 1990-е годы можно считать шокирующую популярность таких откровенных фашистов в российской парламентской политике, как Владимир Жириновский, и рост влияния Александра Дугина в постсоветской интеллектуальной жизни. Эти, а также другие подобного рода феномены появились еще до прихода Путина к власти. Однако они не были идентифицированы (или идентифицированы в недостаточной мере) как проблемы внутри соответствующих сообществ в Евросоюзе — то есть во внешнеполитических научных центрах, в качественных средствах массовых информации, в специализированных правительственных департаментах, в важных международных организациях, а также в европейских политологических объединениях.
Отсутствие публикуемых результатов исследований и специализированной журналистики относительно российского постсоветского неоимпериализма и ультранационализма привели к утрате беспокойства в общественном мнении стран Европы, а также озабоченности у высокопоставленных политиков. До сегодняшнего дня все мировое сообщество специалистов, занимающихся на постоянной основе изучением постсоветских радикально правых течений — которые, вероятно, являются одной из самых больших угроз для человечества, — состоит сегодня из дюжины давно работающих на этом поприще экспертов. Большинство из них имеют временные контракты, они вынуждены заниматься обеспечением своей каждодневной жизни и поэтому не могут полностью сфокусироваться на продолжении своих исследований в области постсоветского экстремизма и его растущего влияния на внутреннюю и внешнюю политику России.
После десятилетий практического опыта отношений с царистским и российским империализмом более старые нации Восточной Европы — не в последнюю очередь прибалтийские государства — обладали более глубоким пониманием циклов и импульсов российской политики, и поэтому они были готовы к быстрым действиям. В середине 1990-х годов они увидели небольшое окно возможности и активно потребовали для себя членства в НАТО еще до того, как это окно вновь закрылось. Сознательно или нет, но они воспользовались преимуществом, связанным с неверным пониманием российских дел среди западных средств массовой информации и представителей политической элиты.
Поскольку Россия воспринималась многими как идущее по пути модернизации, насыщенное и самодостаточное национальное государство, то не особенно важным казался вопрос о том, будет ли то или иное восточноевропейское государство включено в состав НАТО. Таким образом, они не понимали далеко идущих обязательств, которые их страны возложили на себя в тот момент, когда членство в Альянсе было предоставлено Риге, Таллину и Вильнюсу.
Лишь недавно Запад стал воспринимать Россию такой, какой она является с 1991 года — то есть, как постимперское государство, шансы на демократизацию и модернизацию которого без масштабной западной помощи и решительной европейской интеграции являются весьма туманными. Не будет слишком смелыми утверждение о том, что сегодня Эстония, Латвия и Литва не имели бы никаких шансов на вступление в НАТО, если бы они не сделали этого в 2004 году. А если бы Эстония не была сегодня членом НАТО, то тогда, при прочих равных, ее восточный города Нарва, вероятно, в настоящее время был бы уже оккупирован Россией.
Неудивительно, что Украина, Грузия и другие постсоветские государства глубоко озабочены по поводу своей безопасности. На фоне своих территориальных споров и военной конфронтации с одной из крупнейших армий в мире украинцы, естественно, ожидают, что НАТО окажет им помощь. Однако эти надежды обречены на то, чтобы оставаться несбыточными, поскольку сам Запад стал бояться России. После российской военной интервенции в Крыму, в восточной Украине и в Сирии многие люди на Западе будут однозначно выступать против любых обязательств, которые могли бы привести к войне со страной, обладающей способностью уничтожить все человечество. Украина и Грузия получат возможность вступить в НАТО лишь тогда, когда все спорные вопросы с Россией будут полностью разрешены, и они уже не будут больше нуждаться в защите со стороны НАТО.
