Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
За последние два года Азербайджан пережил две короткие войны с Арменией. Еще свежа в памяти однодневная война в августе 2014-го, и вот на наших глазах развернулась новая драматическая, жестокая, кровопролитная четырехдневная война. Если обратиться к новой истории краткосрочных войн последних десятилетий, то апрельская война напрашивает аналогии разве что Шестидневной войной Израиля с «Хезболлой» в 2006 году.
За последние два года Азербайджан пережил две короткие войны с Арменией. Еще свежа в памяти однодневная война в августе 2014-го, и вот на наших глазах развернулась новая драматическая, жестокая, кровопролитная четырехдневная война. Если обратиться к новой истории краткосрочных войн последних десятилетий, то апрельская война напрашивает аналогии разве что Шестидневной войной Израиля с «Хезболлой» в 2006 году. То есть война за каждую пядь земли. Священная война, когда пролитая кровь обагряет землю не скверной, а величайшим стремлением отстоять свое право в войне, в которой не бывает победителей. Ибо народы платят за такие войны великую цену — море крови и поток сотен, тысяч, а порой и миллионов жизней. В таких войнах народы не требуют от своих правителей ответа за потерянные жизни — люди идут в бой за собственное право на жизнь! И сегодня из уст каждого азербайджанца, впавшего в состоянии эйфории (легко ли? Дня расплаты ждали не один десяток лет), звучат животрепещущие и судьбоносные вопросы: что же дальше и кто явился победителем в этой вероломной четырехдневной войне?
Итог первый: Армянские генералы признали победу Азербайджана
Самая, пожалуй, объективная и трезвая оценка итогов четырехдневной войны прозвучала в устах известного армянского генерала, активного участника Первой Карабахской войны Аркадия Тер-Тадевосяна. «Азербайджанская армия полностью выполнила все поставленные задачи», — однозначно заявил он. Если вспомнить азы истории и теории военного искусства, то, проанализировав ход нынешних боевых действий, можно с абсолютной уверенностью подтвердить правоту слов армянского военачальника.
Прежде всего уясним, какую задачу ставил Азербайджан в этой схватке. Каковы были цели нашего контрнаступления? Ясное дело, что Азербайджан не ставил задачи широкомасштабного наступления на противника. Речь шла о контратаке, поскольку первые выстрелы и артиллерийская канонада начались с армянской стороны. Как и во время боев в августе 2014 года. И азербайджанская армия, по признанию армянского генерала, воспользовавшись очередной вероломной акцией противника, лишь провела разведку боем.
Прежде всего азербайджанские военные использовали нежданный шанс и испытали стратегическое вооружение, закупленное в последние годы. Во время боев были осуществлены две блестящие спецоперации: залповым огнем из тяжелой огнеметной системы было уничтожено командно-штабное управление в тылу врага. По достоверной информации, в результате погибли высокопоставленные армянские офицеры, осуществлявшие руководство боями. Затем точечным огнем был поражен и командный пункт. И, наконец, армянская сторона понесла немыслимые потери — впервые за годы «условного и символического перемирия» погибли высокопоставленные офицеры, причем у себя, в глубоком тылу.
Более того, примененное азербайджанской армией новое тактическое оружие, в том числе начиненные взрывчаткой беспилотники, обрушивающие на головы армянских солдат языки пламени и груду металла, повергло в ужас армянское командование, которое, судя по временами истерической реакции, нашедшей отражение в СМИ, не скрывало возмущения и претензий к странам, поставлявшим Азербайджану сверхсовременное вооружение.
И это в то время как Минобороны Азербайджана еще не прибегло к испытанию реактивных установок и другого новейшего оружия. Не были задействованы авиация, РСЗО «Смерч», другие реактивные залповые системы. А приказ министра обороны Закира Гасанова о подготовке к обстрелу Степанакерта в случае продолжения обстрела населенных пунктов Азербайджана и вовсе остался безответным. Армения всячески старалась предотвратить перерастание, говоря словами Тер-Тадевосяна, разведки боем в крупномасштабную военную операцию.
Обратите внимание, Азербайджан не задействовал свою регулярную армию. В бой были брошены лишь специальные подразделения Минобороны, которые с легкостью прорвали так называемую «линию Оганяна» — укрепительные оборонительные линии, которыми армянская сторона кичилась все эти годы. И этот прорыв вернул Азербайджану контроль над вторым стратегическим населенным пунктом в Нагорном Карабахе — селом Талыш. Первый же стратегически важный пункт в нагорной части Карабаха — село Гюлистан с близлежащими высотами — был освобожден еще в период Первой Карабахской войны.
Итог второй: Карабах снова в мировой политической повестке дня
Таким образом, мы подошли ко второму главному итогу четырехдневной войны. У многих возникшая ситуация породила недоумение: почему азербайджанские войска не заняли районные центры, скажем, Физули, Агдам или другие аннексированные районы вокруг Нагорного Карабаха?
Придется повторить: Азербайджан не ставил задачи крупномасштабной войны с целью освобождения каких-либо территорий. Не так уж сложно понять, что начало широкомасштабной войны или даже блицкрига вызвало бы оглушительный протест всего мирового сообщества.
Посмотрите, какой всемирный гвалт вызвала всего одна разведка боем. Последовала незамедлительная реакция Владимира Путина, призвавшего президентов Азербайджана и Армении незамедлительно приостановить огонь. И одним заявлением Россия не ограничилась — в действие вступила ОДКБ, военный союз нескольких стран, находящихся в зоне влияния Кремля, и в ультимативном порядке зазвучали беспрерывные предупреждения Бордюжи о готовности российских войск выступить на стороне Армении.
И генсек ОДКБ словами не бросался — уже спустя сутки российские войска в Дагестане были приведены в полную боевую готовность. А один из самых информированных на постсоветском пространстве прозападных политиков Михаил Саакашвили заговорил о возможной российской интервенции в Азербайджан через проложенную новую дорогу из Дагестана в Грузию.
Не заставила себя ждать и реакция западного сообщества. США, НАТО, Евросоюз принялись оказывать на азербайджанское руководство давление, требуя согласиться на перемирие. Что касается Ирана, то традиционно осторожный и скрупулезный на политические заявления Тегеран терпеливо выжидал развития событий.
А все доводы азербайджанской стороны о том, что наши войска всего лишь отвечают и выполняют задачу по освобождению тех стратегических высот, откуда армянские войска ведут обстрел по азербайджанским мирным населенным пунктам, особого действия не возымели. На этот раз Запад и Россия выступали в унисон, по сути, игнорируя насущное право Азербайджана на восстановление своей территориальной целостности.
А если бы Азербайджан именно сейчас начал реализацию законного права на возвращение своих земель? Что бы предприняли Россия и Запад?
Само собой, вмешательство основных мировых игроков, в первую очередь России, привело бы к немыслимо тяжелым последствиям не только для Азербайджана, но и для всего Южного Кавказа. Как бы Кремль воспользовался новой ситуацией, можно лишь предполагать. Но история не любит сослагательного наклонения. Азербайджан делал попытки заверить все мировое сообщество в том, что всего лишь отвечает на внезапный обстрел своих граждан и пытается обезопасить собственное население, овладев стратегическими высотами. Но тщетно!
Однако, несмотря ни на что, Азербайджану удалось добиться решения еще одной серьезной задачи: о Карабахе — застарелом конфликте, о котором мировые политики порой вскользь упоминали в своих дежурных выступлениях, теперь заговорил весь мир. Карабах — больше не законсервированный конфликт, запрятанный на одной из покрытых полок мировой истории. Это уже не Кашмир или Косово. Это кровоточащая рана.
И каждый раз, когда мир будет устало бросать взгляд на проблему, которая, по всеобщему убеждению, не имеет решения, эта рана вновь начнет кровоточить. И кажется, мир приходит к осознанию пагубных для Кавказа и южных рубежей без того неспокойной России последствий, способных привести к эскалации, где враждебные друг другу солдаты с той и другой стороны фронта стоят лицом к лицу.
Мир осознал новую опасность — карабахский вулкан не погас!
Итог третий: Азербайджан обезопасил свое мирное население
Еще один немаловажный итог четырехдневной войны — освобождение Азербайджаном ряда стратегических высот в Нагорном Карабахе и в южном направлении, а также в Физулинском районе, с оккупированной части которого перманентно велся обстрел гражданского населения. Спокойно вздохнули жители села Тапгарагоюнлу Геранбойского района, которые годами были на мушке армянских снайперов, облегчилась задача командиров в Физулинском районе, чьи солдаты гибли от пуль окопавшихся на стратегической высоте Леле-Тепе безжалостных армянских стрелков. Азербайджанская армия завладела всеми этими высотами и существенно продвинулась в направлении Агдама.
Итог четвертый: Взрыв патриотических чувств
Все эти дни, впрочем, вплоть до сегодняшнего, ознаменовались не только разрывами мин и снарядов на поле брани Карабаха, но и мощнейшим взрывом и подъемом патриотических чувств во всем Азербайджане. Такого мы не видели со времен Первой Карабахской войны. Тысячи людей рвались на фронт, требуя продолжения наступления. Весь Баку оказался буквально под покровом трехцветных азербайджанских знамен, вывешенных на балконах, улицах и проспектах, развевающихся из окон проезжающих машин и в руках толп людей, идущих по улицам. И этот процесс шел снизу вверх.
Власти, напротив, всячески пытались остановить патриотическое и реваншистское народное волнение, затушевать его. Как же сильно ошиблись скептики, пророчившие отчуждение «закабаленного народа» от идеи консолидации общества и власти — власти, дескать, использующей карабахское горе в качестве разменной монеты для разрешения «моря своих политических проблем». Власть не успевала за обществом, охваченным реваншистскими настроениями. Все рвались на фронт, в бой, одержимые исправить горькую ошибку истории.
Взрыв патриотизма в Баку особенно поражал на фоне панических настроений в Ереване и Степанакерте (Ханкенди). Хотя это вполне объяснимо: азербайджанцы объяты решимостью изменить статус-кво. «Погибнем как нация, но вернем Карабах», — звучало в устах каждого из нас, затаивших дыхание и ожидавших победных реляций из фронтовых сводок. Как в незабвенные лучшие времена лета 1992 года, когда азербайджанские войска подступали к Степанакерту (Ханкенди) и, почти полностью расчистив от комбатантов-наемников, освободили Карабах.
Первые весточки о победном рывке азербайджанской армии разрушили надуманный и рожденный больше в пораженческих страданиях дух нации. Синдром военного поражения развеян и разбит. Азербайджанцы стосковались по победе! Каждому из нас так хотелось почувствовать вкус победы, что порой вести об освобождении той или иной высоты и населенного пункта опережали передвижение подразделений войск.
Повторю, впервые за многие годы власть не поспевала за обществом, тщетно пытаясь манипулировать общественными настроениями. Непреложность мысли этих дней: Карабах, как и четверть века назад, остается единственным курком, который может привести в действие и мобилизовать всю нацию.
И, похоже, это еще раз осознали не только люди и силы, чьи сердца были переполнены чувством непорочной национальной любви, но и ветхие политики-декорации, заржавевшие на нашей политической авансцене. Да, речь все о тех, кто когда-то в далеком 1992-м, во времена не менее тяжких испытаний и борьбы с иноземным врагом, предательски и коварно воспользовавшись подъемом национальных чувств, историческим возрождением и неуемной жаждой политических побед, увел сотни тысяч людей с полей войны с чужеземным захватчиком на поле политической брани.
Помните, в далеком 1992 году, в момент кровопролитных и решающих битв за каждое село Нагорного Карабаха оппозиционный Народный фронт нашел-таки главного виновника большой крови (а как же без крови и потерь на войне?!) — тогдашнего президента Аяза Муталибова. И как-то незаметно, неестественно и вероломно борьба за Карабах превратилась в борьбу с политической властью. Войска, брошенные на бой с захватчиком, вернулись в Баку воевать с собственной властью. И эту борьбу возглавили молодые лидеры отнюдь не карабахского фронта, на всех парах стремившиеся захватить власть в стране.
Армяне овладевали Карабахом, а они посягали на власть. Всем этим ребятам — Али Керимли, Исе Гамбару, Панаху Гусейну и многим другим не было и тридцати отроду. Но они засели не в окопах последней азербайджанской цитадели в Карабахе — Шуши, а напротив здания президентского аппарата. Молодчики штурмовали не Степанакерт, а президента Муталибова. Свергли! И очень скоро увлеченный новыми лозунгами борьбы за власть народ увидел, что как-то незаметно, неестественно и вероломно потерял Карабах.
Прошло четверть столетия. И снова на наших глазах эти же герои, но уже с поседевшими висками, и снова в их устах нотки пораженческих заявлений. Вы только почитайте, что пишет Али Керимли в минуты всеобщего национального подъема: «Мы потеряли исторический шанс возвращения Карабаха. Если не сейчас, то когда?.. Больше не выступайте с такими заявлениями!» А.Керимли, как и четверть века назад, нашел нового виновника войны за Карабах — власть и президента!
Только на сей раз они наткнулись не на ту власть. И не на того президента. Никто им не позволит обращать в бегство армейские части из Карабаха и штурмовать власть в Баку. Не та власть, не тот президент.
Итог пятый: президент и Родина едины
Ныне общество продемонстрировало невероятную консолидацию с президентом. Рейтинг Ильхама Алиева зашкаливает, и общество поняло — президент не бросался словами и громкими заявлениями, из года в год, изо дня в день уверяя всех, что если переговоры с Саргсяном зайдут в тупик, придется обратиться к силе оружия.
Похоже, это понял и Саргсян, впервые заговоривший о компромиссах. Ни разу за все время своего нахождения у власти — с того самого кровавого дня, когда армянские пушки стреляли по собственному народу, бросившему вызов засилью карабахского клана в Ереване, Саргсян не говорил о готовности к компромиссам. Перед силой и мощью азербайджанского оружия он, наконец, признал готовность пойти на существенные компромиссы. Он говорил о компромиссах в Ереване, заговорил о них в Берлине на встрече с Меркель и на переговорах с Медведевым.
Армения отступила. Как на поле карабахской битвы, так и за столом переговоров. Да, пока отступила всего лишь на шаг.
Но эти четыре дня стали отправной точкой новой истории и превосходным ликбезом для всех тех, кто не верил в саму возможность большого сражения, к которому так легко оказался готов Азербайджан. Из одной искры вспыхнул большой пожар войны. И азербайджанская власть, и народ к этому пожару оказались готовы и выдержали новый экзамен истории.
Карабах — наш национальный сентимент, выстраданная боль, придающая силы жить и даже умирать. Это ключ к неведомому будущему, полному новыми войнами и сражениями за национальную самодостаточность и достоинство!
