С тем, что у Соединенных Штатов на Ближнем Востоке есть жизненно важные интересы, согласны лидеры и республиканцев, и демократов. Однако в последние годы этот регион стал чрезвычайно нестабилен: гражданские войны и распад государства в Сирии, Йемене, Ираке и Ливии, активность ИГИЛ (запрещено в РФ), напряженность между региональными державами, прежде всего между Ираном и Саудовской Аравией. Причины такого хаоса — внутренние: провалы государственного управления в арабских странах, региональные конфликты, религиозное и этническое соперничество. И, как показали последние 15 лет, США не в состоянии управлять этой ситуацией так, чтобы добиться мира, процветания, безопасности и более эффективных государственных институтов на Ближнем Востоке.
Мнения политиков и экспертов о том, что делать дальше, расходятся. Главный спор касается роли военной силы в стратегии США на Ближнем Востоке.
Есть мнение, что авторитет США в мире пострадал из-за нерешительной позиции администрации Обамы, из-за его осторожного подхода к использованию военной силы. Сторонники этой позиции призывают к более активному военному вмешательству: уничтожить ИГИЛ, создать бесполетную зону и поддержать оппозицию Асаду в Сирии, поставить надежный заслон авантюризму Ирана.
Но есть и другая позиция: США смогут лучше защитить свои интересы на Ближнем Востоке, если не будут пытаться решать застарелые проблемы региона, а поставят перед собой менее амбициозные цели и минимизируют использование военной силы. И эта позиция выглядит более обоснованной. Несмотря на активное вмешательство других держав, гуманитарную катастрофу в Сирии и нестабильность в регионе, ключевые интересы США на Ближнем Востоке вполне неплохо защищены и сейчас. Учитывая, как дорого обходится Америке военное присутствие в регионе, его необходимо сокращать.
В выступлении на Генеральной Ассамблее ООН в 2013 году президент Барак Обама обозначил интересы США на Ближнем Востоке таким образом: не допустить агрессии против союзников США; обеспечить стабильные поставки энергоносителей; уничтожить террористические сети, угрожающие безопасности Америки; предотвратить распространение оружия массового поражения.
Конечно, не все согласны с такой формулировкой. Многие эксперты и чиновники уверены, например, что в число ключевых американских интересов на Ближнем Востоке входит распространение демократии и защита прав человека. Но тот же Обама говорил, что защита прав человека — интерес второго порядка, и решать эту проблему военными средствами следует лишь в партнерстве с другими странами, и только если издержки вмешательства невелики, а цель достижима.
Главные проблемы Ближнего Востока — это ИГИЛ, гражданские войны в Сирии, Ираке, Йемене и Ливии, терроризм в Египте и агрессивная позиция Ирана, которая угрожает Израилю и провоцирует суннитский экстремизм. Все это серьезные угрозы, но ни в одной из них речь не идет о внешней агрессии. Наоборот, все они связаны с провалами государственного управления в этих странах.
А интересы США — в том виде, в каком их назвал президент, — не требуют решения внутригосударственных проблем. Более того, военное вмешательство США может эти проблемы усугубить. Армия США на Ближнем Востоке доказала свою эффективность в борьбе с внешней агрессией и в свержении режимов, но не в реформировании государственного управления. Массированное, долгосрочное военное присутствие США поощряет безответственное поведение американских союзников и антиамериканских экстремистов, дискредитирует тех, кто положительно относится к США.
Защита союзников
Вашингтон неформально обязан защищать Израиль и страны Персидского залива от внешней агрессии. Но Израиль и так довольно надежно защищен. Риск новой арабо-израильской войны — практически нулевой. Сохранение американской военной помощи на нынешнем уровне и на будущее гарантирует Израилю полное военное превосходство над арабскими странами. Определенная угроза исходит от «Хезболлы», но, по большому счету, и она сейчас невелика. «Хезболла» теряет деньги и людей в Сирии; возобновление ракетной войны с Израилем подорвет ее политические позиции в Ливане и вызовет яростный отпор Израиля (тут Тель-Авив справится и без помощи США). Для Ирана атаковать Израиль обычными средствами не слишком оправданно, а вести серьезную ракетную войну он не в состоянии.
Кроме того, Иран ни сейчас, ни в обозримом будущем не будет представлять серьезной угрозы для саудитов или других королевств Залива: те имеют подавляющее превосходство в обычных вооружениях. Даже если Иран, пользуясь частичным снятием санкций, увеличит военные расходы, он не сможет сократить это отставание, тем более что США по-прежнему гарантируют безопасность стран Залива и продолжают поставлять им современные вооружения. Гораздо большую угрозу со стороны Ирана могут представлять кибератаки или диверсии против энергетической инфраструктуры. Но здесь сохранение крупного военного контингента США не поможет.
ИГИЛ и подобные группировки, конечно, могут вести подрывную деятельность или устраивать теракты в странах Залива. Но они не в состоянии угрожать обычными вооружениями ни странам Залива, ни Израилю. И более подходящей защитой от террористических атак ИГИЛ будет устранение внутриполитических условий, которые поощряют исламский экстремизм в странах вроде Саудовской Аравии.
Бесперебойная нефть
Необходимость поддерживать бесперебойные поставки нефти из Персидского залива побудила США расширить военное присутствие в регионе в 1970-х, а потом еще сильнее в 1990-х. На страны Залива по-прежнему приходится больше четверти мировой добычи нефти, и их влияние на нефтяные цены огромно. Стабильность цен на нефть по-прежнему требует беспрепятственных поставок нефти из Персидского залива. Но для США главное — избегать резких скачков цен, а не поддерживать их на каком-то конкретном уровне. США и другие экономики процветали при ценах $100–150 за баррель и вполне адаптируются к их постепенному повышению. А вот стремительный рост или падение цен действительно могут быть опасны.
В прошлом — например, во время войны в Кувейте или в Ливии — не допускать резких скачков помогала Саудовская Аравия, которая в таких случаях наращивала добычу. Однако сегодня ее роль компенсирующего производителя не так велика. Во-первых, появился новый компенсирующий производитель — сами США, которые способны быстро реагировать на ценовые колебания благодаря рыночным механизмам в сланцевой нефтедобыче. Во-вторых, ближневосточные кризисы уже не так сильно влияют на нефтяные цены. Рынок осознал: с какими бы политическими кризисами и нестабильностью ни столкнулся регион, правительства или группировки, которые контролируют территорию нефтедобычи, все равно будут торговать нефтью. В последнее время, скажем, цена на нефть резко упала, несмотря на гражданские войны в Ираке и Ливии. Так что защита поставок нефти из Персидского залива уже не требует существенного военного контингента США.
Борьба с терроризмом
Пожалуй, главное на сегодня обоснование использования американской армии на Ближнем Востоке — это борьба с терроризмом. Распад государства в Йемене, Ливии, Сирии и Ираке привел к тому, что обширные территории уже оказались или, того гляди, окажутся под контролем экстремистских группировок. Многие из этих группировок по своей сути — скорее повстанцы, но в любом случае они часто прибегают к террору. Из-за этого в США опасаются очередной атаки в духе 11 сентября, особенно после недавних терактов в Париже и Брюсселе. И провал американских программ по борьбе с терроризмом и экстремизмом в Ираке, Сирии, Афганистане, Ливии и Йемене усиливает эти страхи.
Однако если задача — не допустить терактов на американской территории, то сохранять войска на Ближнем Востоке нет смысла. Сейчас уже не 2001 год, и благодаря более эффективной работе разведки и пограничной службы такие сложные и хорошо спланированные теракты крайне трудно устроить, особенно если их организаторы находятся за границей. Террористические группировки тоже это усвоили. Сегодня их внимание занимает в основном защита позиций на захваченных территориях, а не планирование терактов против США. Разумеется, возможны менее масштабные теракты и атаки одиночек, как, например, в Сан-Бернардино в декабре 2015 года. Но военное присутствие США на Ближнем Востоке не только не помешает подобным нападениям, но, наоборот, может спровоцировать новые.
От армии мало пользы и в попытках зачистить подконтрольные террористам территории. Группировки вроде ИГИЛ и «Аль-Каиды» на Аравийском полуострове появились в результате внутрирегиональных политических и религиозных конфликтов. Армия США может и дальше наносить по ним удары, но что толку? Благодаря налетам беспилотников и спецоперациям в Йемене за последние несколько лет удалось уничтожить многих лидеров аравийской «Аль-Каиды». Но это не помогло ослабить группировку — наоборот, она действует все активнее, пользуясь безвластием гражданской войны в Йемене.
Девять лет американской оккупации Ирака не помогли выстроить там приемлемый для всех политический порядок — наоборот, они вдохновили создание ИГИЛ. В Афганистане оккупация продолжается уже пятнадцатый год, а территория, контролируемая «Талибаном», только расширяется.
Без успешных политических реформ местных властей ни уничтожение лидеров экстремистских группировок, ни военные удары по территориям боевиков не снизят уровень террористической угрозы. Уничтоженные группы сменятся новыми, возможно, еще более радикальными, а военные удары по территориям, подконтрольным боевикам, могут лишь привлечь их внимание к целям на территории США.
Неспособность США добиться политических перемен на Ближнем Востоке — это не вопрос неудачно выбранных исполнителей, недостатка политической воли или неправильной стратегии. Вашингтон попросту не владеет тонкостями региональной политики и не умеет реформировать институты региональной власти. С 1980 года двенадцать мусульманских стран региона подверглись оккупации, интервенции или бомбардировкам со стороны США, так что никакой особой доброй воли Вашингтона ближневосточные политики не видят. И хотя некоторые из них могут изображать из себя союзников, когда нуждаются в американской помощи, почти вся политическая элита региона испытывает антипатию к США. Премьер-министр Ирака Хайдер аль-Абади, которому США помогли прийти к власти в прошлом году, по поводу возможного возвращения американских войск в Ирак сказал: «Мы не хотим их здесь. Мы этого не позволим. И точка». Он также отметил, что «любые иностранные наземные силы в Ираке будут рассматриваться как вражеские».
И это говорит союзник Америки. Представьте, сколь гостеприимны ее враги, которых легион. Неизбежные ошибки американских военных и жертвы среди мирного населения вряд ли улучшают имидж Америки в арабском мире и могут спровоцировать новые теракты против США. Как выразился когда-то Дональд Рамсфельд, использование военной силы может создать еще больше террористов, чем будет с ее помощью уничтожено.
Нераспространение
В чем Вашингтон действительно преуспел, так это в нераспространении оружия массового поражения на Ближнем Востоке. Химическое разоружение в Сирии и ядерная сделка с Ираном стали большими победами для американской дипломатии и многостороннего сотрудничества. Сделка с Ираном, вероятно, на время притормозила стремление арабских стран и Турции заполучить ядерное оружие. Хотя от Ирана, конечно, по-прежнему можно ждать подвоха.
США добились таких успехов благодаря эффективному многостороннему сотрудничеству и другим несиловым методам, среди которых военная помощь, гарантии безопасности, санкции и кибероперации. Если Саудовская Аравия, Египет или другая арабская страна пригрозят созданием ядерного оружия, у США уже есть надежные инструменты, позволяющие отреагировать и остановить подобный сценарий. Помимо международных санкций и дипломатической изоляции, можно использовать ужесточение экспортного контроля и прекращение военно-технической помощи арабским партнерам. Вашингтон может предложить и позитивные стимулы, в том числе расширение американского «ядерного зонтика», военной помощи и разведывательного сотрудничества.
Если говорить об Иране, то для него главный смысл разработки ядерного оружия был в том, чтобы предотвратить возможное конвенциональное нападение со стороны США. И снижение военного присутствия США на Ближнем Востоке ослабляет эти страхи. При этом Тегеран сел за стол переговоров не столько из опасения, что американцы будут бомбить иранские ядерные объекты, сколько из-за экономических проблем, вызванных санкциями. Поэтому избежать нарушения Ираном договоренностей помогут не столько военные угрозы, сколько убедительная угроза возобновления санкций. И даже если для уничтожения ядерных объектов (в Иране или других странах) понадобятся точечные удары, для этого постоянное и значительное военное присутствие США в регионе не требуется.
Вывод войск
Таким образом, ключевые интересы США на Ближнем Востоке сейчас хорошо защищены. И они будут защищены и дальше, даже если часть американских войск будет выведена из региона. Вашингтону нужно не усиливать военную активность в регионе, а руководствоваться принципом минимально необходимого вмешательства. Разумеется, США необходимо иметь достаточный набор военных и невоенных инструментов для защиты своих интересов. Но речь должна идти лишь о важнейших, ключевых интересах.
Это означает, что необходимо постепенно сокращать военный контингент США на Ближнем Востоке. Также не следует вмешиваться в многочисленные гражданские войны, идущие в регионе, или начинать новые проекты по реформированию правления в арабских странах.
Такая стратегия будет раздражать региональных партнеров США, давно полагающихся на военную мощь Вашингтона. Эти союзники утверждают, что осторожность и нерешительность США вызывает ощущение слабости, создает вакуум, которым воспользуются другие, прежде всего Россия и Иран. Такие аргументы кажутся убедительными американским политикам и экспертам, ведь они опираются на давнее убеждение, что только Вашингтон может и должен поддерживать порядок в мире. Но это и раньше было не совсем так, тем более это не так сегодня, когда укрепляются другие мировые державы. В этих условиях США должны ограничить свои обязательства лишь тем, что реально необходимо.
Создать систему эффективного государственного управления в странах вроде Сирии и Ирака важно для региона, но добиться этого крайне трудно, особенно внешним силам. И это не сулит никаких геополитических преимуществ. Вторжение в Ирак усилило влияние США на иракское государство, но не сделало саму Америку сильнее. Контроль над Ираком не был необходим для защиты ключевых интересов США в регионе. Точно так же и Россия, вероятно, увидит, что ее игра в Сирии не стоит свеч.
К сожалению, в нынешней президентской гонке такая позиция не пользуется особой популярностью. И Хиллари Клинтон, и Дональд Трамп предлагают, наоборот, увеличить военное присутствие США на Ближнем Востоке. Очевидно, и они считают, что сдержанность в применении военной силы будет воспринята как слабость. Но такие рецепты грозят не то что не улучшить, а даже ухудшить реальное положение дел.
