У этой троицы есть все для взаимопонимания. Дональд Трамп в Вашингтоне, Си Цзиньпин в Пекине и Владимир Путин в Москве сходятся в одном: «международное сообщество» — это они, и никто больше. У бывшего нью-йоркского застройщика, китайского коммуниста и отставного офицера КГБ один подход к работе: сила. И одно виденье мира: удел сильных.
Мягким европейцам, которые всей душой верят в расширение понятия правого государства на международную жизнь, не стоит питать иллюзии. Путин, Трамп и Си Цзиньпин, убежденные националисты, хотят перекроить мир на свой лад. Либерально-демократические идеалы повсюду сдают позиции, как и опирающийся на правовые нормы международный порядок. Эта мечта жива до сих пор только в Брюсселе.
Свойственна «трио» и защита своей зоны влияния: у каждого она своя. Во время президентской кампании в США Трамп дал понять, что не против, чтобы Россия забрала у Украины Крым. Кроме того, он поддерживает расширение военного присутствия Пекина в Южно-Китайском море, пока тот воздерживается от комментариев по отношениям Вашингтона с Тайванем. Все упирается в переговоры, в «сделку», как сказал бы Трамп, а не международное право.
Национал-эгоизм
Именно такой вывод был сделан на Конференции по мировой политике, которая уже в девятый раз прошла в конце ноября в Катаре под председательством ее основателя Тьерри де Монбриаля (Thierry de Montbrial). В Москве, Пекине и Вашингтоне набирает силу старый добрый национал-эгоизм, а не изоляционизм.
Мир останется глобализованным, потому что технологии продвигают вперед этот процесс. Тем не менее представление о мировом правительстве в лице международных институтов сейчас спотыкается о реалии государств. И самые сильные из них прекрасно это понимают.
Все это должно было бы стать очередным моментом истины для европейцев, моментом пробуждения и осознания невозможности «островного» существования: они не отгородятся от кризисов и не смогут жить в одной «большой Швейцарии».
Грядущие испытания в этом жестоком мире требуют от них единства. Оно необходимо, чтобы существовать рядом с «тройкой», вести переговоры с крупнейшими из развивающихся стран (Бразилия, Индия), утвердить европейские особенности в глобализации. Только вот в тот самый момент, когда это так нужно, Европейский Союз ослаб как никогда. Он страдает от внутреннего кризиса. Европейский проект отпразднует свое 60-летие с приспущенным флагом.
Болезнь пустила глубокие корни и, быть может, уже достигла терминальной стадии, полагает Юбер Ведрин (Hubert Védrine) в своей последней книге «Спасти Европу». ЕС отмирает изнутри: он потерял доверие народов. Еще до Брексита он находился в стадии «глубокой заброшенности».
Но с чем связана такая нелюбовь людей. Бывший министр иностранных дел (он никогда слепо не верил в Европу и был в этом плане, скорее реалистом) считает, что ЕС стал одновременно слишком туманным и слишком амбициозным. Расширение после холодной войны было плохо подготовленным, слишком быстрым и чересчур масштабным. Оно размыло его, превратило в находящуюся в постоянном движении бесформенную массу.
Связи европейских народов
Формирование единого рынка вылилось в неконтролируемый поток директив, «навязчивых и мелочных норм» от брюссельской бюрократии. Она не так велика и не настолько антидемократична, как говорят (она претворяет в жизнь принятые избранными правительствами решения), однако тенденция к высмеиванию понятий национальной идентичности и суверенитета при постоянном прославлении заслуг элитарного европеизма сделала дело: народы отвернулись от Европы. Евроскептицизм теперь — мнение большинства.
Будь-то кризис евро, Шенген или иммиграция, книга рассматривает все трудности ЕС. В ней четко прослеживается подход Ведрина: никаких глупостей, прагматизм, четкий подбор слов и стремление избежать теологических баталий. Она не говорит о развале европейского проекта, а подчеркивает необходимость восстановить связи народов и Европы. Оригинальность книги в том, что она предлагает двойную разрядку.
Прежде всего, стоит объявить «перерыв» в расширении и «нормализаторском буйстве» Брюсселя. Это время нужно, чтобы подвести итоги европейского строительства, понять, что следует оставить, а что не работает. А затем созвать конференцию, которая бы приняла документ по переориентации всей системы: детальная переоценка распределения полномочий между европейскими институтами и государствами, пересмотр роли обозначенных институтов, изменение европейского проекта в ключе уважения к национальным пространствами и восстановления планов Европы в мире завтрашнего дня.
Ведрин часто звучит убедительно. И он убежден в абсолютной необходимости Европы для сохранения европейского образа жизни в будущем мире. Новый геополитический расклад в том, что у Европы мало друзей. Владимир Путин финансирует по всему ЕС ультраправые партии, которые стремятся разрушить европейский проект. В Вашингтоне Трамп стоит на стороне Брексита: ЕС вызывает у него лишь безразличие или даже презрение.
У Си Цзиньпина наименее антиевропейский настрой из всей «тройки», но китайцы знают, как воспользоваться разобщенностью Европы. В формирующейся обстановке конфликтной многополярности развал европейского проекта стал бы трагедией. Для европейцев.
