Боевики ИГИЛ (запрещенная в России организация — прим. пер.) из Центральной Азии причастны к терактам в стамбульском аэропорту им. Ататюрка и к нападениям на ночной клуб в этом городе. Атаку в аэропорту осуществили чеченец, киргиз и узбек, предположительно прошедшие подготовку в ИГИЛ. В настоящее время турецкие власти подозревают, что киргиз или узбек устроил стрельбу на Новый Год в ночном клубе Reina. Ответственность за теракт взяло на себя «Исламское государство», объявившее войну Турции. Сейчас невозможно точно установить, сколько киргизов, узбеков и жителей других стран Центральной Азии воюют в рядах ИГИЛ в Турции и Сирии, однако The Diplomat сообщает, что их в основном используют для осуществления терактов в качестве подрывников-самоубийц.
Поскольку западная пресса не балует вниманием страны Центральной Азии, читателю трудно провести прямую связь между ИГИЛ, которое преимущественно является арабским движением, и тюркскими народами советской в прошлом Центральной Азии. Вербуя узбеков и киргизов для осуществления терактов в Турции, ИГИЛ пользуется тем преимуществом, что у них с турками есть общие языковые и культурные черты, и в турецкое общество они вписываются органичнее, чем арабы. Из-за таких особенностей, а также из-за бурной истории этих стран после распада Советского Союза в 1991 году Центральная Азия стала благодатной почвой для вербовщиков из ИГИЛ.
Распад Советского Союза привел к последней фазе гражданской войны в Афганистане и к началу конфликта в Таджикистане. Эти боевые действия породили талибов и менее известное Исламское движение Узбекистана. ИДУ заявило о том, что его цель — сместить режим Каримова в Узбекистане и установить исламский халифат с центром в Ферганской долине. Чтобы снизить эффективность усиливавшегося ИДУ, государства Центральной Азии Казахстан, Киргизия, Узбекистан, Таджикистан и Туркмения ограничили перемещения людей между республиками, введя визы. Но это не остановило Исламское движение Узбекистана (ИДУ), которое в 1999 и 2000 годах осуществляло опасные набеги на Киргизию со своих баз в Таджикистане.
Но когда Соединенные Штаты в 2001 году начали военные действия в Афганистане, боеспособность ИДУ существенно ослабла. США и их союзникам по коалиции удалось уничтожить основную часть ИДУ, однако движение сохранило свое наследие, создав прецедент исламской альтернативы авторитарным режимам Центральной Азии. В связи с этим власти центральноазиатских государств усилили репрессии против ислама и политической оппозиции в регионе. Типичным примером такого наследия стала андижанская бойня в 2005 году.
В протестах в Андижане приняли участие местные жители, требовавшие лучшей работы, образования и государственных услуг, и исламские боевики, бросившие вызов узбекскому режиму. Узбекские власти ввели войска и жестоко подавили протесты, расстреляв более тысячи человек. С тех пор в Узбекистане сохраняется непрочный мир. Но после недавней кончины самовластного узбекского руководителя Ислама Каримова у многих возникла обеспокоенность в связи с тем, что последствия Андижана могут вылиться в новую волну насилия. Однако даже если удастся сохранить стабильность, ИГИЛ все равно будет без проблем вербовать новых боевиков среди недовольного населения.
Когда были объявлены вне закона исламистские политические партии и организации типа «Хизб ут-Тахрир», которая провозгласила в качестве цели мирное создание халифата в Центральной Азии, это подтолкнуло многих молодых жителей Центральной Азии в объятия радикалов, действовавших в подполье. Оказалось, что сопротивление во имя ислама в меньшей степени связано с религией и в гораздо большей с безнадежностью, отчаянием и недовольством жестокой и некомпетентной властью. Отказ государств Центральной Азии от политических и экономических реформ, а также их нежелание ослабить контроль над исламскими политическими партиями и организациями могут усилить разжигаемый ИГИЛ конфликт в регионе и привести к увеличению числа терактов, осуществляемых его жителями за рубежом. Недавние события в Стамбуле четко показали, что завербованные ИГИЛ граждане центральноазиатских стран уезжают оттуда на войну в Сирию и Турцию.
Государства Центральной Азии в качестве первого шага в борьбе против ИГИЛ должны перестроить разрушенную систему образования в регионе. Кроме того, хотя реформы там идут медленно, лидерам центральноазиатских стран необходимо открыть политическую арену для оппозиционных организаций и перебороть системную коррупцию.
Великолепная когда-то советская система образования после распада СССР в 1991 году начала разваливаться, пораженная мощной коррупцией. Ее характерными чертами стали недостаточно подготовленные учителя, получающие низкую зарплату, ветшающие школы, устаревшие учебные материалы и повсеместное взяточничество. В результате появились низкоквалифицированные кадры, использующие для продвижения по карьерной лестнице связи и покровительство. Как следствие, слабо образованная молодежь Центральной Азии стала уязвима для экстремистской риторики и все чаще надеется ощутить свою значимость и найти средства для существования в рядах ИГИЛ.
Чтобы исправить ситуацию, странам Центральной Азии следует направить часть своих немалых доходов от эксплуатации природных ресурсов на перестройку образовательной инфраструктуры, и как минимум повысить зарплаты учителям, чтобы было меньше взяток.
Важны и политические реформы, так как государства Центральной Азии сталкиваются с угрозой со стороны ИГИЛ. Фиона Хилл (Fiona Hill) из Института Брукингса уже более 10 лет выступает с предостережениями в адрес Конгресса, заявляя: «Объективный и вдумчивый анализ причин религиозного экстремизма, а также долговременная решимость оказывать помощь, осуществлять координацию и ситуационное планирование это единственно возможное решение проблем Центральной Азии и способ достижения успеха в войне с терроризмом в данном регионе».
Пока власти центральноазиатского региона будут игнорировать бедственное положение своего населения, оно будет все чаще пополнять ряды ИГИЛ и осуществлять теракты за рубежом. Известный пакистанский журналист Ахмед Рашид (Ahmed Rashid) еще 17 лет назад указывал международному сообществу на необходимость понять, что «будущее Центральной Азии может повлиять на будущее остального мира». Сегодня это верно как никогда. Спросите об этом жителей Стамбула.
