Формирование военной базы в Джибути стало первым шагом подобного рода для Китая: он занимает стратегическую позицию по соседству с другими державами (США, Франция, Япония…).
— Atlantico: Что это говорит о планах Китая в мире?
— Жан-Венсан Бриссе: Как и многие другие инициативы с окончания эпохи Мао, формирование военной базы за границей является отражением выхода Поднебесной из изоляции. Этот процесс ускорился в последнее время, в частности, после проведения Олимпиады 2008 года и Всемирной выставки 2010 года. КНР долгое время была единственным постоянным членом Совбеза ООН без постоянного военного объекта в иностранном государстве, где не ведется вооруженный конфликт.
Новая база не только имеет значение в техническом и операционном плане, но и отражает стремление Китая представить себя одной из величайших держав. Это стало для него еще важнее после того, как Япония опередила его и первой обосновалась в Джибути.
— Какой интерес представляет Джибути для великой державы? Почему именно Джибути, а не Аден, стратегическая точка Британской империи?
— Географическое расположение Джибути уже представляет немалый интерес для великой державы с мировыми планами. Страна находится у входа в Красное море, через которое идет около 40% всего судоходства. Этот интерес еще больше возрастает на фоне тревожного подъема пиратства в регионе, которое вызывает беспокойство всех крупных государств и вынуждает их принять небывалые общие меры. Кстати говоря, подобные операции пролили свет на ряд проблем китайского флота, в частности — с длительным нахождением в море. Самым близким опорным пунктом китайцев в тот момент был пакистанский порт Гвадар, который находится слишком далеко от места проведения операций. В результате Китай, как и Япония, принялся искать другие варианты. Долгое время игравший ключевую роль в регионе Аден больше не мог предоставить необходимых геополитических гарантий, а имеющиеся там объекты не приспособлены для решения возникших задач. Оману тоже было нечего предложить. Джибути же давно «привыкла» к присутствию иностранных военных и располагает качественной портовой и аэропортовой инфраструктурой. Кроме того, местное правительство с радостью было готово предоставить объекты в обмен на арендную плату, которая составляет немалую часть доходов республики.
— Означает ли этот объект, что Китай наступает на Запад в военном плане и намеревается утвердить свое влияние за пределами «естественной зоны»?
— Качественный прогресс китайского вооружения выглядит впечатляюще. В первую очередь он проявляется в военной технике (особенно морской), однако все происходит неравномерно, что отражается на общей надежности. Кроме того, недостаток операционной культуры и сохраняющийся «балласт» все еще говорят о необходимости масштабных реформ для того, чтобы сделать китайскую армию конкурентоспособной (или угрожающей). Китай недавно заявил, что ее личный состав будет сокращен с нынешних 2,3 миллиона (несколько лет назад было 4 миллиона) до 1 миллиона человек, что говорит о многом.
Многие годы было не ясно, хочет ли КНР стать мировой державой или же готова довольствоваться статусом региональной сверхдержавы, которой она уже была в определенные эпохи. Статус мировой державы дает множество преимуществ, однако в то же время накладывает немалые обязательства, в частности, в выполнении установленных извне общих правил, что Пекин ненавидит. С 1949 года было видно четкое отличие между прямыми и активными действиями Китая в регионе (конфликт в Корее, Индия, Вьетнам) и гораздо менее заметными шагами в более отдаленных областях. Долгое время помощь антизападным движениям была главным образом риторической и ограничивалась поставкой оружия повстанческим отрядам и прочим силам. Участие в операциях ООН тоже не шло дальше отправки наблюдателей и сил, которые не были напрямую вовлечены в боевые действия.
Сегодня же мы видим стремление заявить о себе в военном плане за пределами круга бывших вассалов и территорий, которых Китай, как он утверждает, был лишен по «несправедливым договорам». В настоящий момент оно ограничено защитой китайских интересов. Формирование базы в Джибути объясняется в большей степени именно этим, а не желанием показать свою силу Западу. В то же время прекрасно заметно наращивание сил в непосредственном окружении, что касается, в частности, Южно-Китайского моря и расположенных у индийской границы территорий.
Жан-Венсан Бриссе (Jean-Vincent Brisset) — бригадный генерал ВВС, ведущий научный сотрудник Института международных и стратегических исследований.
