В конце сентября, по инициативе премьер-министра Синдзо Абэ, император Японии распустил нижнюю палату японского парламента, а правительство назначило внеочередные выборы на 22 октября. С одной стороны, такое решение Абэ может показаться рискованным и поспешным: рейтинги кабинета министров только-только восстановились до 45─50% после летних коррупционных скандалов, а также неожиданной победы оппозиции на выборах в законодательное собрание Токио. С другой стороны, момент для риска сейчас благоприятный: экономика растет, оппозиция в замешательстве, а ракеты КНДР пролетают над Японией, мобилизуя население против внешней угрозы. Вот японский премьер и решил поскорее провести генеральное сражение, чтобы выиграть время для продолжения непопулярных реформ. Однако в ответ на брошенный Абэ вызов часть разрозненной оппозиции все-таки смогла объединиться.
И вновь продолжается бой
Сам по себе досрочный роспуск палаты представителей в Японии — скорее правило, чем исключение. Политики распускали нижнюю палату парламента досрочно по самым разным причинам — от слабых рейтингов до желания заручиться дополнительной поддержкой для своего курса реформ. Режим правления в стране ─ парламентский, правительство формируется по итогам выборов в нижнюю палату, а последний раз, когда японские народные избранники дорабатывали до конца всю четырехлетнюю легислатуру, был в далеком 1976 году.
После своего возвращения на пост премьера в 2012 году Абэ один раз уже успел таким образом подтвердить свой мандат в 2014 году. Если учесть выборы в верхнюю палату парламента в 2013-м и 2016-м, то получится, что избиратели в Японии ходят к урнам почти ежегодно, причем с явкой в 52─59%.
По подсчетам The Economist, выборы 2014 года обошлись японским налогоплательщикам в $550 млн. Несомненно японская оппозиция еще не раз припомнит Абэ это обстоятельство, особенно в контексте и без того огромного госдолга Японии. Тем более что премьер вместо погашения этого долга собирается тратить деньги на социалку и образование. Да и международный опыт досрочных выборов, проведенных властями превентивно, богат примерами того, как правящие политики переоценивали свои силы: от Шарля де Голля почти полвека назад до Терезы Мэй в июне текущего года.
Впрочем, японская оппозиция сейчас переживает не лучшие времена, и это один из стимулов — наряду с кризисом вокруг КНДР, ─ побудивших премьера рискнуть досрочным голосованием. В свое время, еще в середине 2000-х Абэ пробивался на вершины японской политики именно на теме похищенных КНДР японцев. Особого успеха ему достигнуть не удалось, зато получилось засветиться в эфире, рассуждая на резонансную тему.
Ставка здесь делается на то, что в условиях внешней угрозы правящей партии всегда легче выиграть выборы. В неделю, предшествующую роспуску, опросы отдавали победу правящей партии с относительным большинством в 38─44%, хотя 64─70% респондентов были недовольны самим решением о роспуске. Пока противники собираются с силами, а Пхеньян поддерживает у японского общества ощущение «отечество в опасности», у Абэ появился шанс нейтрализовать внутрипартийную оппозицию и расколоть внешнюю.
Игра на опережение
Однако политики активизировались и внутри правящей Либерально-демократической партии, причем как союзники Абэ, так и его противники. Бывший глава МИДа Фумио Кисида, сподвижник и даже потенциальный преемник премьера, не вошел в состав перетасованного в августе правительства, но согласился пока не торопить смену власти, заняв важный партийный пост председателя политсовета. Давний оппонент Абэ, бывший министр обороны Сигэру Исиба, напротив, стал активнее критиковать правительство. В 2018 году Абэ может переизбраться на третий — и последний — срок в качестве председателя партии либерал-демократов. Хотя летние коррупционные скандалы поставили казавшееся до того автоматическим переизбрание под вопрос.
В этом свете успешные итоги выборов могут укрепить позиции Абэ не только в парламенте, но и в партии. Там уже начинают готовиться к эпохе «после Абэ», а значит, могут и отказать в поддержке таких малопопулярных преобразований, как повышение налога на потребление и реформа корпоративного управления. В случае победы Абэ может продлить срок работы нижней палаты до 2021 года, а также свое председательство в ЛДП. А если победа окажется неполной и ЛДП утратит ее нынешнее абсолютное большинство в парламенте, то это, наоборот, может ускорить передачу власти внутри правящей партии.
Демократическая партия, еще недавно считавшаяся ведущей оппозиционной силой Японии, пока так и не оправилась после своего проигрыша на выборах 2012 года. Не помогло даже объединение с Партией инноваций. За пять лет у руля Демпартии перебывало четыре лидера, а рейтинги поддержки у нее упали до 7─8%.
Едва Демпартия определилась с новым лидером в сентябре 2017 года, как ее ряды покинуло несколько политиков. Они примкнули к политическим силам, поддерживающим губернатора Токио Юрико Коикэ, которая метит на пост премьер-министра Японии.
А после сентябрьского роспуска парламента дело чуть не дошло до окончательного исчезновения Демпартии, которая была правящей еще 5 лет назад. Председатель Демпартии Сэйдзи Маэхара сам решил баллотироваться как независимый кандидат, а партийное руководство одобрило его предложение позволить соратникам идти на выборы от «Надежды» — новой партии Коикэ. К этому альянсу готовы присоединиться две небольшие правые партии: Либеральная партия бывшего «теневого сёгуна» ДП Итиро Одзавы, а также Партия японского возрождения.
Столичная градоначальница Коикэ — харизматичный политик с хваткой «железной леди». Токийский губернатор имеет очевидный потенциал для высших постов, но пока неясно, как она до них доберется. После ухода из правящей ЛДП Коикэ уже дважды успела переиграть бывших однопартийцев: в прошлом году избралась губернатором Токио, а в нынешнем привела городскую партию «Токийцы — превыше всего» к победе над ЛДП на выборах в столичный парламент.
Юрико Коикэ вернула интригу в японскую политику. Прежде новые малые партии создавались с ограниченными перспективами, а доминирование ЛДП во многом основывалось на том, что избиратели не видели серьезной альтернативы правящему альянсу. После успехов Коикэ в Токио наблюдатели поспешили авансом выдать ей оптимистические прогнозы о превращении локального успеха в национальный. Кроме того, если раньше опросы отдавали Коикэ вместе с Демпартией 8%, то в более поздних исследованиях поддержка Коикэ уже составляла 18%.
Сама по себе победа кандидатов не из ЛДП на губернаторских, мэрских и законодательных выборах японских городов — не такая уж и новость. Прецеденты были в Токио, Осаке, Иокогаме, Нагое и других городах. Но правящая партия все равно сохраняла свои позиции на национальном уровне. Трансформировать успешную региональную партию в общенациональную — довольно трудная и кропотливая задача в государстве, где последние 60 лет с небольшими перерывами доминировала одна партия с многолетними патронажными сетями в регионах.
Досрочный роспуск парламента оставил Коикэ и ее соратникам совсем немного времени на подготовку к выборам. Новую Партию надежды формально учредили за день до роспуска правительства и всего за три недели до выборов, причем ключевые соратники узнали о церемонии за час до ее проведения. Кроме того, в токийском парламенте городская партия Коикэ находится в блоке с партией Комэйто — партнером ЛДП по национальной правящей коалиции и потенциальным рычагом давления на токийского губернатора.
Битва популизмов
Грядущие выборы в нижнюю палату станут первыми, на которых после избирательной реформы 2015 года смогут голосовать 18- и 19-летние граждане (это около двух миллионов голосов). В сложной избирательной системе Японии незначительные изменения предпочтений могут сильно повлиять на распределение мест, поэтому дорог каждый голос.
Однако самый высокий уровень явки все равно приходится на тех, кому за 60 (около 75% в 2012 году), а из 20-летних проголосовало только 38%. Поэтому не исключено, что политики в своей агитации будут прежде всего ориентироваться на старшие возрастные группы. Так, Абэ пообещал потратить поступления от запланированного повышения налога с продаж на увеличение финансирования социальных программ и образования — пусть и в ущерб выплате государственного долга.
Еще в середине сентября казалось, что главным противником Абэ будет он сам, но уже в конце месяца ситуация стала менее предсказуемой из-за перегруппировки в рядах оппозиции. Обещанный Абэ курс преобразований вызывает немало вопросов. В декабре закончится первая пятилетка «абэномики», но ее ключевые направления пробуксовывают: например, реформа корпоративного управления и борьба с дефляцией. К внедрению обещанной реформы призывают многие экономисты, включая зарубежных, но политик, принявшийся внедрять ее на практике, может легко навлечь на себя гнев бизнеса и профсоюзов.
В политических и бюрократических кругах растет недовольство усилением полномочий правительства: многие решения продавливаются правящей коалицией благодаря большинству в обеих палатах парламента без должных консультаций с оппозицией. Непотопляемый генсек кабмина Ёсихидэ Суга превратил премьерскую администрацию в настоящую машину по инициированию и продвижению законопроектов. Как отмечает австралийский японовед Аурелия Джордж Малган, если раньше министерства проводили предварительное обсуждение новых инициатив, то теперь правительство самостоятельно задает направление, по которому действуют чиновники. Оппозиция будет строить кампанию именно на критике авторитарных замашек Абэ. Роспуск парламента был воспринят в схожем ключе — как произвол со стороны правительства.
Альянс между оппозиционными партиями и токийским губернатором Коикэ подрывает расчет Абэ на раскол оппозиции и ее внутреннюю конкуренцию. Партнерство с Демпартией может сильно помочь токийскому губернатору, хотя окончательные контуры объединения пока неясны. При таком раскладе «Надежда» может получить доступ к региональной сети и фондам демократов ($88 млн), а те смогли бы стать частью более свежего и растущего бренда Коикэ. Риск состоит в том, что оппозиция не успеет перегруппироваться, а токсичный имидж Демпартии снизит символический капитал «Надежды».
Коикэ будет стараться бить врага его же оружием и делать упор на консервативный популизм: она обещает постепенные реформы и обновление, поддержку бизнеса, продвижение женщин, заморозку повышения налога на потребление, запланированного на 2019 год, и отказ от атомной энергетики. На учредительной пресс-конференции лидер Партии надежды призывала к перезапуску Японии, в том числе намекая на сохраняющийся стеклянный потолок для женщин.
Абэ может парировать своей политикой womenomics, которая подразумевает расширение участия женщин в экономике и госаппарате. Однако реальность пока явно не дотягивает до риторики премьера: в столичном парламенте доля женщин значительно выше, чем в национальном (32% против 9%), а после августовской перетасовки правительства число женщин-министров сократилось с трех до двух.
Еще одно де-факто ограничение японской политики — семейственность. Например, баллотироваться от ЛДП собрался Ясутака Накасонэ — внук бывшего премьера Ясухиро Накасонэ и сын бывшего главы МИДа Хирофуми Накасонэ. Другой пример ─ политический долгожитель и зампред ЛДП Масахико Комура решил не баллотироваться и уйти на покой, но при этом внес на рассмотрение кандидатуру своего сына Масахиро в качестве преемника. В обоих случаях партия может и не одобрить выдвижение депутатов в третьем поколении, причем не только из-за семейственности, но и из-за внутренней конкуренции, но тенденция все равно просматривается.
Коикэ также призывает к децентрализации государственного управления и создала блок из губернаторов трех крупнейших регионов страны, куда вошли глава префектуры Айти Хидэаки Омура и глава префектуры Осака Итиро Мацуи. Примечательно здесь то, что в свое время ЛДП долго адаптировалась к постепенному перемещению своего ядерного электората из сельских районов в города, а недавняя реформа сократила количество мест в нижней палате с 475 до 465, чтобы урезать представительство деревни в пользу городов.
Слабости оппозиции
Обещания Коикэ отказаться от атомной энергетики в целом совпадают с антиядерными настроениями японского общества, но плохо конвертируются в голоса избирателей. Как отмечает Эйдзи Огума, профессор университета Кэйо, антиядерное протестное голосование обычно дробится между самыми разными политическими партиями, включая правящую ЛДП.
Заигрывание с бизнесом тоже может выйти Коикэ боком. Прежде всего, здесь факты на стороне Абэ: активное лоббирование японских компаний за рубежом, повышение курса их акций вместе с прибылью, затягивание обещанной реформы корпоративного управления, рост экономики на протяжении последних шести кварталов подряд — последний раз нечто подобное в Японии было 10 лет назад. Во втором квартале текущего года японский ВВП вырос на 4% в годовом выражении. Это очень впечатляющая цифра для экономики, которая пытается оставить позади два потерянных десятилетия. Абэ в своей предвыборной риторике прямо называет времена, когда ЛДП оттесняли от власти (начало 1990-х и 2009─1912 годы), периодами неразберихи и замедления экономического роста.
Также неясно, как поведет себя японская федерация профсоюзов Рэнго — главный соратник и мобилизационный ресурс Демпартии. К Абэ они настроены критично, но могут воспринять в штыки и Коикэ: она планирует проводить жесткий отбор среди демократов, стремящихся в ее новую партию. И даже если руководство Рэнго договорится с «Надеждой», местные профсоюзные организации могут не поддержать эту позицию: минувшим летом они уже критиковали центральные органы за сговор с правительством по трудовой реформе.
Вопрос с профсоюзами составляет часть большой проблемы — судьбы оппозиционного левого электората, который в основном делится между Демократической и Коммунистической партиями Японии. Газета «Асахи» пишет, что представители «Надежды» решили не брать [лево]либералов в объединенную партию, а у самой Коикэ натянутые отношения с главой Компартии. В итоге оппозиционный альянс рискует потерять значительное количество голосов с левой части политического спектра.
Кроме того, представители Демпартии в верхней палате недовольны объединением с «Надеждой». А это значит, что даже в случае успеха на выборах разнородной оппозиции будет трудно вырабатывать единый курс. Этим смогут воспользоваться ЛДП и Комэйто, разделяя, властвуя и потворствуя личным амбициям Коикэ в ущерб ее новой партии, с многими из правоконсервативных членов которой им будет несложно договориться.
Сама Коикэ пока тоже не борется в полную силу. В создании ее общенациональной партии активнее всех были бывшие деятели Демпартии Госи Хосоно и Акихиса Нагасима и бывший член ЛДП Масару Вакаса. Они выстраивали партию под Коикэ, та выражала поддержку, однако сама решила на грядущих парламентских выборах не баллотироваться. В этом есть своя логика: в эпоху «после Абэ» Коикэ будут судить по результатам губернаторства, включая проведение Олимпиады-2020, а они пока еще не превратились в твердую валюту. Несмотря на разнос, устроенный предыдущим властям по ряду городских проблем, в деле их разрешения Коикэ пока не продемонстрировала принципиальных отличий от прежних градоначальников. Выстраивание доверия с новыми союзниками, решившими вскочить на подножку ее партийного стартапа, потребует времени. Свидетельством этого является поспешность и скрытность губернатора при создании «Надежды» и то, что сначала она и вовсе не хотела сотрудничать с демократами.
Противоборство Коикэ с ЛДП может оказаться не долгосрочным, а ситуативным, и нельзя исключать их возможное сотрудничество в будущем, вплоть до формирования коалиций. Вместе с тем Коикэ может оказаться выгодным партнером и для Демпартии: если в обмен на свой приход на высший пост она даст новым союзникам возможность разрабатывать политический курс.
Оттенки консерватизма
Коикэ и многим выходцам из Демпартии будет непросто объяснить избирателям, чем они отличаются от правящей ЛДП. Обе партии придерживаются консервативных взглядов, а позиционирование Демпартии как левоцентристской оппозиции становится все более пустой формальностью. Помимо описанного сходства позиций по отношению к бизнесу, и ДП, и ЛДП обещали направить средства от повышения потребительского налога на образование. Впрочем, Коикэ предлагает это повышение и вовсе заморозить. И Коикэ, и Абэ хотят пересмотреть Конституцию страны, хотя, в случае плохих результатов на выборах, нынешнему премьеру, возможно, придется отказаться от этих планов.
Во внешней же политике, менее важной для предвыборных баталий в Японии, Коикэ, Нагасима и Маэхара близки с Абэ в том, что тоже входят в правоконсервативную ассоциацию «Ниппон Кайги». Организация считается ревизионистской, выступает за тесный союз с США и отстаивает жесткую позицию в отношении Китая и КНДР.
А вот чего от оппонентов Абэ, особенно Коикэ, ожидать не стоит, ─ так это аналогичного энтузиазма на российском направлении. Вместе с тем прагматизм тут может сохраниться, если вспомнить, что Нагасима был внешнеполитическим советником премьера Ёсихико Ноды, взявшего курс на осторожную нормализацию отношений с РФ.
Абэ с его многолетним премьерским опытом будет легче играть на внешнеполитическом поле, чем оппозиционерам: попытки Демпартии в свое время примириться с Китаем и Россией были неудачными и незавершенными, в то время как Абэ, несмотря на репутацию ястреба, постоянно поддерживал рабочий диалог с Пекином и устраивал мини-разрядки через советников. В отношениях с Москвой многого стоит уже одно только создание особого министерского портфеля по России для главы Минэкономики.
Главный риск для Абэ на этих выборах — невнятная победа, при которой представительство ЛДП в парламенте уменьшится, что снизит его шансы переизбраться в следующем году лидером партии. Для собранной наспех оппозиционной коалиции основная опасность ─ это повторение ситуации 1993─1994 годов, когда антиправительственный блок победил на выборах, но затем, из-за своей разнородности, постепенно уступил ЛДП. Тогда у ЛДП все равно оказалось значительно больше мест, чем у любого участника мозаичной коалиции оппозиционеров в отдельности. Хотя политическая карьера Коикэ, похоже, выиграет при любом раскладе — если только губернатор не потеряет осторожность или большинство в токийском парламенте из-за трений с Комэйто.
