Действующего министра иностранных дел Германии Зигмара Габриэля не нужно переоценивать. Как и недооценивать. Но в то же время, надо к нему внимательно прислушаться и присмотреться, поскольку все-таки несмотря на то, что заявленная позиция не является официальной позицией правительства Германии или консолидированной позицией Евросоюза или США, а является лишь предложением министра иностранных дел Германии, высказанная им на встрече с Восточным Комитетом немецкой экономики.
Тем не менее, это предложение свидетельствует о том, что позиция относительно санкционного давления на Россию может претерпевать несущественные, но все-таки изменения. Безусловно, все будет зависеть от США. Европа на внешнеполитической арене выступает если не младшим, то вторым партнером США, поэтому судьба санкций зависит от того, изменится ли позиция США или нет. Судя по последнему выступлению Рекса Тиллерсона, она не меняется. Между тем, логика Габриэля очевидна. Во-первых, Германии надо перехватить инициативу в решении конфликта на Донбассе, поскольку последние полгода достаточно активно конфликтом занимается США, прежде всего, через Курта Волкера и консультационные встречи его с Сурковым. Вместе с тем, немцы считают, что это конфликт европейский. И не зная до конца специфику этого конфликта, как европейского, американцы могут здесь допустить и ошибки, и неуклюжие действия. При этом не способствовать мирному решению конфликта, а способствовать новой, в том числе, и военной, эскалации. Во всяком случае, немцы были недовольны половинчатым решением Администрации Трампа относительно продажи Джевеллинов, считая, что это не будет способствовать дальнейшим дипломатическим усилиям по разрешению конфликта на Донбассе.
Во-вторых, логика немцев еще состоит и в том, что санкционное давление на Россию не приносит ощутимых результатов, и более того, на их взгляд, политическое руководство Российской Федерации рассматривает дальнейшее усиление санкций как давление на Россию, несмотря на то, что в последнее время Путин шел на некоторые уступки, в частности, по обмену пленными. Учитывая все это, санкции, как думают немцы, не приносят результат. И Россия не заинтересована в ослаблении контроля над оккупированными территориями в Донецке и Луганске, а стало быть, дипломатический метод по решению конфликта будет находиться в постоянном и глухом тупике. Стало быть, в обмен на какие-то частичные послабления или изменения давления на своих клиентов, России можно в обмен и предоставить некое смягчение санкций. Таким образом, из нее можно выжимать уступки по Донбассу и одновременно, ослабляя санкционное давление расширять возможности для немецкого бизнеса по восстановлению своих позиций.
Логика понятна. Но есть одно «но» — насколько искренне Россия заинтересована в решении конфликта на Донбассе через такие «немецкие стимулы». Либо это тактическое маневрирование, направленное на то, чтобы ослабить санкции и разрушить этот северо-атлантический западный фронт по сохранению санкционной политики. Российское политическое руководство может просто использовать вот эти немецкие дипломатические наработки для того, чтобы не столько с помощью разного рода стимула выходить из тупика, сколько для того, чтобы размывать дипломатическую позицию Запада относительно поддержки Украины и давление на Россию с тем, чтобы решить конфликт на Донбассе.
