Совсем недавно президент России Путин на встрече с главами российских СМИ, коснувшись вопроса о российско-японских отношениях, заявил: «Мы хотим развивать отношения с Японией и будем развивать, но ничего не будем делать из того, что противоречит Основному закону Российской Федерации».
В июле прошлого года в России введена в действие обновленная Конституция, в которой ясно прописан запрет на какое бы то ни было отчуждение российских территорий. Приведенные выше заявления российского президента впервые ясно вписывают действие новой российской Конституции в контекст российско-японских отношений. Они наводят на очевидную мысль о том, что Россия не собирается передавать кому бы то ни было свой суверенитет над «северными территориями».
Хотя Россия до этого и демонстрировала определенную готовность к обсуждению «территориальной проблемы», но, видимо, это делалось исключительно из расчетов на «вытягивание» из Японии более активных подходов к экономическому сотрудничеству. Если таковыми являются истинные намерения Москвы, то мы решительно не можем их признавать.
В новой Конституции исключение в статье об отчуждении территорий составляют те границы, на которых проводятся работы по демаркации или редемаркации.
Однако на этот раз в заявлениях Путина прозвучало и еще оно высказывание: «Если вы спросите министра иностранных дел Лаврова, то он вам, наверное, ответит, где проходит российско-японская граница». Из этого следует, что у российской стороны уже есть вполне определенное представление об этой границе.
Велика вина японского правительства в том, что до сих пор в отношениях с Россией оно строило слишком радужные перспективы. И все же генеральный секретарь кабинета министров Кацунобу Като заявил о продолжении прежней линии на российском направлении, сопроводив свои высказывания замечанием о том, что «мы хотели бы продолжить упорные переговоры с Россией на основе нашего базового курса».
Однако, если российская сторона не собирается обсуждать с Японией вопрос о передаче ей суверенитета над «северными островами», то нам, вероятно, необходимо принципиально пересмотреть свои подходы к японско-российским переговорам. Премьер-министру Суге прежде всего нужно четко уяснить, в чем же состоят истинные намерения Путина.
Российский президент всегда рассматривал как единственный действующий документ в двусторонних отношениях совместную Советско-японскую декларацию 1956 года, по которой после подписания мирного договора советская сторона должна была передать Японии острова Хабомаи и Шикотан.
Однако последние заявления Путина прямо противоречат такой его прошлой позиции.
Причиной ужесточения российских подходов стало то, что на саммите 2018 года в Сингапуре тогдашний премьер Синдзо Абэ отошел от прежнего японского требования по возврату всех четырех островов и «переложил руль» на формулу совместной декларации о двух островах.
Односторонняя уступка Японии вызвала ситуацию, в которой Россия «задрала нос». До сих пор не до конца раскрыты детали тогдашних российско-японских переговоров в Сингапуре. А ведь сейчас не обойтись без того, чтобы высветить эти детали в пределах возможного и произвести «ревизию» нашего внешнеполитического курса.
Хотя правительство Суги уже давно должно было бы рассмотреть вопрос о корректировке нашей линии в отношении России, ничего здесь до сих пор не сделано.
Вне всякого сомнения, фоном последних жестких заявлений Путина является рост антиправительственных выступлений внутри России и возникновение ситуации, в которой пойти на территориальные уступки он не может.
Однако следует помнить о том, что незаконный захват четырех «северных островов» осуществил Советский Союз, а Россия как его правопреемница несет обязанность по возврату их Японии. И забывать это обстоятельство ни в коем случае нельзя.
