Фильм Андрея Звягинцева «Левиафан» удостоился нескольких престижных международных премий, но на родине вызвал немало споров еще до официального начала проката, так как критикует власти и церковь. По случаю начала показа фильма в израильских кинотеатрах Звягинцев рассказал, на чем основана картина.
Режиссера Андрея Звягинцева я встретил на Хайфском международном кинофестивале в октябре 2014 года, через несколько месяцев после того, как «Левиафан», выходящий на экраны израильских кинотеатров, номинировался на золотую пальмовую ветвь в Каннах. Картина получила восторженные отзывы критиков, но премию выиграла только в номинации за лучший сценарий.
Уже тогда, задолго до начала официального проката фильма в России, Звягинцев с большой осторожностью говорил о политических аспектах картины. Он уклонился от ответа только на один вопрос. Когда я спросил его, возможен ли в сегодняшней России бунт отчаявшегося человека против коррумпированной власти, он не ответил, а лишь взглянул на меня с иронией. Смысл очевиден.
Фильм, тем не менее, в России встретили в штыки, как написала недавно Тали Крупкин в Haaretz. Одним из тех, кто выступил с негативной критикой, был министр культуры Владимир Мединский. При этом он наверняка читал сценарий прежде, чем утвердил финансирование съемок фильма из бюджета. Парадокс только усилился, когда специальная комиссия в составе 25 человек выбрала успевшего получить «Золотой глобус» «Левиафана» в качестве представителя России на соискание «Оскара».
Когда мы встретились в Хайфе, чтобы спокойно побеседовать, Звягинцев, известный нелюбовью к интервью, сделал исключение. Он охотно и подробно отвечал на мои вопросы, но предпочитал говорить об истоках фильма и о его стиле, а не о политической позиции и критике в адрес властей и церкви.
По его словам, этот очень русский фильм на самом деле родился в Америке. В 2008 году Звягинцев был в Нью-Йорке и узнал про Марвина Джона Химейера (Marvin John Heemeyer), владельца автомастерской в маленьком городке, который конфликтовал с местными властями, собиравшимися забрать у него землю и имущество. Химейер вел долгую тяжбу в суде, но потерпел полное поражение. 4 июня 2004 года Химейер на бульдозере снес свою бывшую мастерскую и проехал по городу, разрушив еще 13 зданий, включая мэрию и городскую библиотеку. Полицейские стреляли по нему, но тщетно. Точной информации о том, стрелял ли Химейер в ответ, нет до сих пор. Известно только, что пострадавших в этом происшествии не было. В конце концов бульдозер вышел из строя, и Химейер покончил с собой.
Звягинцев сначала планировал снять документальный или художественный фильм именно о Химейере. Однако продюсер убедил его в том, что в итоге получится вестерн, а разве может русский режиссер снять хороший вестерн, сказал он с улыбкой. Тогда Звягинцев пришел к выводу об универсальности этой глубоко тронувшей его истории, по сути, рассказывающей об отношении любой власти к простым людям, и решил снять фильм по мотивам этого события в России.
В его фильме действие происходит на северо-западе России. В море, играющем важную визуальную роль в картине, много брошенных судов, а на берегу белеют кости китов, выбросившихся на сушу и умерших. Главный герой, Коля, владелец мастерской по ремонту машин, живет со своей второй женой Лилей и сыном от первого брака Ромой. Они живут в доме, которым его семья владела из поколения в поколение, и который он сам тщательно и с любовью отремонтировал. Когда мэр и представитель церкви объединяются, чтобы отобрать у него дом, бизнес и землю, он пытается отстоять свои права в суде, а потерпев поражение, зовет на помощь армейского друга Диму, успешного столичного адвоката.
Фильм «Левиафан» рассказывает не только о Коле и его борьбе с мэром и церковью, а также о том, как эта борьба влияет на семью главного героя. Фильм полон глубинного смысла и содержит разные идеи, которые могли бы показаться чересчур амбициозными, но Звягинцев сумел найти нужное равновесие. Когда я спросил его, хотел ли он включить индивидуальный рассказ в обсуждение смысла веры и обернуть его в образы, придающие фильму космический и почти метафизический масштаб, отражающий стремление русской души найти смысл человеческого существования, режиссер засмеялся, но отрицать не стал. Не сказав об этом прямо, он согласился, что фильм по характеру получился очень русским.
На вопрос о происхождении названия фильма он ответил, что выбор определили несколько соображений, а не только желание показать скелеты китов, символизирующих современную Россию. По его словам, Коля — это современный Иов (в одной из бесед этого библейского персонажа с Богом упомянут левиафан). Друг познакомил его с книгой английского философа Томаса Гоббса «Левиафан», изданной в 1651 году и утверждавшей в том числе, что общество нуждается в сильной централизованной власти.
Разумеется, в разговоре со Звягинцевым нельзя было избежать вопросов о политических аспектах фильма, критикующего коррумпированность власти, характерную для путинской России. На мой вопрос о том, как, по его мнению, российская публика воспримет сцену, где друзья Коли готовят для стрельбы мишени с портретами советских вождей от Ленина до Брежнева, и один из них спрашивает, не пора ли поместить на такую мишень физиономию Путина, Звягинцев рассмеялся. Он предпочел не обсуждать отношение российских зрителей к этому эпизоду и к сценам, показывающим разложение церкви.
Он вообще не ожидал, что его фильм добьется успеха в России. Так же он думал и о своих предыдущих фильмах. По его словам, сегодня в России относительно немного кинотеатров, и картины, считающиеся чрезмерно художественными, привлекают мало зрителей. Когда я снова спросил его о космических и метафизических пластах фильма, Звягинцев посерьезнел. Впервые за все интервью он обратился прямо ко мне, а не к переводчику, и сказал по-русски, хотя я не понимаю этот язык, что, даже если в картине и есть такие элементы, все равно в центре стоит человек, как и в других его фильмах. И действительно, на повторном просмотре меня гораздо больше тронула личная история и отношения в семье героя, чем элементы вокруг этого.
В центре любого фильма Звягинцева всегда стоит семья. Ему 50 лет, хотя он выглядит намного моложе. Он родился в 1964 году в Новосибирске и собирался стать актером. Играл в провинциальных театрах, но, приехав в Москву, понял, что у него мало шансов стать кинозвездой. Тогда он обратился к режиссерскому искусству и сначала работал на телевидении. В 2003 году снял свой первый фильм, малобюджетную картину «Возвращение», о двух братьях и их путешествии с отцом, которого они встречают впервые. Фильм был удостоен награды «Золотой лев» на фестивале в Венеции, а также приза за лучший дебют.
Звягинцев практически моментально прославился во всем мире, и неожиданный успех напугал его. Он чувствовал, что второй фильм станет для него испытанием. Фильм «Изгнание», выдвигавшийся на соискание премий Каннского фестиваля, рассказывает о семье, уехавшей на отдых в деревню. На фоне пасторальных пейзажей выходят на свет напряженные внутренние противоречия и конфликты. Фильм был прохладно встречен критиками. Единственный приз получил актер Константин Лавроненко, снимавшийся также в «Возвращении».
В 2011 году Звягинцев снял фильм «Елена», отличную картину с острой критикой социального неравенства в современной России и роли, которую играют деньги. «Левиафан» кажется полной антитезой этому фильму, но режиссер не согласен. Они дополняют друг друга, показывая место человека в жестоком обществе, ставят личность в центре, и используют рассказ для обсуждения вопросов веры. Вообще для Звягинцева вера представляет собой очень сложную проблему. На пресс-конференции его спросили, верит ли он в Бога, и режиссер дал замечательный ответ, сказав, что не верит в Бога, а знает, что Он существует.
