После авиаударов в Сирии и тщательно спланированного выступления с трибуны ООН Владимиру Путину все же удалось прорвать устроенный ему западными столицами «санитарный кордон». Всего за неделю президент России смог показать, что он уже не тот изгой, которому пришлось досрочно покинуть саммит двадцатки в Брисбене в ноябре 2014 года из-за ледяного приема со стороны западных лидеров.
Первый акт развернулся 28 сентября в Генеральной ассамблее ООН в Нью-Йорке, где он не был восемь лет, с выступления по сирийской проблеме. Второй мы увидели 30 сентября в Сирии, где недавно прибывшие российские самолеты начали действовать и нанесли первые удары. Третий ожидается 2 октября в Париже, где Владимир Путин станет гостем Франсуа Олланда и обсудит украинский вопрос с канцлером Германии Ангелой Меркель и президентом Украины Петром Порошенко.
Май: начало «сирийской кампании»
Возвращение к первым ролям на международной арене опиралось на то, что российский политолог Дмитрий Орешкин называет «сирийской кампанией» Кремля. Подготовка к нему началась задолго до нынешней решающей недели, быть может, еще 9 мая. Несмотря на весь размах мероприятий по случаю 70-летия победы СССР над нацистским режимом, Москве не удалось скрыть масштабы своей изоляции. Ни один западный лидер не приехал в российскую столицу.
С тех пор Кремль не оставлял попыток исправить ситуацию. 12 мая брешь открыл визит в Сочи американского госсекретаря Джона Керри, который напрямую беседовал с президентом России. До этого ни один представитель американского руководства два года не ступал на российскую землю.
С этого момента началась полемика о «возможной встрече» с Бараком Обамой. В России то брали на себя «инициативу», то делали вид, что рассматривают «просьбу» США. Главным для Кремля было представить себя в глазах общественного мнения стороной, которая по-прежнему готова к «диалогу». Далее давление неизбежно поддерживалось вплоть до самых последних дней перед встречей, которая в конечном итоге состоялась в понедельник в Нью-Йорке.
Июль: выступление в Уфе
Параллельно с этим Москва развернула дипломатическую работу по всем направлениям. Так, она выступила конструктивным партнером в переговорах по иранской ядерной программе. Кроме того, июльский саммит БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР) и ШОС в Уфе стал для главы государства великолепной трибуной. Президент отшлифовал на нем образ «лидера неприсоединившихся» и вновь продвигал излюбленную риторику о «многополярном» мире в противовес доминированию США.
Страна-соперник времен холодной войны давно не дает покоя российскому лидеру, который увидел в сирийском тупике средство представить себя защитником от пагубных последствий внешней политики Запада. Именно в Уфе Путин впервые обкатал предложение о формировании альтернативной коалиции против Исламского государства.
Сентябрь: правильный ритм
Три месяца спустя результат налицо: Владимир Путин не просто вернулся на международную арену, а задает ритм. Запад вынужден ответить на его предложение о «широкой коалиции» против ИГ в Сирии. Российский лидер позволил себе роскошь предстать новым участником решения вопроса, хотя на самом деле с самого начала причастен к нему в силу тесных связей с режимом Асада. Что касается коалиции... она уже существует и включает в себя целый ряд западных и арабских государств.
И если западные лидеры не могут решить, что им делать дальше, Владимир Путин предлагает простой вариант разрешения запутанной сирийской проблемы. Этот ответ — Башар Асад. Альянс с сирийским лидером представляется залогом победы над ИГ, хотя именно его политика в значительной мере способствовала пополнению рядов террористического движения. Пожалуй, это можно считать главным дипломатическим достижением Кремля после на редкость ловкого хода в августе 2013 года, когда ему удалось спасти сирийского союзника от авиаударов в ответ на применение химического оружия в пригороде Дамаска 21 августа.
Сегодня же речь уже не просто о том, чтобы спасти режим Асада, а о том, чтобы вывести его «в дамки» в ближневосточной игре, показавшись при этом защитником цивилизации и угнетенных меньшинств. Это не говоря уже о посыле для собственного населения: несмотря на все трудности, Россия вновь заявила о себе как о державе.
Сыграл свою роль и другой фактор: миграционный кризис в Европе. «Путин — прекрасный тактик, — считает Федор Лукьянов, российский аналитик и член Совета по внешней и оборонной политике. — Ему известно, что этот кризис меняет точку зрения обществ западных стран, в том числе и Германии, подкрепляя мысль, что там нужно что-то делать. Поэтому критиковать Россию станет сложно...»
Как бы то ни было, дипломатическое наступление Москвы направлено в первую очередь на Вашингтон, а не европейцев. «В этом и заключается одна из первых задач Кремля, — уверен Тома Гомар из Французского института международных отношений. — Москва хочет восстановить прямой диалог с американцами, хотя сначала стремилась оттеснить их от решения иранской проблемы».
Украина — разменная монета?
Чтобы добиться успеха на этом направлении, России пришлось пойти на уступки в украинском вопросе. «Путин понимает, что ему охотнее поверят насчет Сирии, если на украинском фронте все спокойно», — полагает один западный дипломат. С 1 сентября в Донбассе было объявлено новое перемирие, которое практически неукоснительно соблюдается как украинской армией, так и поддержанными Москвой пророссийскими мятежниками. Намеченная на пятницу встреча в Париже должна воспользоваться такой положительной динамикой и доброй волей российской стороны, чтобы снять последние препятствия для полной реализации минских соглашений до конца этого года.
«Сирия и Украина не связаны напрямую, но Путин стремится расширить рамки переговоров с Западом, — полагает Федор Лукьянов. — Последние месяцы все было сосредоточено на Минске и начало топтаться на месте. Путин пытается разорвать этот порочный круг».
Однако партия еще не выиграна. На следующий день после встречи с президентом России Барак Обама дал добро на поставки в Киев радарных систем, которые служат для определения местоположения вражеской артиллерии. Отправленный российской стороне сигнал предельно прозрачен: Вашингтон не собирается ослаблять давление на Москву или жертвовать Украиной в обмен на потенциальное сотрудничество по Сирии.
Уступки и сомнения
Как все не выглядело на первый взгляд, участь Украины еще не решена. Президент России лишь частично достиг поставленных им военных целей. Кремль аннексировал Крым и надолго воспрепятствовал вступлению Киева в ЕС и НАТО. Однако Украина отвернулась от бывшего «старшего брата», а Путину не удалось навязать ей столь желанное ему решение, которое бы полностью парализовало работу всего украинского государства.
Тем временем, возвращение на первый план сирийского вопроса (а он куда перспективнее в плане имиджа и влияния) позволяет Кремлю выпутаться из украинского болота, где он пока что не может ничего извлечь для себя. Для этого ему нужно пойти на существенные уступки в соответствии с минскими соглашениями: вывод вооруженных групп с Донбасса и восстановление пограничного контроля с Украиной. «Даже если Москва выполнит свои обязательства, полное урегулирование украинского кризиса представляется отдаленной перспективой, — отмечает Тома Гомар. — Кроме того, Россия вполне может позволить себе играть в минскую игру, сохраняя рычаги дестабилизации и возможность делать то, что ей вздумается по ту сторону украинской границы».
Есть у нынешней стратегии и другое преимущество. Путин, без сомнения, рассчитывал, что ему удастся сломить европейское единство по санкциям, которые были введены из-за его вмешательства на Украине. Но оно устояло. Позитивная позиция по Украине открывает ему перспективу отмены этих мер, которые бьют по его ослабленной спадом цен на нефть экономике. Европейские санкции против России истекают 15 января 2016 года в своей экономической части и 15 марта в том, что касается российских деятелей. Эти сроки явно прослеживаются во всех планах Владимира Путина.
