Когда кольцо судорожно сжимается

Очевидно, что разрешение сирийской проблемы является вопросом времени и рано или поздно Башар Асад уйдет. Какой будет судьба Асада после его ухода, в каком положении он окажется - трудно однозначно комментировать.
 
Другие прецеденты «арабской весны» в этом плане создают весьма относительную картину и оставляют повод для противоречивых прогнозов. Однако одно очевидно, что это будет очередной волной региональной экспансии Запада. Говоря о победе, конечно, нужно быть осторожными, так как также трудно сказать, будет ли это победой для Запада. Однако, каким будет проявление экспансии - очевидно. А из этого становится очевидным, что сжимается кольцо вокруг Ирана и одновременно вокруг Южного Кавказа. Здесь имеются две взаимосвязанные, но разные плоскости.
 
Южный Кавказ является частью кольца вокруг Ирана, в то же время  Иран является частью кольца вокруг Южного Кавказа. В свою очередь обе территории являются носителями разного стратегического значения, и Запад, несомненно, имеет целый ряд отдельных мишеней и намерений насчет Ирана и Южного Кавказа. Однако вместе с тем, ясно также, что все это - “фронт” противостояния Запада и России и имеет существенное влияние в плане соотношения сил. С этой точки зрения примечателен визит премьера Турции в Москву, где одной из основных тем обсуждения, конечно, была проблема Сирии. Здесь, несомненно, ситуация также многослойная.
 
С одной стороны, как для  Турции, так и для России нежелательно усиление Запада и его экспансия в направлении Ирана и Южного Кавказа, так как в этом случае они должны будут усмирить собственные притязания на роль регионального лидера. С другой стороны Турция, конечно, лелеет тайные желания в том плане, что благодаря западной экспансии она будет иметь возможность отразить продвижение России и урвать от Запада статус регионального “смотрящего”, с тайным желанием усилиться и стать самостоятельной в дальнейшем.
 
То есть, для Турции Россия, с одной стороны, является средством нейтрализации привнесенных Западом опасностей, а с другой стороны, Запад является средством нейтрализации амбиций России. Для Турции выгодно также ослабление региональных позиций Ирана и Сирии, хотя, с другой стороны, это означает усиление позиций Израиля, что весьма нежелательно для Турции.
 
Россия, несомненно, понимает, что Турция тут ведет несколько  игр, однако, у Москвы нет другого  выхода, кроме как выбрать Анкару союзником, так как Россия уже навсегда теряет союзническое доверие в южно-кавказском регионе и Арабском мире.
 
Здесь, конечно, назревает множество серьезных  вызовов для Армении. Сближение  Турции и России для Армении никогда  не представляло воодушевляющего развития, если не сказать обратное: обычно из таких развитий Армения выходит с потерями, будь то физические или политико-психологические потери. Турецко-российские сделки, как правило, завершались за счет Армении, следовательно, в настоящее время также существует эта опасность, тем более, что Россия очевидным образом стала подозревать Армению в западной ориентации.
 
Дело в том, что в плане этих подозрений Россия уже обращается к помощи азербайджанских политологов, заявляя их устами, что региональное ослабление России и Ирана сделает Армению наиболее уязвимой. Однако тут имеется зерно правды, причем, довольно большое зерно, если Армения, благодаря преобразованиям внутренней жизни, не достигает такого уровня государственного качества, которое дало бы возможность достичь такой степени независимости, когда государство будет в состоянии с помощью общественной поддержки принимать важные для себя решения, не ожидая решений, принимаемых в какой-нибудь столице.
 
Если Армения  идет на этот шаг, то здесь уже ослабление России и Ирана не создадут существенных проблем. А если Армения останется  в том же экономическом, политическом, государственном и общественном качестве, то, конечно, уход главного попечителя - России, может стать причиной катаклизмов, от которых во всех отношениях может пострадать и Армения.
 
Более того, слабеющая  Россия может использовать Армению  в качестве инструмента шантажа  и дестабилизации в регионе, так как очевидно, что для западной экспансии дестабилизация нежелательна по той простой причине, что без этого экспансия довольно успешно продолжается, и нет нужды ставить ее под ненужные риски.
 
Здесь, конечно, вопрос Армении  становится иным, или же под другим светом проявляется совсем с другой, более широкой позиции. Дело в том, что для Армении существенно не нахождение возможностей укрепления собственного потенциала и, таким образом, решения проблемы собственной безопасности на глобальном уровне в случае ослабления России, но существенно именно использование ослабления России для этой возможности, для изменения самой себя, для становления государством совсем другого качества.
 
Дело в том, что в  этом вопросе Россия является одним  из самых больших препятствий для Армении, так как вся южно-кавказская стратегия Москвы построена на философии внушения Армении внешней опасности, внешнего страха.
 
Когда все это уйдет, то сразу же рухнет вся политическая тактика России не только в Армении, но на Кавказе в целом. Тогда как внушение этой опасности действительно преувеличено, так как все зависит от внутреннего качества Армении, и это качество является основным источником опасности или безопасности для Армении. Именно в вопросе этого качества Россия не желает существенных системных преобразований в Армении, так как в этом случае не сработает стратегия страха или опасности.
 
Учитывая это судорожное сжимание кольца, эти вопросы для  Армении станут все более актуальными. Следовательно, ответы на эти вопросы  Армения должна найти по возможности быстро. Причем, эти ответы должны иметь общественную легитимность и приняты при реальном проявлении общественного согласия, чтобы они имели ценность и стали средством конвертации в международной политике.