Санкт-Петербург. Осень 2008 года. По приглашению Европейской Комиссии я нахожусь в Брюсселе вместе с десятью журналистами из различных российских регионов. Уже во время нашей первой встречи в Москве стало ясно, что мы не подходим друг другу. Главная тема разговоров – это война между Россией и Грузией, которую мои коллеги стыдливо называют «абхазско-грузинским конфликтом» и с пеной у рта пытаются доказать, что «грузины продались американцам», что «они намерены вновь завоевать Абхазию» и «готовить террористов, чтобы потом взрывать дома в Москве».
Тогда я впервые понял, что в России, на самом деле, существует проблема со свободой мысли, что эти люди - журналисты - действительно убеждены в правильности следующего тезиса : «Россия окружена врагами». До этого такие слова я слышал только из уст членов путинской партии «Единая Россия».
Не секрет, что большинство российских телеканалов и радиостанций контролируются Кремлем. Однако это не означает, что какой-то чиновник, находясь на Красной площади, подвергает цензуре телепередачи.
Многие журналисты убеждены в том, что им лучше не передавать сообщений об акциях, которые проводит оппозиция, и что нет необходимости «раскачивать лодку». Они считают, что им не надо писать о тех людях, которые выступают с критикой в адрес властей, так как они «получают деньги от Запада и хотят разрушить страну». Обо всем этом лучше молчать, так как в противном случае их рабочее место может оказаться под угрозой. Вот это и есть «самоцензура».
Очень немного тех, кто способен противостоять этой угрозе. Их чаще всего называют «оппозиционерами». Из этого следует, что подавляющее большинство публикаций в российской прессе посвящены не политике или анализу политического процесса, а обычным будничным вопросам, а также социальным проблемам.
Многие мои «честные» коллеги предпочитают писать о культуре или о спорте, так как в этих областях редко случается так, что они оказываются между интересами кремлевских руководителей и главного редактора своей газеты.
Одним из самых наглядных примеров того, насколько жестко контролируются российские средства массовой информации, могут служить последние взрывы в московском метро. Вместо того, чтобы прервать программы и передать срочные сообщения, главные каналы продолжали показывать свои обычные программы: мода, культура и здоровое питание. Но если кто-нибудь смог бы узнать о первом взрыве из телевизионных трансляций, то этот человек, скорее всего, не стал бы жертвой второго теракта…
Конечно, в России есть свободные средства массовой информации. Это газеты «Новая газета», «Коммерсант» и журнал The New Times. Они еще позволяют себе выступать с объективными комментариями по поводу действий ястребов за кремлевскими стенами. Однако все они достаточно дороги для нормальных российских граждан. Это означает, что существует своего рода имущественный ценз на получение правдивой информации.
«Эхо Москвы» - это сохранившийся осколок когда-то могущественной медийной империи Владимира Гусинского. Сегодня эту радиостанцию называют последним оплотом свободомыслия в России. Прежде всего, на частоте «Эха» можно услышать голоса политиков, которые не могут появиться на других каналах, - Гарри Каспарова, Михаила Касьянова, а также свободные и острые комментарии журналистов. Главного редактора этой радиостанции Алексея Венедиктова президент Владимир Путин на одной из встреч с журналистами назвал «врагом».
Кстати, как раз в мае будет круглая дата – 10 лет назад Владимир Путин был официально избран президентом России. Главный результат его правления – это фактическое уничтожение независимых средств массовой информации в стране. Спустя несколько дней после вступления в должность и его торжественного - в императорском стиле - вхождения в Кремль , неизвестные в масках напали на офис крупного холдинга «Медиа-Мост». Принадлежавшие этому холдингу средства массовой информации (в том числе популярный телеканал НТВ и радиостанция «Эхо Москвы») критиковали политику Путина на Кавказе и отказались поддержать его во время президентских выборов.
Затем стало известно, что Генеральная прокуратура Российской Федерации завела уголовное дело против владельца холдинга Владимира Гусинского. Гусинский незамедлительно покинул страну и избежал таким образом ареста, однако перед этим он успел передать акции принадлежавших ему средств массовой информации Газпрому. Российское общество, за редкими исключениями, хранило молчание.
Дальше все продолжалось в том же духе. Журналистка Анна Политковская, наиболее жестко критиковавшая политику Путина, была застрелена на пороге своего дома в Москве. Не моргнув глазом, судья разрешил милиции конфисковать документы критически настроенного по отношению к властям журнала The New Times. Это было сделано только потому, что журнал критиковал существующее положение дел в милиции.
Корни всех этих событий лежат в уничтожении НТВ кремлевскими ястребами. Уже тогда российское общество в обмен на путинское обещание обманчивой «стабильности» позволило закрыть тот клапан, через который прорывалось свежее дуновение свободы.
Только тогда, когда общество осознает, что ему так же необходима правдивая информация и свободная мысль, как хлеб и зрелища, Россия сможет выбраться из болота коррупции и хищений. И только тогда граждане этой страны смогут себя уважать. Но для этого предстоит еще пройти длинный путь.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
По приглашению Европейской Комиссии я нахожусь в Брюсселе вместе с десятью журналистами из различных российских регионов. Уже во время нашей первой встречи в Москве стало ясно, что мы не подходим друг другу. Главная тема разговоров – это война между Россией и Грузией, которую мои коллеги стыдливо называют «абхазско-грузинским конфликтом» и с пеной у рта пытаются доказать, что «грузины продались американцам», что «они намерены вновь завоевать Абхазию» и «готовить террористов, чтобы потом взрывать дома в Москве».
