Искушение православной церкви: раскол с Путиным

Русская православная церковь, вернув себе былую мощь, стоит перед дилеммой. У нее есть два варианта, каждый из которых представляет серьезные риски и неудобства. Либо она продолжит проповедовать «византийскую симфонию», демонстративно не замечая ухудшение экономической и социальной ситуации в стране и рискуя популярностью, либо она рвет с коррумпированной и непопулярной в народе элитой, завоевывает уважение и доверие не только верующих, но вообще всего населения страны, но теряет поддержку властной верхушки и материальные блага, которых сейчас в избытке.

Пока что, кажется, РПЦ не выбрала ни один из этих вариантов. Недавние заявления представителей патриархата и инициативы вроде разрешить священнослужителям баллотироваться в органы власти. Это наводит на мысль, что церковь хочет заставить считаться с собственной позицией … Остается узнать, даст ли церкви эту возможность Владимир Путин, который, осудив Ходорковского, недавно не оставляющим сомнения способом показал, кто в стране хозяин.

Впервые со времени краха коммунистического режима и возврата церкви на позиции, которые она занимала до Октябрьской революции, высокопоставленный представитель Московского патриархата резко критикует «суверенную демократию» и «вертикаль власти», которая мешает «всему населению, формирующему Российскую Федерацию, играть активную роль в политическом и экономическом развитии страны». Более ясно выразиться нельзя… Хотя ни одно имя не было названо, аллюзия на политику, которую уже в течение десятилетия проводит «национальный лидер», предельно ясна…

Элиты должны уступить свое место

Председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Русской православной церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин в ходе пресс-конференции, организованной агентством РИА «Новости», серьезно раскритиковал правительство. «Этнические конфликты имеют экономическую, социальную и политическую базу. Народ не реагирует на беззаконие, которое царит в обществе. Власть должна сегодня слушать не элиты, а народ», - заявил он. Чаплин подытожил: «Те элиты, которые еще в 1990-е годы пытались строить национальную политику (…), имеют недолгое время - может быть, около полугода, чтобы уйти по-хорошему, и я им советую это сделать».

Ко всему прочему священник заявил, что Синод планирует позволить духовенству выдвигать собственные кандидатуры в органы власти, «если обстоятельства того требуют». Таким образом, ситуация квалифицируется как тяжелая. По православным канонам, священнослужители должны довольствоваться спасением душ и не имеют права вмешиваться в светскую жизнь. Но это не абсолютное правило, и запрет может быть снят духовными властями, если они сочтут это необходимым. В 1993 году многие митрополиты и священники были избраны в парламент и обсуждали со светскими депутатами закон о свободе вероисповедания. После принятия закона все они сложили с себя депутатские полномочия, за исключением отца Глеба Якунина, который был лишен сана за отказ подчиниться требованию о неучастии православных клириков в парламентских выборах.

Храм чиновников и олигархов

Во время советского периода вопреки принадлежности многих священнослужителей органам множество диссидентов вернулись в лоно церкви, которая стала символом всеобщих ценностей, растоптанных атеистической властью. После падения коммунистического режима возникла внезапная страсть к религии, выразившаяся в волне крещений. Но приход к власти в 2000 году Владимира  Путина изменил ситуацию. Церковь увеличила мощь и влиятельность, но столько же потеряла в популярности.

Вслед за главой государства, напоказ выставляющим собственные религиозные убеждения, в церковь устремились олигархи, высокопоставленные чиновники и даже криминальные авторитеты. Священники, предчувствовавшие хорошую прибыль, уже даже было ввели в повседневную практику индульгенции, позволяющие за кругленькую сумму замолить предыдущие грехи и даже преступления. Полученные деньги при этом не всегда шли на поддержание прихода или помощь нуждающимся.

Из-за подобной соглашательской политики от церкви отвернулась часть населения. Патриархия получила от московских властей разрешение на строительство двух сотен церквей – и это в городе, в котором и так 900 церквей, безнадежно пустых в непраздничные дни. Обычно в церкви находятся несколько беседующих и следящих за свечками старушек.

Интеллектуалы все еще ждут от церкви некоего публичного покаяния по меньшей мере за неоднозначное отношение духовенства к коммунистическому режиму и не одобряют решение Путина вернуть церкви ценности, конфискованные в 1917 году. После попытки патриархата завладеть зданиями католических церквей по всей стране прокатилась волна антирелигиозных протестов. Что же касается молодежи, на которую патриархат очень рассчитывает, то она предпочитает ночные клубы, выпивку и наркотики, которые становятся настоящим бичом российского общества. Даже ультраправые отвернулись от церкви. В 1993 году националистические движения, такие как «Память», объявляли себя православными. В конце 2010 года активисты движения против нелегальной иммиграции ДПНИ посещают языческие секты, распространенные в стране.

Подобный растущий разрыв между политическим влиянием церкви и практикой веры не ускользает от духовенства. Как следует из телеграммы, отправленной американским послом и обнародованной WikiLeaks, 28 января 2010 года митрополит Иларион в ходе встречи с американским дипломатом сетовал, что «хоть и от 70 до 80% населения заявляет, что оно православное, лишь 5% регулярно посещают церковь и еще меньше людей следуют православным канонам в повседневной жизни».

В этом контексте свобода действий главы РПЦ чрезвычайно ограничена. Высказывания, идущие вразрез с политикой власти, безусловно, повышают рейтинг РПЦ, но рискуют нанести удар по ее выгодным позициям. После смерти в 1700 году патриарха Адриана, поддерживавшего в борьбе против Петра Великого его сводную сестру Софью, нового патриарха назначено не было. И этот урок русская православная церковь не забыла.