Леонардо Ди Каприо, Оскар и вопросы морали

Киноакадемия показывает умытое, умное, взрослое лицо, как правило, гораздо более серьезное, чем лицо Голливуда. Обычно она делает это при помощи ведущего-юмориста, умеющего не сосредотачивать внимание зрителей на собственной персоне. Но в этом году вышло не так, и церемония практически не вызвала эмоций (кроме объятий Эннио Морриконе и Куинси Джонса), подобно боксеру, вынужденному тренироваться без спарринг-партнера.
 
Патетика с интервалами
 
Риторика наград живет отказом от неверия, как любое другое повествование. Единственный способ удержать здравый смысл перед многочасовым потоком людей, пытающихся сказать что-то выдающееся urbi et orbi — это регулярно разряжать торжественность уймой сарказма и иронии, что обычно и делает ведущий. Таким образом создается патетика с интервалами, напряженная, но оставляющая отдушины. Когда на сцену представлять награды вышли два комика без политической повестки дня, сначала Луи Си Кей (Louis C.K) и потом Саша Барон Коэн (Sasha Baron Cohen) в облике своего первого признанного героя, Али Джи (Ali G), то за пять минут я смеялся с большим удовольствием и облегчением, чем за весь вечер.
 
При таком ведении церемонии стало до невыносимого ясно, какие моральные темы были затронуты на этот раз. Попробую перечислить их.
 
— Этническое и культурное единообразие номинантов Киноакадемии;

— злоупотребления в католической церкви («В центре внимания»);

— маргинализация женщин-лесбиянок в пятидесятые годы («Кэрол»);

— власть капитала над жизнью простых граждан («Игра на понижение»);

— хищная природа американской колонизации и дискриминация южноамериканских иммигрантов («Выживший»);

— израильско-палестинский конфликт (короткометражная лента «Aве Мария»);

— положение женщины в оккупированном американскими войсками Афганистане (короткометражная лента «День первый»);

— война в Косово (короткометражный «Шок»);

— дискриминация заики (победитель среди короткометражек «Заика»);

— маргинализация и страдания трансгендеров («Девушка из Дании»);

— сексуальное насилие в кампусах американских университетов (документальный фильм «Зона охоты» с номинированной песней в исполнении Леди Гаги вместе с жертвами насилия с надписями на руках, после речи вице-президента США Джо Байдена);

— эмансипация ЛГБТ-персон (речь Сэма Смита, победившего с песней Writing’s on the wall к фильму «Спектр»);

— война в Афганистане (датский фильм «Война»);

— холокост (венгерский фильм-призер «Сын Саула» и документальный «Клод Ланзманн: Призраки холокоста»);

— притеснение женщин в турецком селе («Мустанг»);

— психическое расстройство ветерана Вьетнама афроамериканского происхождения, не получившего медицинской помощи (документальная короткометражка «Последний день свободы»);

— убийство в Пакистане женщин, сочтенных нечистыми или аморальными (победитель в категории короткометражных документальных фильмов «Девушка в реке: цена прощения»);

— положение вьетнамского мальчика, имеющего физические увечья из-за воздействия «агента оранж», использовавшегося американцами во время войны (документальный фильм «Чау в тылу»);

— эпидемия Эболы в Либерии (документальный фильм «Команда номер 12»);
украинская революция (документальный фильм «Зима в огне: борьба Украины за свободу»);

— геноцид в Индонезии (документальный фильм «Взгляд тишины»);

— война между наркокартелями (документальный фильм «Земля картелей»);

— маккартизм («Трамбо»);

— глобальное потепление (речь Леонардо Ди Каприо).

Я мог что-то упустить.

Остается фактом, что церемония вручения Оскара страдает хроническим стремлением к нравоучению, и когда в антипод ему нет сарказма, ко всему этому прибавляется порок излишней серьезности. Разумеется, глупо думать, что добрые чувства и правое дело — всегда просто пустая и лицемерная риторика. Мы совершаем так называемые «добрые дела», то есть дела на общее благо или ради ближнего, так как разделяем эти темы со своими коллегами и чувствуем себя более достойными, когда обнимаем их. Но этот механизм надо обнажать, надо подвергать его критике, чтобы он работал, чтобы не обрушился однажды под тяжестью нарциссического самолюбования.

Отмечу две самых абсурдных демонстрации этого нравоучительного подхода. Первое: тема феминизма, которая тонко пронизывает великий фильм «Безумный Макс: дорога ярости», была заслонена другими, более слащавыми, более очевидными, менее прочерченными этическими темами. По этой причине фильм Джорджа Миллера поднялся лишь до номинации «монтаж» на пути к главному Оскару. А вот «Выживший» выиграл, донимая своей этнической, этической, исторической и социальной риторикой против всех богатых, белых и сильных, в пользу туземцев, бедных и угнетенных.

Ну и если говорить об актерах, то они становятся священным телом этой воли к самопожертвованию, к изгнанию вины, очистке совести в отношении всякого насилия и произвола в истории. Когда-то, чтобы выиграть Оскар, достаточно было пройти через моральные муки, «драматические роли». В последние годы вы должны непременно страдать телесно, иметь серьезные физические недостатки, быть раненым, умирать и воскресать. Так (оставляя в стороне славу Ди Каприо, заслуженную десятками картин, в первую очередь, «Волк с Уолл стрит») ползти со стонами в снегу в течение трех часов оказывается достаточно, чтобы заслужить самую высокую кинонаграду.