В начале февраля Хун Вэй (Нong Wei) вернулся в родной город Лоян в провинции Хэнань — ему хотелось побывать на Празднике Весны. А через несколько дней ворота жилого комплекса, в котором он проживал, были перекрыты; власти сообщили, что входить разрешено только постоянным жителям. Для Хуна это все явилось лишь первым свидетельством массовой мобилизации граждан страны. Принятые меры можно охарактеризовать как чрезвычайно эффективный ответ Китая на пандемию коронавируса. Родной дядя Хуна Вэя — а он владеет собственным рестораном — уже предвкушал наступление самого прибыльного периода деятельности своего предприятия, накупив про запас все необходимые ингредиенты для приготовления жареного мяса, тушеной рыбы и супов, но как только государственные СМИ стали призывать граждан оставаться дома, дядя добровольно закрыл свой ресторан. Он оказался далеко не единственным, кто понес финансовые убытки. Как впоследствии стало известно, более 85 процентов малых предприятий Китая сообщили, что при отсутствии стабильного дохода они способны просуществовать где-то три месяца. Кроме того, им пришлось брать взаймы у родственников и друзей.
Первый раунд в схватке с covid-19 Китай проиграл, поскольку власти находились в замешательстве, а это позволило коронавирусу просочиться за пределы города Уханя и стать причиной глобальной пандемии. Но как только власть поняла, что КНР столкнулась с серьезным кризисом, многочисленная армия чиновников взяла себя в руки и мобилизовала все свои силы. Вместе с тем для многих жителей страны воплощением контроля государства над эпидемией стал отнюдь не президент Си Цзиньпин, пребывающий в Пекине, а низшая ступень управленческого аппарата — квартальный комитет. Именно квартальные комитеты обеспечили общественное согласие в общенациональном масштабе, мобилизовав граждан на борьбу с пандемией, именно квартальным комитетам пришлось непосредственно общаться с гражданами страны.
Члены квартальных комитетов проживают в тех же самых жилых комплексах, которыми они управляют. Они следят за теми, кто входил и выходил из этих комплексов, исполняли приказы о поддержании строгой изоляции ("локдауне"), измеряли температуру тела. В некоторых случаях именно они запирали главную дверь многоквартирного дома. Им приходилось отслеживать тех, кто не хотел самоизолироваться, — в таких ситуациях бдительный сосед подчас оказывался эффективнее, чем какое-нибудь высокотехнологичное средство наблюдения. Члены квартальных комитетов организовывали доставку продуктов, чтобы жителям не приходилось выходить из дома; кому-то удавалось с этим справлялся лучше других, кому-то хуже. Так, рассказывают такую историю: когда некий высокопоставленный член Политбюро инспектировал жилой комплекс в Ухане, жители кричали ему из окон «Обман! Обман!», поскольку жилищный комитет удосужился организовать доставку продуктов (это были овощи и мясо) лишь к моменту проведения инспекции.
Один из сотрудников Центра по контролю и профилактике заболеваний КНР на условиях анонимности (поскольку любые заявления должны быть одобрены вышестоящим начальством) заявил, что нужно держать людей в изоляции до тех пор, пока симптоматика заболевания не проявится, а затем отфильтровывать инфицированных. Чтобы убедиться в отсутствии заражения, в Ухане проводилось широкомасштабное тестирование населения. Локальный очаг covid-19 был ликвидирован. И уже 29 мая Китай сообщил о том, что новых случаев заражения больше не зафиксировано (ни одного локального и ни одного завозного случая). С тех пор локальные очаги заражения наблюдались лишь в Пекине, в порту Циндао и в городе Кашгаре, расположенном на западе страны. Однако официальные отчеты показывают, что количество новых случаев заражения не превышало сотни с небольшим. Кроме того, как сообщил вышеназванный сотрудник, при посещении указанных населенных пунктов любой приезжий обязан самоизолироваться, чтобы его считали «неопасным» для общества. Только при соблюдении данного условия ему будет позволено снова влиться в ряды незараженных граждан. Если вкратце, то суть китайской тактики борьбы с коронавирусом такова: человек считается инфицированным до тех пор, пока не будет доказано, что он здоров.
Ежедневно в Китай прилетают китайские граждане и иностранные рабочие, некоторые из них являются носителями covid-19. Количество этих «завозных случаев» может выражаться двузначным числом. Чтобы проконтролировать прибывающих людей, авиационные власти вводят ограничения на количество полетов. Гражданам, возвращающимся из стран, в которых вероятность заболеваемости коронавирусом высока (например, Великобритания), перед посадкой на самолет необходимо предъявить отрицательный результат теста на нуклеиновые кислоты и антитела, а по прибытии эти граждане снова обязаны пройти тестирование.
К каждому пассажиру, направляющемуся в Шанхай, прикрепляют группу из трех человек: врача, полицейского и члена квартального комитета. Самоизоляция считается обязательной (дома или в отеле), причем гражданам, пребывающим в карантине, не разрешается выходить на улицу. Те, кто остался дома, обязаны сделать специальное приспособление на входной двери. Как только они ее открывают, на телефон врача и члена комитета партии поступает сигнал тревоги; после этого, человека, открывшего дверь, спрашивают по телефону о причинах, по которым была открыта дверь. «Мы не можем все время дежурить около дверей, — сказал один из врачей по имени У Юнсю (Wu Yongxu), которому в числе прочих поручено патрулировать жилые кварталы. — Так, например, однажды кому-то захотелось прогуляться, и он покинул территорию жилого комплекса. После того случая мы стали использовать эти специальные средства».
У Юнсю ежедневно посещает каждого человека, измеряет у него температуру и спрашивает о самочувствии, при этом, каждый раз приходится надевать костюм химзащиты и дезинфицировать его перед посещением следующей квартиры. В целом, каждое посещение занимает около получаса. По словам врача, большинство людей соблюдает меры предосторожности, хотя некоторые поначалу этого не делали: «Возможно, им это казалось слишком сложным. А может, они думали, что здоровы». В таких случаях закрепленный за ними полицейский подходит к их дверям и напоминает им об их юридических обязанностях. По ее словам, у тех, кто помещен на самоизоляцию, нет причин покидать квартиру, поскольку назначенный член партийного комитета отвечает за обеспечение их всем необходимым, включая сбор мусора и доставку продуктов (если они заказаны). На 12-й день карантина У Юнсю проводит тест на выявление нуклеиновых кислот. Если результат этого теста окажется положительным, то врач уведомит об этом Комиссию по здравоохранению и пациента отправят в больницу на обсервацию. Если результат отрицательный, то пациент «считается нормальным».
Людей, которым еще предстоит пройти тест на коронавирус, приравнивают к зараженным, и как следствие такие люди все больше сталкиваются с дискриминацией. Первыми, кого коснулось это жесткое правило (т.е. те, кто приравнивался к зараженным до прохождения теста), оказались обладатели ID-карт, проживавшие в провинции Хубэй. Кроме того, произошла утечка персональных данных студентов университета в Ухане, включая их идентификационные номера, номера телефонов и домашние адреса, и вскоре в социальной сети WeChat их стали донимать и запугивать. В феврале власти КНР выпустили постановление, согласно которому персональная информация, собранная в рамках программ общественного здравоохранения, должна использоваться только для борьбы с пандемией. Позже африканцы вынуждены были ночевать на улицах Гуанчжоу, поскольку им отказывали в размещении, а также не пускали в местные заведения общественного питания.
Один из шанхайских отелей сети Motel 168, который в конце января стал для Цяо Цзыин (Qiao Ziying) местом работы, привлекательным не назовешь. Однажды Цяо полчаса простояла в дверях одной из комнат, пытаясь убедить проживавшую там студентку, только что вернувшуюся из-за границы, чтобы та не выходила из отеля. Убеждение не подействовало. Студентка, страдавшая биполярным расстройством, отелем была недовольна. В конце концов, ей для самоизоляции подыскали более шикарное прибежище, а она, в свою очередь, прислала по WeChat слова благодарности в адрес Цяо Цзыин и других сотрудников (Цяо призналась, что поначалу как-то не обратила внимание на статус отеля Motel 168). «Как оказалось, предложенный нами отель показался этой девушке несколько обшарпанным. Я этого и не заметила, потому что погрузилась в оформление документов», — добавляет Цяо Цзыин. Поскольку многих врачей отправили в Ухань, а другая их часть еще не успела возвратиться в Шанхай, Цяо Цзыин вместе с еще одним медиком пришлось работать не покладая рук: проводить анализы, измерять температуру, разбирать почту. Цяо слышала, что в некоторых других городах медики превратились в своего рода технический персонал, выполняя подчас функции работников отеля.
В самом начале эпидемии Цяо Цзыин приходилось быть на связи буквально все двадцать четыре часа в сутки и жить в отеле на протяжении всей смены (каждая смена длилась по две недели). В самый тяжелый для нее день, когда запасы продовольствия в отеле были на исходе, ей пришлось носить защитный костюм по шесть часов кряду, так как у них всего оставалось только два защитных костюма. Однако теперь для Цяо и ее коллег было составлено расписание дежурств — работать приходится то в больнице, то в отеле, предназначенном для карантина. Кроме того, в отеле работает и дежурный психиатр. Поскольку многие из тех, кто прилетает в Китай, прибывают из тех стран, где местные власти еще не успели поставить распространение пандемии под контроль, им приходится проходить карантин в течение длительного времени. Дежурному психиатру приходится, как правило, по видеотелефону вести прием пациентов, страдающих от разного вида расстройств (например, расстройства сна). Он всегда готов надеть костюм химзащиты, чтобы побеседовать с пациентом персонально в том случае, если последний находится в критическом состоянии (например, демонстрирует суицидальное поведение).
Поскольку во время пандемии малые предприятия закрылись, а люди перестали выходить на улицы, правительству пришлось задействовать другие методы борьбы с ней. В результате увеличились возможности по тестированию на коронавирус — официальные лица заявляют, что теперь можно тестировать по 3,8 миллиона образцов анализов в день. «С экономической точки зрения массовое тестирование — вещь очень дорогая», — утверждает Шэнцзе Лай (Shengjie Lai) старший научный сотрудник из Саутгемптонского университета. Вместе с тем, по его словам, необходимо учитывать «огромные затраты на самоизоляцию и социальное дистанцирование, а также косвенные выгоды». В тех районах, где вероятность заражения коронавирусом высока, массовое тестирование помогает сдерживать вспышку эпидемии, давая людям возможность вернуться к нормальной жизни, а также снижая, тем самым, показатели смертности и увеличивая уровень общественного доверия.
Проблема дефицита товаров была решена за счет использования преимуществ китайских каналов поставок: так, в течение двух недель производитель электромобилей BYD сумел наладить производство миллионов защитных масок, которые теперь поставляются даже в штат Калифорнию. После того, как было установлено, что пациенты с легкой формой covid-19 способны заразить членов собственной семьи, правительство изменило линию поведения. Таких людей решили не оставлять дома, а помещать в так называемые больницы-фангканы (полевые мобильные госпитали — прим.перев), отделив их от семей. Фангкан — это, по сути, здание, напоминающие по своим размерам выставочный комплекс, но только в фангкане рядами расставлены кровати. Те, кто там лежал на обсервации, описывают их как огромные помещения на 600 человек, в которых никогда не выключается свет. Позже туда помещались и бессимптомные пациенты. Пациент мог покинуть больницу-фангкан только после того, как его тест дважды демонстрировал отрицательный результат, а затем его оставляли в изоляторе еще на две недели.
Уклонение от карантина, сокрытие симптомов заболевания или того факта, что человек находился в очаге заражения, считались преступлением. Но даже и без этого люди по большому счету придерживались строгих ограничений. Частично это может быть связано с тем, что в первые дни после вспышки пандемии они не знали тех элементарных фактов, которые нам сейчас известны (например, тот факт, что симптоматика может проявляться в мягкой форме или же вообще отсутствовать), — в то время в центре внимания оказалась информация об увеличении смертности от коронавируса и о количестве заболевших. Такие люди, как Хун Вэй, были сильно напуганы.
Многие за пределами Китая полагают, что в борьбе с коронавирусом специалисты из Поднебесной используют в основном высокотехнологичные методы наблюдения. Однако внутри Китая эта точка зрения оспаривается. В своем видеообращении, распространенном несколькими новостными агентствами, президент Китайской академии медицинских наук Ван Чень (Wang Chen) заявил, что «профилактика эпидемии в Китае делает ставку не на технологии, а на социальную организацию», и упомянул об усилиях других стран, разработавших быстрые методы тестирования. Хотя в прессе много говорили о новом кодексе здравоохранения, согласно которому граждан будут оповещать об уровнях коронавирусной угрозы, которые различаются по цветам наподобие сигналов светофора, в КНР все же полагаются на информацию о здоровье граждан, предоставляемую самими гражданами, а также на данные о поездках; использовать информацию о социальном дистанцировании с помощью Bluetooth или GPS не предусматривается. Новое законодательство было разработано для того, чтобы постепенно снимать карантин в городах, позволив людям перемещаться, и сохранять при этом контроль над ситуацией.
Тот факт, что для отслеживания контактов специалисты воспользовались большими данными — подлинная правда. Кроме того, во время вспышки эпидемии на рынке Синьфади власти воспользовались локальными базовыми станциями, которые принадлежат операторам мобильной связи, для рассылки текстовых сообщений гражданам, оказавшимся в радиусе нескольких километров от рынка, включая тех, кто находился в тот момент в метро или проезжал мимо на машине. Такова особенность китайского метода борьбы с пандемией («сначала широко расставить сети, а затем проводить фильтрацию») в отличие от британского приложения, предназначенного для отслеживания контактов через Bluetooth и способного идентифицировать личные контакты. Вскоре после выявления зараженного человека, подключались специалисты; локальные подразделения по борьбе с пандемией тут же начинали проводить опрос пациента, чтобы выявить цепочку его контактов, проверить их, а затем изолировать и этих людей. Специалистам приходилось отслеживать информацию с камер видеонаблюдения, установленных по маршруту перемещения пациента, чтобы определить, с кем он контактировал.
В Китае предпринимались планомерные усилия по борьбе с коронавирусом, цель — полное его искоренение. Некоторых должностных лиц пришлось уволить за ненадлежащее исполнение служебных обязанностей, а других повысить в должности, тем самым поощрив их за принятие эффективных мер по сдерживанию пандемии. Мы не заметили, чтобы в КНР велась широкая дискуссия по поводу эффективности масок как средства защиты или, например, по вопросу о том, кого следует направлять в изолятор. Кроме того, там не обсуждался вопрос о том, можно ли найти компромисс между спасением экономики и спасением жизни отдельных людей, и не окажется ли так, что лекарство окажется опаснее, чем сама болезнь. А цена уже оказалась немалой: 25 миллионов рабочих-мигрантов могут остаться без работы, при том, что у них нет оплачиваемого отпуска. Как и в других странах, covid-19 заставил обратить внимание на проблему социального неравенства, особенно — и в этом нет ничего странного — в таких местах, как пекинский рынок, доки порта Циндао или фабрики в Кашгаре. К этому добавьте еще и такой факт, что люди, потерявшие родственников в Ухане, подвергались допросам и сталкивались с настороженным к себе отношением со стороны местных властей.
Хун Вэй вернулся в Пекин через пять дней после отъезда. Он все беспокоился, что ограничения ужесточатся до такой степени, что у него больше не будет возможности вернуться. Хун зарегистрировался в районном партийном комитете для получения разрешения на въезд на территорию своего жилого комплекса. Он заполнил специальный бланк с подробной информацией о своих передвижениях, чтобы ему позволили войти в его служебное помещение. Люди на разных этажах обязаны были пользоваться разными лифтами, компания раздавала маски, охранники постоянно проверяли соблюдение масочного режима. Его управляющий неоднократно повторял: «Лучше перестраховаться. Здесь совсем не безопасно». Хун признает, что все происходящее отчасти напоминало какой-то «пандемический театр». Однако, по его мнению, меры, предпринятые против пандемии, заставляют людей быть постоянно начеку, держат всех в тонусе. Какого-то единого рецепта для борьбы с пандемией в Китае не было. Все были практически едины в том, что борьба с пандемией зависит от согласованного выполнения гражданами многих предписаний в жилых районах, в офисах и общественных пространствах. Через какое-то время большинство стран мира накрыла вторая или даже третья волна пандемии, однако тот весьма затратный подход борьбы с коронавирусом, который был предпринят в Китайской Народной Республике, по-прежнему оказывается чрезвычайно эффективным.
