Костя Гермогин сидит в своем фургоне на заснеженной стоянке и ждет, когда его загрузят перед поездкой по замерзшей, окутанной туманом реке.
Правда, это не обычная переправа через реку. Каждый год, когда река Лена замерзает, и паром перестает ходить, лед в итоге становится достаточно толстым и превращается в импровизированный автодорожный мост в соседний город Якутск.
Или, во всяком случае, так было раньше. Из-за глобального потепления, которое теперь затрагивает даже такие сибирские города, как Якутск — одно из самых холодных мест в мире — время, когда лед на Лене объявляют достаточно безопасным для езды, с каждым годом наступает позже.
Но Косте Гермогину надо зарабатывать, и ему некогда ждать официального разрешения, которое в обычное время дали бы несколько недель назад. Поэтому он отправляется в путь по тонкому льду, несмотря на опасность провалиться под лед, из-за чего ежегодно гибнут многие водители.
Всего за две недели до этого на том же участке Лены под лед провалился микроавтобус, водителю и троим пассажирам которого, к счастью, удалось спастись.
«Конечно, я боюсь», — говорит 33-летний Гермогин, который не заглушает двигатель, опасаясь, что на морозе тот больше не заведется.
«Но к этому надо привыкнуть. Другого выхода нет. Нам нужно переправлять товар на другую сторону».
Дороги, проложенные по льду, зимники, уже давно стали частью транспортной инфраструктуры в районе Якутска, где температура иногда опускается до минус 64˚.
Поскольку зима длится большую часть года, жители рассчитывают на эти дороги как на единственную сухопутную связь между Якутском и населенными пунктами на противоположном берегу Лены. Гермогин ездит по зимнику, хотя знает, что его собственный автомобиль еще и весит минимум на две тонны больше, что повышает вероятность того, что лед под ним треснет.
Ариан Тастыгин, ремонтник, в обязанности которого входит проверка фургонов, въезжающих на дорогу со стороны Якутска, не испытывает особых иллюзий, учитывая риск, на который ежедневно идут водители.
«Ясное дело, люди пытаются доехать. Здесь все зависит от зимников», — сказал он корреспонденту газеты «Телеграф» (The Telegraph), сидя в своей бытовке на берегу Лены.
Сокращение продолжительности сезона, когда перевозки осуществляются по зимникам, показывает, как изменение климата в этой части российского Крайнего Севера, расположенного на вечной мерзлоте, дезорганизуют жизнь людей, лишая их возможности зарабатывать.
Дороги, положенные по льду, обычно используются с ноября по апрель. Но в этом году один из главных зимников в районе Якутска, связывающий город с железнодорожной станцией, на которую доставляет товары из Китая и российского Дальнего Востока, открылся только в начале декабря, примерно на три недели позже обычного.
«Раньше здесь были зимы, когда лед на Лене был двухметровой толщины, а теперь этого больше нет».
Согласно моделям прогнозирования, рассчитанным Людмилой Лебедевой и ее коллегами, из-за изменения климата сезон перевозок по зимникам на Лене к концу столетия может сократиться на целых 50 дней. По результатам исследований, проводимых с целью изучения вечной мерзлоты и устойчивости российской арктической и субарктической зон к изменению климата в рамках проекта HYPE-ERAS, за 60 лет толщина льда на реке уменьшилась на треть.
В кабинете Александра Федорова, директора Института имени П. И. Мельникова, над столом висит карта Якутии — республики размером почти с Индию. На ней изображены различные климатические зоны, идущие на север вплоть до арктического побережья.
Только за годы его жизни более теплые климатические зоны в результате повышения температуры на один-два градуса сместились на несколько сотен километров дальше на север.
Правда, следует признать, что обычному человеку, который приедет в Якутск зимой, может показаться, что глобальное потепление происходит где-то далеко. Когда корреспонденты газеты «Телеграф» были здесь в начале декабря, температура была не выше —41˚С, и чувствовалось, что даже несколько слоев термобелья не особо защищают от холода. И все же зимы здесь становятся все мягче и наступают позже.
Надежда Новоприезжая, исполняющая обязанности директора музея-заповедника, расположенного на берегу реки Лены, одетая в традиционные сапоги из оленьей шкуры и шубу, вспоминает, с какой тревогой местные жители восприняли то, что ноябрь в этом году был не по сезону теплым.
«Все спрашивали: „Что случилось? Когда же наступят холода?"», — рассказывает она.
Местные жители сообщают о перебоях в доставке товаров в местные магазины, а у фермеров нарушается привычный уклад жизни. Они обычно забивают скот с приходом зимы и хранят мясо во дворе, чтобы не покупать дорогие промышленные морозильные камеры.
56-летняя Мария Добрецова, которая держит коров, в этом году была вынуждена перенести обычное время забоя на 20 дней, когда столбик термометра, наконец, опустился ниже-20˚С.
«Дело не только в том, что приходится ждать, для нас это еще и дополнительные расходы, потому что их приходится все это время кормить», — говорит она.
Переправлять грузы через Лену было бы намного проще, если бы Москва, находящаяся на расстоянии шести часовых поясов, дала «добро» на строительство злополучного моста через Лену в Якутск.
Проект строительства автомобильного моста через Лену стоимостью более 83 миллиардов рублей был заморожен на два десятилетия и до сих пор официально не утвержден.
В то время как российские власти неизменно отрицают человеческий фактор изменения климата, жители Якутии рады, что Кремль, наконец хотя бы признал, что изменение климата происходит.
Россия в прошлом году поддержала Парижское соглашение по борьбе с изменением климата и недавно объявила о своих планах по сокращению выбросов парниковых газов. Однако он разочаровала эко-активистов, поскольку привязала прогнозируемое сокращение выбросов к показателям 1990 года, то есть к показателям, которые были за год до распада СССР, в котором уровень промышленных выбросов был одним из самых высоких в мире.
Региональный депутат Владимир Прокопьев говорит, что мост через Лену был бы единственным эффективным решением перевозок по зимникам, которые в результате изменения климата становятся опасными. Но у региона, по его словам, просто нет необходимых средств, чтобы построить его без финансирования из центра.
«Мы возлагаем большие надежды на этот мост, — говорит он. — Если мы сейчас не примем этого решения, то экономика этого региона и всей страны потеряет миллиарды рублей».
