Неспособность Запада озвучить угрозу, которая могла бы как-то сократить насилие в Сирии, воплощается в жалкой фигуре Майкла Макфола, американского посла в Москве. Жалкой, но также и смешной, потому что Макфол - дипломатический Мальволио: он так отчаянно хочет угодить, что никак не догадывается о том, что все над ним смеются.
Его действия либеральны, хотя и диктуются сознанием собственной вины. Их результаты далеки от либерализма. Он руководствуется самыми лучшими намерениями, но получает наихудшие результаты. В этом он - истинный представитель правительства Обамы.
Вы наверно, помните, что на президентских выборах 2008 года демократы утверждали, что Джордж Буш — ковбой и, вероятно, военный преступник, «глупый белый», по выражению Майкла Мура — слова, которые ему стоило бы адресовать себе. Когда Обама пришел к власти, он начал «взаимодействовать» с путинской Россией, «налаживать контакт» с Ираном, где правит аятолла, и «перезагружать» американскую внешнюю политику. Либеральная Америка (и Европа) думала, что «моральное обязательство вечно виновного западного блока искупить вину запрещает ему осуждать или воевать против других систем, других государств, других религий», как сказал французский философ Паскаль Брукнер (Pascal Bruckner) в «Тирании вины» (Tyranny of Guilt), его анализе западного мазохизма. Америка надеялась, что как только Запад раскается и заменит глупого белого на умного темнокожего, это устранит «первопричину» антизападной враждебности. Потребности осуждать или воевать с нашими врагами не будет. На самом деле, обнаружится, что наши враги - вовсе нам не враги, а несправедливо демонизируемые «другие», жертвы наших параноидальных страхов и расистских стереотипов.
Провал западной дипломатии в Сирии стал кровавым разрушением иллюзий. США, Великобритания, Франция, Турция и Лига арабских государств уступили российскому вето. В то время как они переживали по поводу этичности и практичности «либерального вмешательства», диктатуры вовсю занимались «нелиберальным вмешательством» в происходившее в стране, напоминающее испанскую гражданскую войну.
Преступления Асада не остановили Путина от снабжения своего клиента оружием. После того, как баасистские силы уничтожили, по меньшей мере, 108 человек около Хулы, министр иностранных дел Путина настаивал на том, что «обе стороны, очевидно, виновны в смертях невинных людей». После резни в селении Мазраат-аль-Кбейр Россия сказала, что хочет, чтобы в любом миротворческом процессе участвовал Иран. Это было слишком даже для госсекретаря Хиллари Клинтон, терпимость, которой, казалось, была бесконечна. Даже она знала, что революционные охранники Ирана заняты свои собственным «нелиберальным вмешательством», выступая на стороне союзников аятолл среди алавитов. Как сказал Майкл Вайс (Michael Weiss), эксперт по Сирии в Обществе Генри Джексона (Henry Jackson Society), «просить Россию и Иран помочь восстановить мир - это все равно, что попросить насильника повести демонстрацию «Верните нам ночь» (движение против сексуального насилия — прим. переводчика)».
«Прогрессисты» последнего десятилетия не понимали, что диктатуры редко являются рациональной реакцией на преступления Запада. У них есть свои собственные причины, которые не перестают действовать, когда в Белом доме появляется либерал. Автократы не считают себя ворами и страдающими манией величия. Преступники не признают, что они из себя представляют - это против человеческой натуры. Они облагораживают свою жажду власти тем, что видят себя в качестве единственных людей, которые могут сохранить порядок и удержать страну от развала.
Поэтому, на их взгляд, их противники - предатели не только перед правящей семьей или группировкой, но и перед их страной. Демократия и права человека в их глазах – не конкурирующие идеологии или законные требования благородных оппонентов, а подрывные доктрины империалистического Запада, против которого должны объединиться все диктатуры, чтобы противостоять ему. Одна из наименее замеченных особенностей современного мира - то, как общие интересы диктаторов разрушают различия между идеологиями. Посмотрите внимательно, и вы увидите некий тред-юнионизм среди сторонников авторитаризма, тиранический экуменизм. На бумаге, коррумпированно-капиталистическая Россия, коммунистическая Куба, баасистская Сирия и исламистский Иран не имеют ничего общего. Но они будут всегда выступать объединенным фронтом против либерализма.
Майкл Макфол - не идиот, по крайней мере, не очевидный. Выдающийся академик, он помог организовать перезагрузку российской политики Обамы. Он разделял предположения правительства, что, как только Кремль поймет, что у власти в Вашингтоне благоразумные мужчины и женщины, он станет сотрудничать.
Но при всей своей образованности Макфол не понимал, что такое диктаторский ум. Он прибыл в Россию в январе, когда росло движение оппозиции против клептократии. Путин, как и Асад, должен был обвинить в происходящем иностранцев и убедить своих сторонников, что они защищают родину от заговоров иностранных врагов, а не правомерного недовольства угнетенных россиян. Макфол был наиболее доступной целью, так что государственные СМИ вдарили по нему. Журналисты-подхалимы обвинили его в том, что он - «кукловод», стоящий за протестами. Когда он встретился с диссидентами, государственные вещательные организации, которые явно были в курсе его графика, выследили его. Сторонники Путина публиковали видеоролики, сравнивающие его с педофилом.
Макфол, который так заботился, так старался, жаловался Юлии Иоффе из Foreign Affairs в феврале: «Чего я не ожидал, честно говоря, - это степень, громкость неустанного антиамериканизма. Нам это странно, поскольку мы провели три года, пытаясь построить другие взаимоотношения с этой страной. Меня просто сбивает это с толку». Согласно Иоффе, в его обычно бодром голосе звенела «нотка реальной боли». Однако, он преодолел свою боль. К прошлой неделе Макфол был таким же ханжой, как Мальволио, когда он кротко принял направленную на него брань Кремля.
Нарушая все протоколы, касающиеся обращения с послами, российское Министерство иностранных дел раскритиковало его в пух и прах в твиттере за то, что он говорил «явную неправду» на встрече со студентами в Москве. Поистине жалким делает этот дипломатический инцидент то, что, хотя Макфол и произнес несколько умеренных и истинных критических замечаний в своей речи, большая ее часть была наполнена похвалой. Как он сказал в своем ответе Кремлю в твиттере, он «выдвинул на первый план более 20 положительных результатов перезагрузки».
Даже когда россияне злословили о нем, Макфол не понимал, что «перезагрузка» была только со стороны Запада. Для Путина ничто не изменилось. Макфол завершил свой пост словами, что Россия начала против него «твиттер-войну». Но это неважно: резкие слова лучше, чем вооруженный конфликт. «Таков новый мир – последователи в твиттере вместо ядерного оружия, - написал он. - Это лучше».
Ситуация в Сирии - не «лучше». Ее беззащитное население страдает от большего, чем неприятные комментарии в твиттере. Россия и Иран понимают, что они должны выиграть сражение в Сирии как и ради Асада, так и ради себя самих. Демократические страны слишком ослеплены неудачами Буша, чтобы это увидеть. До тех пор, пока они не нажмут на кнопку перезагрузки, убийства не прекратятся.
