«11 октября 1962 года — знаменательная дата в истории католической церкви. В этот торжественный день Римский собор Святого Петра созвал более двух тысяч священнослужителей всех рас и народов по случаю открытия великого церковного совета»- пишет Йозеф Ратцингер, специальный корреспондент «Римского обозревателя», в выпуске, посвященном пятидесятилетию события.
«Чтобы влиять на будущее человечества, христианству необходимо принимать участие в его настоящем». Отчет Бенедикта ХVI о ключевом явлении XX века в жизни Ватикана мгновенно разлетелся по миру огромным тиражом: 40 тысяч экземпляров на трех языках (20 тысяч — на испанском, 12 - на итальянском и 8 - на английском). Опубликованный также на сайте ватиканской газеты на немецком, итальянском, испанском, английском, французском, португальском и польском языках, он стал доступен большому количеству читателей по всему земному шару. «Это было время ожидания больших грядущих перемен» — описывает Йозеф Ратцингер атмосферу 1962 года.
Лично присутствуя на «великом собрании церкви», в качестве советника кардинала Иосифа Фрингса, Йозеф Ратцингер имел возможность увидеть работу собора своими глазами. «Святые отцы не могли и не хотели формировать Новую Церковь, отличную от той, которую мы имели в те годы. Никто не давал им такого поручения, это не было их миссией. Они обладали правом голоса только в качестве епископов, то есть, в силу их клятвы, принадлежности к Святой Церкви. Именно поэтому, они не желали образовывать новую веру. Их целью было, скорее, осознать ситуацию и по-настоящему усовершенствовать то, что было создано до них. Исходя из этого, обвинения в расколе абсурдны, поскольку противоречат истинным намерениям священнослужителей».
Читайте также: Кто станет следующим Папой?
Воспоминания Йозефа Ратцингера наполнены яркими образами: «Казалось невероятным, что епископы со всех уголков земли входят в собор Святого Петра, словно Божья церковь объяла весь мир, единый в своей вере» До этого, по словам Бенедикта XVI, практически все соборы созывались для решения какой-то ранее обозначенной проблемы, но в 1962 никакой определённой задачи поставлено не было.
Именно по этой причине в воздухе витало ожидание больших перемен. Казалось, что христианство, сформировавшее мир западной культуры, устало и теряет свою силу, и что вовсе не оно, а другие верования определят, каким будет человечество в будущем. Предчувствие этого масштабного поражения побудило священнослужителей признать своей основной задачей — всестороннее обновление и развитие церкви. Чтобы вернуть христианству былую мощь, силу и возможность влиять на судьбы мира, Джованни XXIII призвал коллег действовать. «В этом и состояла вся значимость и сложность поставленной перед церковным собранием цели».
Среди прибывших на собор епископов были, конечно, и те, чьи идеи отличались от идей Ватиканских коллег. Епископы из центральной Европы (Бельгии, Франции и Германии) высказали пожелание дополнить экклесиологию, отрасль христианского богословия, изучающая природу и свойства Церкви, принимая во внимание всю историю спасения, Троицу и таинства. Также они считали необходимым доработать доктрину первого Ватиканского Собора, переоценить значимость епископского сана. Йозеф Ратцингер подчёркивает, что для епископов центральной Европы было важным литургическое обновление церкви, уже начатое Пием XII.
Также по теме: Sina Weibo - Папа уходит?
В центре внимания немецких епископов оказался Экуменизм, идеология всехристианского единства. «Совместное противостояние нацизму сплотило многих протестантов и католиков, и стало очевидно, что такие отношения следует развивать и укреплять уже при содействии церкви. Среди французских епископов всё актуальнее становилась тема отношений между церковью и современным миром.
Истинным провиденьем Йозеф Ратцингер считает тот факт, что спустя 13 лет после завершения Ватиканского собора, сан папы был передан именно Иоану Павлу II, приехавшему в Рим из страны, где свобода вероисповедания была практически мифом — новый Папа происходил из окружения подобного староцерковному. Таким образом, внимание вновь было приковано к внутреннему устройству веры, в особенности, к свободе выбора.
Завершает свой отчёт Йозеф Ратцингеh ремаркой личного характера: «Кардинал Фрингс был мне духовным отцом. Будучи человеком очень открытым и разумным, он знал, что лишь истинная вера способна позволить нам познать то, что скрыто от позитивистских умов. Именно такой вере он хотел служить, именно это предписание, полученное через таинство епископского рукоположения, желал свято исполнять».
«Я бесконечно обязан ему за подаренную мне, тогда самому молодому преподавателю факультета теологии Боннского университета, возможность. Благодаря ему, я имел счастье присутствовать на великом церковном собрании, следить за его ходом и видеть его изнутри».
Перевод выполнен Марией Юнилайнен.
