Будильник Франциска в комнате номер 201 в доме Святой Марты звонит в четыре сорок пять утра, когда за окном еще темно. Такой ранний подъем предполагает послеобеденный отдых, который Хуан Перон называл «почти литургической обязанностью». Подобный распорядок дня позволял ему иметь «два утра» каждый день.
Первые часы дня Папа посвящает молитве и размышлениям на темы Священного Писания, которые Франциск комментирует в кратких проповедях во время ежедневной мессы в капелле «общежития», как он любит называть дом Святой Марты. Дом простой и современный: светлый мрамор и цветные витражи. В капелле епископ Рима молится, сидя в последнем ряду.
Утренние проповеди стали очень важным новшеством понтификата. Папа отправляет мессу с помощью кардиналов и епископов или приехавших на время священников в присутствии верующих, в основном работающих в Ватикане, и членов их семей: от служащих Института религиозных дел (Ior) до служителей, следящих за чистотой. Всех их Франциск персонально приветствует до того, как отправиться на завтрак в общий зал. Общение с людьми, возможность обнять каждого Папа не рассматривает как неизбежную потерю времени. В Аргентине он целыми ночами, не надевая одежду кардинала, чтобы не быть узнанным, исповедовал паломников, прибывающих в Лухан, чтобы поклониться Деве Марии.
Читайте также: 100 дней Папы, реальность и ожидания
Просьбы об участии в мессах в доме Святой Марты рассматривает священник из Государственного секретариата Дон Тино Скотти, он же распределяет приглашения.
Перед своей паствой «Папа-приходской священник» разбирает евангельские тексты так доступно и понятно, что прослушивание изложения утренней проповеди, передаваемой Радио Ватикана через два часа после ее окончания, стало насущной потребностью для многих верующих во всем мире. Бергольо — большой поклонник Хорхе Луиса Борхеса. Однажды он пригласил великого аргентинского писателя в лицей, где тогда преподавал, чтобы студенты могли встретиться с ним. Каждое утро Папа придумывает впечатляющие образы: например, «церковь-няня», «исповедальня — не красильня», «Божий спрей», «салонные, накрахмаленные или музейные христиане», «молитва из любезности», «эликсир памяти», «подростковый прогрессизм», «пасторская таможня», которая вместо того, чтобы облегчать веру людей, ее затрудняет.
Но больше всего поражает глубина и простота его слов. Вот как он говорит о прощении и доброте: «Послание Иисуса — это милосердие. Для меня, смиренного верующего, это самое главное в учении Христа». Эти его слова в Италии и во всем мире многим людям облегчили возвращение в церковь. Они приходят исповедоваться после многих лет отпадения от церковной жизни.
Также по теме: Папа Франциск и аргентинская диктатура
«Папа проповедует так, как он это делал в Буэнос-Айресе, — объяснил La Stampa Энцо Бьянки, основатель монашеского сообщества в Бозэ. — До сих пор никогда не было таких проповедников. Мы еще не вполне отдаем себе отчет в этом факте огромного теологического значения. Люди его прекрасно понимают, и речи нет об абстрактных медитациях».
Не раз во время своих проповедей, в том числе и на площади Святого Петра при огромном стечении верующих, Франциск вспоминал слова своей бабушки Розы Маргериты Вассалло, которая рассказывала маленькому Хорхе Марио о воскресении Христа и объясняла, что не стоит гнаться за деньгами, потому что «в саване нет карманов». Потом она говорила своему внуку-иезуиту: «Отправляй каждую мессу, как если бы она была первая и последняя». Франциск, на которого большое влияние оказали поучения его простой бабушки, похож в этом на Папу Лучани. Когда он был семинаристом, ему говорил старый священник из Канале д’Агордо: «Помни, что когда ты произносишь проповедь, тебя должна понимать даже неграмотная старушка, сидящая в последнем ряду».
С первых месяцев понтификата, помимо особого стиля проповедей, проявилась и модель поведения нового Папы, характеризующаяся близостью к людям и удаленностью от власти. Бергольо в одной своей речи перед Конференцией итальянских епископов, написанной собственноручно, но прошедшей почти незамеченной несмотря на важный смысл, сказал: «Отсутствие контроля охлаждает пыл духовного пастыря, соблазняет его карьерой, обольщает деньгами и компромиссами со светским духом; он начинает лениться, превращается в чиновника, в государственного служащего, озабоченного собственной персоной, организацией и ее структурами, а не истинным благом своей паствы».
Читайте также: Новая ватиканская геополитика Папы Франциска
Папским нунциям, своим посланникам в церквях всего мира, в обязанность которых входит поиск кандидатов на пост епископов, Папа советовал: «Ищите истинных пастырей, близких к людям, отцам и братьям, у которых нет психологии величия, которые не ищут постоянно способа продвинуться, они должны быть смиренными, терпеливыми и милосердными, любить внутреннюю и внешнюю «простоту и скромность жизни». Есть в этом призыве, направленном против язвы церковного карьеризма, против желания добиться триумфа, против излишнего доверия к структурам богатых церквей, многое, что глубоко объединяет его с высказываниями и письменными работами предшественника Франциска Бенедикта XVI.
«Мне кажется, что Папа, объединяя старое и новое, создал язык поступков, которые придают огромное значение словам веры. Все видят, что в первые сто дней своего понтификата Папа сумел наладить прекрасный контакт с людьми. Его слова разнеслись далеко», — сказал нам историк Андреа Риккарди. Разумеется, сегодня епископы должны действовать в духе евангельского подхода Папы к миссии духовного пастыря.
«Нечто подобное происходило при Иоанне XXIII, — продолжил Риккарди. — Но добиться одинакового настроя в духовной деятельности не всегда легко. Церковь — не радио, которое можно настроить на нужную волну поворотом ручки. Такая настройка — длительный процесс, для которого характерны прорывы и сопротивление».
«Франциск оказывает сильное влияние на всех, — сказал кардинал Анджело Скола. — Провидение послало нам это потрясение. Мы пытаемся следовать примеру Папы каждый по-своему. Но нужно время...». Между тем, ломбардские епископы собрались вместе и объявили, что они чувствуют, что должны принять вызов Франциска, стремящегося к обновлению церкви. Папа — это «один из нас». Не раз после выборов он повторял: «Я чувствую себя хорошо, я не утратил спокойствие и сон после того удивительного факта, который со мной произошел. Я считаю все случившееся со мной проявлением Божьей воли».
