Нью-Йорк — В конце концов, Соединенные Штаты демонстрируют выход из кризиса, который разразился в конце администрации президента Джорджа Буша, когда распад ее финансовой системы шокировал весь мир. Но это неуверенное восстановление. В лучшем случае, разница между тем, где была бы экономика и где она сейчас, не увеличивается. Если она и уменьшается, то происходит это очень медленно. Ущерб, причиненный кризисом, кажется долговременным.
Опять же, могло быть и хуже. По другую сторону Атлантического океана есть даже несколько признаков умеренного восстановления в американском стиле: различие между тем, где Европа сейчас и где она была бы в отсутствие кризиса, продолжает расти. В большинстве стран Европейского Союза ВВП на душу населения меньше, чем он был до кризиса. Потерянная половина десятилетия быстро перерастает в одно целое. За холодной статистикой разрушаются жизни, разбиваются мечты и распадаются семьи (или не формируются) — депрессия в некоторых местах продолжается годами.
ЕС имеет много очень талантливых, высокообразованных людей. Его страны-члены имеют сильные правовые базы и хорошо функционирующие общества. До кризиса, большинство из них имело даже хорошо функционирующие экономики. В некоторых местах, производительность в час — или скорость ее роста — была в числе самых высоких в мире.
Но Европа не жертва. Да, Америка испортила свою экономику. Но нет, США как-то не удалось переложить тяжесть глобального падения на Европу. ЕС сам себя к этому привел, по причине беспрецедентного ряда неправильных экономических решений, начиная с создания евро. Будучи призванным объединить Европу, в конце концов евро ее разделил: и этот ущерб не отменить из-за отсутствия политической воли, чтобы создать институты, которые позволили бы единой валюте работать.
Текущий беспорядок, отчасти, происходит из-за приверженности давно дискредитированной веры в хорошо функционирующие рынки без искажений информации и конкуренции. Высокомерие также сыграло свою роль. Как объяснить иначе тот факт, что из года в год прогнозы европейских чиновников и последствия их политик были неправильными?
Эти прогнозы были неправильными не потому, что страны ЕС не смогли реализовать предписанные курсы, а потому что модели, на которые эти политики полагались, имели большие недостатки. В Греции, например, меры, направленные на снижение долгового бремени, в действительности сделали страну еще более обремененной, чем она была в 2010 году: отношение долга к ВВП увеличилось, в связи с воздействием жесткой бюджетной экономии на выходе. По меньшей мере, Международный Валютный Фонд причастен к этим интеллектуальным и политическим неудачам.
Европейские лидеры по-прежнему убеждены, что структурная реформа должна быть их главным приоритетом. Но проблемы, на которые они указывают, проявились в годы, предшествовавшие кризису, и они не остановили рост. Больше чем в структурных реформах в странах-членах, Европа нуждается в реформе структуры самой еврозоны, и развороте курса жесткой экономии, который так и не смог возродить экономический рост.
Те, кто думал, что монета евро не сможет выжить, были неоднократно опровергнуты. Но критики были правы в одном: если структура еврозоны не будет реформирована, и жестокая политика изменена, Европа не восстановится.
Драма в Европе далека от завершения. Одной из сильных сторон ЕС является жизнеспособность его демократии. Но евро отнял у граждан, особенно в странах, переживающих кризис, любые прогнозы о своей экономической судьбе. Неоднократно избиратели свергали занимающих посты, недовольные направлением экономики — лишь бы новое правительство продолжало тот же курс, диктуемый Брюсселем, Франкфуртом и Берлином.
Но как долго это может продолжаться? И как будут реагировать избиратели? По всей Европе мы видели тревожный рост экстремистских националистических партий, идущих противоположно ценностям Просвещения, которые сделали Европу настолько успешной. В некоторых местах растут крупные сепаратистские движения.
Теперь Греция ставит еще одну задачу перед Европой. Снижение греческого ВВП с 2010 года гораздо хуже, чем тот, с которым столкнулась Америка во времена великой депрессии 1930-х годов. Уровень безработицы среди молодежи составляет более чем 50%. Правительство премьер-министра Антониса Самараса пало, и теперь, благодаря неспособности парламента выбрать нового президента Греции, всеобщие досрочные выборы пройдут 25 января.
Левая оппозиция партии Сириза, которая стремится к пересмотру условий спасения Греции от ЕС, лидирует в опросах общественного мнения. Если Сириза выиграет, но не возьмет власть, основной причиной будет страх на реакцию ЕС. Страх — не самая благородная эмоция, и он не приведет к рождению национального консенсуса, в котором нуждается Греция для того, чтобы двигаться вперед.
Вопрос не в Греции. Это Европа. Если Европа не изменит свои методы — если она не реформирует еврозону и не отменит жесткую экономию — реакция народа станет неизбежной. Это экономическое безумие не может продолжаться вечно. Этого не допустит демократия. Но сколько еще боли придется терпеть Европе до восстановления причины?
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
США демонстрируют выход из кризиса, а по другую сторону Атлантического океана за холодной статистикой разрушаются жизни, разбиваются мечты и распадаются семьи (или не формируются) — депрессия в некоторых местах продолжается годами. ЕС сам себя к этому привел, по причине беспрецедентного ряда неправильных экономических решений, начиная с создания евро.
