Текучее общество

Такой образ по Бауману иллюстрирует отсутствие у сегодняшнего человека каких бы то ни было «устойчивых» ориентиров. Какие последствия повлечет такое положение дел, еще предстоит понять.

Идея «текучей» современности или же общества принадлежит, как известно, Зигмунду Бауману. Для тех, кто хочет ознакомиться с разного рода выводами, рожденными этой концепцией, будет полезна книга «Кризисное состояние» (издательство Эинауди, 18 евро), в которой Бауман и Карло Бордони обсуждают эту и другие проблемы.

Текучее общество начинает формироваться на волне так называемого постмодерна (термин, служащий, впрочем, чем-то вроде «зонта», под которым укрылось множество феноменов из разных областей, начиная с архитектуры и заканчивая философией или литературой, порой без всякого на то основания). Постмодернизм ознаменовал собой кризис «великой повествовательной традиции». Считалось, что он может предложить миру новый ориентир, занимаясь переоценкой прошлого в игровой, ироничной форме, во многом он был близок нигилистическим тенденциям. По мнению Бордони, однако, и постмодернизм перешел в стадию увядания. Он был явлением временного характера, мы прошли сквозь него, даже и не заметив этого, и когда-нибудь его будут изучать как предромантизм. Постмодернизм дал лишь название некоей переходной стадии, став своего рода паромом между модерном и еще безымянным настоящим.

По Бауману, к характеристикам этой нарождающейся современности можно отнести кризис государственности (какая же свобода в принятии решений остается национальным государствам перед лицом торжества международных монополий?). Исчезает институция, гарантировавшая единицам возможность по заданной схеме решать проблемы нашего времени. Вместе с кризисом государственности наметился и идеологический кризис, и соответственно партийный, следовательно, теперь лишено смысла любое апеллирование к общественным ценностям, позволявшее отдельно взятому индивидууму чувствовать свою принадлежность к общности, формулировавшей его потребности. 

В ходе кризиса всего общественного расцветает безудержный индивидуализм, превращающий ближнего из попутчика в противника, которого следует остерегаться. Такой «субъективизм» подорвал основы эпохи модерна, сделав его хрупким, и вот при полном отсутствии ориентиров все растворяется в своего рода текучести. Теряется правовая уверенность (судопроизводство воспринимается как враг), и возможным выходом для индивидуума, не имеющего какой-либо точки отсчета, становится, с одной стороны, создание видимости любой ценой, то есть видимость преобразуется в самостоятельную ценность (феномен, которым я часто занимаюсь в этой колонке), а с другой — потребление. Речь, однако, идет не о потреблении, целью которого является обладание желаемым предметом, приносящее удовлетворение. Нынешнее потребление, напротив, мгновенно превращает купленное в устаревшее, заставляя индивида совершать одну покупку за другой, будто пораженного своего рода бесцельной булимией (новый телефон немногим уступает старому, но от него необходимо избавиться для того, чтобы принять участие в этой оргии желаний).

Кризис идеологий и партий: кто-то сказал, что такие понятия теперь сродни такси, в которые садятся вожди или большие шишки в погоне за голосами, непринужденно выбирая наиболее соответствующую моменту идеологию и партию — благодаря чему без всякого возмущения, напротив, даже с пониманием мы относимся к разного рода ренегатам. И уже не только отдельные индивидуумы, но и само общество существует в устойчивой парадигме временного состояния.

Какова альтернатива этому плавлению? Мы пока не знаем, междуцарствие продлится довольно долго. Бауман замечает (с потерей веры на спасение, ниспосланное сверху государством или революцией), именно в период междуцарствий возникают негодующие движения. Такие движения знают, чего не хотят, но не знают, чего хотят. Хотелось бы напомнить, что службы общественного порядка были обеспокоены прежде всего тем, что так называемый «черный блок» не подходит ни под одно из определений, не в пример анархистам, фашистам, красным бригадам. Его сторонники проявляют активность, но никто, включая их самих, не знает, когда ждать выпадов и в каком направлении.

Есть ли способ выжить в текучести? Да, есть. Следует осознавать, что живешь в текучем обществе. Такое общество — чтобы быть понятым и возможно, впоследствии преобразованным — требует нового подхода. Беда в том, что политики, да и по большей части интеллигенция еще не осмыслили значение этого феномена. На данный момент идеи автора концепции Зигмунда Баумана остаются «гласом вопиющего в пустыне».