Первые дебаты, а Трампа уже выносят

Если вы решили пропустить вчера вечером республиканские дебаты, вы совершили ошибку. Давно у нас не было ничего подобного: два часа увлекательного беспрерывного словесного поединка. Я был расстроен, что дебаты закончились.

Как и ожидалось, главным событием вечера стал Дональд Трамп (Donald Trump), но сам он наверняка рассчитывал на иной результат. С самого начала трое ведущих от Fox — Брет Байер (Bret Baier), Меджин Келли (Megyn Kelly) и Крис Уоллес (Chris Wallace) — пытались сбить его с насеста лидера республиканской предвыборной гонки или хотя бы заставить доказать, что он заслуживает этой позиции.

Удар. Брет Байер задает первый вопрос, обращенный ко всем участникам дебатов, но с главной целью заставить Трампа признаться, что он может и не поддержать республиканского кандидата в президенты и баллотироваться в качестве независимого кандидата. На стадионе Кикен Лоанс свистит публика.

Бац. Келли задает свой первый вопрос, напомнив Трампу, что он называл женщин собаками, свиньями, неряхами и отвратительными животными. «Только Рози О’Доннелл (Rosie O’Donnell)», — ответил Трамп с вымученной улыбкой, но Келли не была настроена шутить. «Для протокола, это вышло далеко за рамки дела Рози О’Доннелл», — сказала она сурово. Очевидным образом ошеломленный Трамп попытался свести свои сексистские заявления к шуткам. «Это просто шутки», — сказал он и тут же пробурчал, что Келли не была с ним вежлива.

Бум. Это звук сокрушительного удара Уоллеса, обрушившегося на зачес на лысине Трампа в виде вопроса о четырех компаниях, носящих его имя, которые обратились с просьбой о защите от банкротства. С учетом этого послужного списка кто доверит вам управление государственными финансами, спросил Уоллес. Трамп ответил, что это были всего четыре сделки из сотен, заключенных им, и что он, как и многие другие бизнесмены, использует законы о банкротстве в своих интересах. А сам он никогда банкротом не был, сказал Трамп. Тут бы ему и остановиться, но он продолжал. Когда Уоллес спросил его о последнем случае банкротства, связанного с компанией Trump Entertainment Resorts из Атлантик-Сити в 2009 году, в результате чего была потеряна почти тысяча рабочих мест, Трамп не удержался от демонстрации своей капиталистической проницательности. «Нужно было уйти из Атлантик-Сити, пока там все не рухнуло, — сказал он. — Я заработал там много денег и горжусь этим».

Были и другие вопросы с подвохом, в том числе, о многочисленных политических зигзагах Дональда Трампа, о том, как он не смог предоставить доказательства своему утверждению о том, что Мексика засылает в США преступников. Если бы это был бой за приз, а судьями выступили политические комментаторы, то они бы присудили Трампу победу за то, что он продержался шесть раундов, или остановили бы бой, пока он не получил новые травмы, некоторые из которых он причинил себе сам.

Но судьями были обычные республиканские избиратели, среди которых многие разделяют пренебрежительное отношение Трампа ко всему классу политиков, включая политическую журналистику («Они — очень нечестная компания», — сказал он недавно). В недавнем прошлом стычки Трампа с журналистами только играли ему на руку, и надо дождаться результатов опросов, проведенных после дебатов, чтобы узнать, не произошло ли этого и на сей раз. Хотя Трамп в основном защищался, он не отступил и, как это с ним обычно бывает, показал, что сильно выделяется из ряда других претендентов. В этом ключ его популярности.

Вероятно, самым странным моментом дебатов был ответ Трампа на тяжелый вопрос Байера, который спросил его, почему в прошлом он спонсировал таких демократов, как Нэнси Пелоси и Хиллари Клинтон. Трамп сказал, что он жертвовал деньги всем, включая некоторых из тех, кто участвует с ним в дебатах, и подчеркнул, что его пожертвования были строго связаны с конкретными поступками человека. «Когда они просили, я давал», — сказал он. — «И знаете что? Когда мне что-то потребовалось от них через два или три года, я попросил у них, и они были готовы помочь». Примером работы этой схемы служат его пожертвования Фонду Клинтон, продолжил Трамп: «Я попросил Хиллари Клинтон прийти на мою свадьбу, и она пришла. У нее не было выбора, ведь я пожертвовал деньги в фонд».

Излишне говорить, что признание в эфире федерального канала о том, что одного из гостей на свадьбе ты просто купил, выглядит довольно странным примером политической рекламы. Но таким был этот вечер — крайне экстравагантным. В какой-то момент разгорелась шумная перебранка между Крисом Кристи и Рэндом Полом о том, может ли правительство собирать записи телефонных разговоров и другую личную информацию об американцах. Кристи был за, Пол — против. В другой момент Дональд Трамп и Джеб Буш разве что не расцеловались, когда Трамп назвал Буша истинным джентльменом потому, что Буш заявил, что не называл Трампа «паяцем и клоуном».

Брюнеты Скотт Уолкер и Тед Круз соревновались за звание самого плохого, страшного и мрачного консерватора, и не только из-за цвета волос. Уолкер повел, начав с планирования семьи и скандала с электронной почтой Хиллари Клинтон. Но затем Круз обошел его с фланга и завоевал позиции, заявив, что он возглавлял борьбу против планирования семьи, а также пообещав, что с первого дня в Белом доме займется ликвидацией последствий «незаконных и антиконституционных действий Барака Обамы».

Майк Хакаби, участвовавший в выборах 2008 года, не сказал ничего заметного. Выступая с заключительным словом, Хакаби выглядел как торговец автомобилями, а не как политик, стремящийся в Белый дом. «Я считаю, что Америка — в беде, но пока ничего непоправимого не произошло», — сказал он. Бен Карсон, нейрохирург, ставший политиком, говорил мягко, изредка делая паузы. чтобы "запачкать" свою речь актуальными политическими деталями. «Только мне доводилось разделять сиамских близнецов, — сказал он в заключительной речи. — Только мне доводилось удалять половину мозга, хотя, побывав в Вашингтоне, вы можете подумать, что кто-то меня обошел».

Во время всего этого Буш старался держаться как взрослый, «как президент» и как дружески расположенный к избирателям политик. Он защищал свой взгляд на иммиграцию, предусматривающий путь к получению гражданства. Он напирал на образование и на свои заслуги на посту губернатора Флориды, как он всегда делает, и избегал неприятных стычек с Трампом и всеми остальными. Ребята, с которыми я смотрел дебаты, не будучи профессиональными политическими экспертами, сочли, что Буш хорошо начал. В Twitter эксперты написали, что он нервничал и запинался.

Что же до меня, я считаю, что Джеб Буш был так же хорош, как сенатор Марко Рубио и губернатор Джон Касич, парень из родного города которых эксперты назвали победителями. Кстати, Рубио почти всегда получает высокие оценки экспертов. А вот республиканские избиратели оставили его в смятении, так как по опросам он получает всего лишь пять процентов поддержки. Касич, которого приветствовали зрители, позиционировал себя как более пролетарская версия Буша со Среднего Запада. Он придерживается, в основном, солидных правых взглядов, и его карьера подтверждает это. Но в одном вопросе он разошелся во взглядах со своей партией — страховка Medicaid. Он несколько раз повторил, что Республиканская партия должна представить более инклюзивную и оптимистичную платформу, и в заключительном слове сказал, что «надежда для народа снова придет из Огайо».

Но главное внимание привлек Трамп, чье обращение было намного более мрачным. «Наша страна — в серьезных проблемах», — сказал он. — «Мы больше не побеждаем... мы не можем ничего сделать правильно». Вскоре после того, как он сошел со сцены, Трамп пожаловался журналистам на то, какое встретил отношение, и отметил, что некоторые кандидаты обратили внимание на то, что именно ему задавали самые жесткие вопросы. «Мне кажется Меджин была груба со мной», — сказал он. Затем, вероятно, поняв, что выставляет себя в смешном свете, жалуясь, что ведущая дебатов выполняет свою работу, он спешно сказал: «Я отлично провел время. Это были фантастические дебаты».

В этом с ним многие согласятся.