«Дойчландфунк»: Я беседую сейчас по телефону с Андре Банком (André Bank). Он является экспертом по Сирии Института ближневосточных исследований GIGA (Немецкого института глобальных и региональных исследований) в Гамбурге. Добрый вечер, господин Банк.
Андре Банк: Добрый вечер.
«Возможны два сценария»
— Должен ли президент США Трамп осуществить свою угрозу военного удара? Каким мог бы быть такой удар?
— Я думаю, что вероятны два сценария. Одним из них мог бы быть, как это прозвучало в предыдущем сообщении, такой же удар, как в прошлом году, в апреле 2017 года, по сирийской базе ВВС в Шайрате крылатыми ракетами «Томагавк», которые были запущены с эсминца США «Дональд Кук» из восточной части Средиземного моря и с большой точностью должны были ослабить сирийские ВВС и сирийскую армию. Эти базы находятся в различных частях страны, в том числе и вблизи жилых кварталов, поэтому может пострадать и гражданское население.
Вторым сценарием мог бы стать удар по целому ряду различных целей. В первом сообщении вашего корреспондента из Вашингтона ведь тоже прозвучало, что это возможный сценарий. Тогда это стало бы эскалацией сценария 2017 года.
«Не все партнеры в одной лодке»
— Однако вы исходите скорее из предположения о кратковременном ударе, а не о более длительной операции?
— Я не знаю, как именно это могло бы выглядеть. С одной стороны, ведь не похоже, что уже обозначена окончательная военная стратегия. Очевидно, что не все партнеры находятся в одной лодке. Франция и Великобритания, как и региональные союзники США, такие как Израиль и Саудовская Аравия, не придерживаются здесь одной линии, так что нельзя исходить в краткосрочной перспективе из предположения о более крупной операции.
— Вы очень хорошо знакомы с раскладом сил в Сирии, господин Банк. Опасность эскалации, особенно конфронтации с Россией, — насколько реалистичной вы ее считаете?
— Я не хочу говорить, что опасности вообще нет, ибо действительно существует такая возможность. Если последует военный удар из восточного Средиземноморья, то в игру вступит и российская противоракетная оборона, и это может привести к эскалации, даже если первоначально такого не планировала ни одна из сторон. Однако я считаю, что более вероятен такой сценарий, который не приведет в Сирии к большей эскалации, к прямой военной конфронтации между США и Россией. И без того этот военный удар представляется мне неуместным. Он бы мало что изменил в крупных военных действиях в Сирии, в контроле Асадом значительных частей страны благодаря поддержке Ирана, России и Хезболлы.
Последует ли теперь захват Идлиба?
— Какие последствия мог бы иметь такой удар для войны в Сирии?
— Я бы сказал, что если этот сценарий не приведет к непредусмотренной крупной эскалации, что я все же по-прежнему считаю наиболее вероятным, то, возможно, возникнет лишь короткое обострение, подобно сценарию прошлого апреля 2017 года. И тогда война, которая продолжается в различных областях страны, вступит в новую фазу. После того как режим с помощью России и Ирана вновь захватил Восточную Гуту вблизи Дамаска, повстанцы остаются только в провинции Идлиб на северо-западе и в некоторых небольших районах на юге около сирийско-иорданской границы. Я бы сказал, что следующим шагом может стать продолжение эскалации режимом Асада. Он с помощью России и Ирана попытается захватить также провинцию Идлиб, не говоря уже о и без того существующей турецкой военной экспансии в курдских областях на северо-востоке Сирии.
— Означает ли это, господин Банк, что такой военный удар теперь не окажет устрашающего воздействия на сирийский режим?
— В краткосрочной перспективе, возможно, он и стал бы устрашающим, если бы не так явно применялось химическое оружие. Но ведь это продолжается и после 2013 года, когда знаменитая красная черта Обамы не привела к военному нападению США и когда химическое оружие якобы полностью было вывезено из страны. Тем не менее химическое оружие постоянно применялось. Я считаю, что это ужасное оружие не будет теперь применяться в открытую, что, однако, не изменит ход этой войны. Просто она трансформируется и будет продолжаться в других частях страны, как, собственно говоря, и после захвата Алеппо в декабре 2016 года, когда многие надеялись, что сирийская война скоро завершится.
«Война по-прежнему потребует много жертв»
Война не закончится. Она трансформируется, она перейдет в другие области и будет стоить по-прежнему очень много жизней, многие станут беженцами в самой стране и за ее пределами. Конечно, это не лучший сценарий, но я думаю, что за рамками нынешних дебатов о военном ударе Трампа это все-таки самый вероятный конфликтный сценарий для Сирии.
— И в завершение коротко. Если теперь сирийскому режиму будет причинен ущерб военным ударом, поможет ли это оппозиции?
— Не думаю, что это вероятно, ибо Трамп говорил, что в принципе его привлекает дипломатическое решение проблемы для Сирии и он не только не окажет в будущем никакой финансовой помощи Сирии, но и прекратит финансовую поддержку США повстанцам. Ведь об этом он заявил недавно. В этом плане в политике США в Сирии произойдет новый поворот на 180 градусов, но пока я этого еще не вижу. Поэтому нет, никаких новых надежд для повстанцев.