«Ну и как ощущения, когда напишешь материал, основанный на лжи?» — саркастично поинтересовался один пользователь Твиттера, когда выяснилось, что Аркадий Бабченко, в память о котором я написала текст, на самом деле жив.
Могу ответить сразу: чувствуешь себя полным идиотом. Но раскаиваться тут не в чем, ведь не было никаких оснований сомневаться, что убийство действительно произошло. Бабченко неоднократно угрожали, и список убитых с начала 1990-х годов российских журналистов уже длинный. То, что украинское правительство может повести себя очень некомпетентно, большим сюрпризом не стало, но никогда бы не подумала, что оно станет лгать насчет таких вещей.
И ошиблась. Допустив еще одну профессиональную ошибку в это наше время, тонущее в потоках дезинформации.
Кое-кто считает, что надо лишь радоваться тому, что Бабченко жив. На личном уровне я более чем рада. Его книги о войне в Чечне относятся к лучшему из всего, что я когда-либо читала. Не только потому, что они мне многое рассказали про регион, события в котором я освещаю, но и потому, что они исключительно хороши в чисто литературном отношении. Одновременно все это мне очень неприятно, и я не могу избавиться от этого чувства.
Когда сообщили об убийстве Бабченко, я ощутила, как у меня ужасно засосало под ложечкой от ощущения дежавю. Мне сразу вспомнилась февральская ночь в 2015 году, когда звякнул мой телефон, и я прочитала сообщение: «Убили Немцова». То убийство не было неожиданностью, но все равно казалось непостижимым.
А теперь то же самое случилось с Бабченко. Как мы думали.
Когда на следующий день до нас внезапно дошла новость, что все это было инсценировкой, меня опять поразило чувство дежавю, правда, по-другому. Знакомым было чувство, которое испытываешь, когда следишь за событиями, на самом деле не зная, за чем именно следишь. Оно у меня часто возникало, когда я писала о скандале с отравлением Сергея и Юлии Скрипалей: как будто есть обстоятельства, которые скрывает не одна сторона конфликта, а многие, причем именно они-то и важны для понимания, что ты сейчас освещаешь.
Впервые я писала об убийстве, которое на самом деле оказалось инсценировкой. Вероятно, не в последний. Внешняя политика все больше сводится к тому, чтобы успешно перехватить инициативу по написанию сценария развития событий, рисковать же ради достижения компромисса мало кто сейчас готов.
Один из украинских политиков, готовых взять на себя такой риск, сейчас как раз сидит за решеткой. Ее зовут Надежда Савченко, она пилот истребителя. За свою родину она готова была отсидеть 22 года в тюрьме в России. Когда ее освободили, она энергично начала работу по освобождению других военнопленных. Для этого она лично ездила в Донецк и встречалась с лидерами сепаратистов.
Савченко заклеймили как предательницу, и сейчас она сидит в тюрьме в собственной стране. Украинское правительство делает ставку на написание «правильной» истории. Савченко в нее вписывалась, пока была героическим пилотом в российской тюрьме, но не когда начала говорить горькую правду о том, что Украине не вернуть Донбасс, если она не пойдет на компромиссы.
Я знаю умных и осведомленных людей в Киеве, которые критикуют свое правительство за коррупцию, но считают, что пиар-кампания вокруг Украины как форпоста демократии на территории бывшего Советского Союза по-прежнему должна быть в приоритете. Мы не справимся без помощи Запада, говорят они.
Это правда. Но история, написанная о стране, — это еще не сама страна, и она вовсе не обязательно отражает ее истинное состояние. Заблудиться в собственной истории может быть опасно.