Лига Лиг, о которой заговорил Маттео Сальвини (Matteo Salvini), или Лига народов, или как бы она там ни называлась, если она когда-либо увидит свет, уже стала летним ночным кошмаром Брюсселя и большинства канцелярий Старого Света. В умах прочно засела ключевая дата — 26 мая 2019 года, когда в результате четырехдневного марафона будет, наконец, завершено голосование в ходе европейских выборов.
Десять с половиной месяцев в пламенеющей эпохе размороженной политики — это грандиозный срок. Однако инерция благосклонности, кажется, раздувает паруса одобрения сторонников независимости, как можно судить из опросов. Их стимулирует общее осознание на данный момент не подлежащего остановке роста, поддерживаемого главным образом миграционным кризисом. Для Европейского союза, и это само по себе является парадоксом, это будут самые политические выборы за все время, и в то же время они могут обозначать, если не его конец, то, по крайней мере, резкие перестановки и перемены.
Италия является локомотивом антисистемной революции. «Лига» и «Движение пяти звезд», разделившие друг с другом эстафету на вершине власти, идут бок о бок, получив намного больше 50%, и нужно будет проверить, смогут ли они удержать этот темп при трудном испытании в правительстве. В Германии трудности Меркель связаны с внутренними делами партии, с внешней угрозой со стороны союзника в правительстве, социал-демократов, потерявших три пункта (18,3) и столкнувшихся, во вторую очередь, с напористым подъемом партии «Альтернатива для Германии» (13,6), движения, сформировавшегося совсем недавно и замешанного на ксенофобии и крайне правых взглядах.
Если продолжить разговор о представителях самой тяжелой весовой категории, то во Франции наблюдается контртенденция, где Марин Ле Пен (Marine Le Pen), проиграв гонку за Елисейский дворец, скатилась до 15%, в то время как партия президента Эммануэля Макрона (Emmanuel Macron) вмеcте с возможными союзниками-центристами из МоДем (Байру, Bayrou) достигла 27%. Но обратите внимание: правительство, напуганное серией терактов и стремящееся заручиться некоторым количеством правых голосов, в вопросе мигрантов проводит опасную политику «Национального собрания» (Rassemblement national), словно новый «Национальный фронт». И избиратели при наднациональном голосовании могут снова отдать предпочтение оригиналу.
Прочные позиции у руля Венгрии занимает Виктор Орбан (Viktor Orbán), имеющий абсолютное большинство и являющийся образцом для Сальвини. Мало того, он наблюдает рост партии «Йоббик» на правом фронте (16%), и в целом вся Вышеградская группа гонит волну возможного генетического изменения состава брюссельского парламента, который из-за Брексита, останется без партии «Юкип» (Ukip) Найджела Фараджа (Nigel Farage), одного из первых, кто запустил двигатели внутреннего сгорания людей, выступавших «против всех».
Австрия канцлера Курца (Kurz), угрожающего закрыть Бреннеро (и председательствующая в Евросоюзе), Голландия Вилдерса (Wilders) и североевропейцы, все более разрывающиеся между «Настоящими финнами» и «Шведскими демократами» (название, узурпированное теми, кто называет себя «искренними патриотами»), дополняют выпад против Европы. При этом нужно еще определить отношение средиземноморских государств (за исключением Италии), более всего пораженных волной беженцев и финансовым кризисом. В Испании правят социалисты, после скандала, потрясшего популярные партии, в Португалии левые держатся в непривычно хорошей форме, а в Греции Ципрасу, несмотря на снижение уровня одобрения, удается все же держаться на плаву.
Если любые прогнозы делать еще преждевременно, и слишком много неизвестных, которые необходимо учитывать, на сегодняшний день линия тенденции прослеживается предельно четко. Популярные партии должны прежде всего подтвердить свою силу, пусть и через сокращение мест в парламенте, которое составит около 100 кресел. В то же время надо будет понять, удастся ли социалистам удержать второе место, учитывая наступление популистов (и 41%, которые получил Маттео Ренци (Matteo Renzi) четыре года назад свидетельствуют о том, что та эпоха ушла). Ключевое слово — «перемены». К ним стремится большинство европейцев (56%, а доля итальянцев выше, она составляет 67%), и они хотели бы, чтобы эти перемены были осуществлены при помощи движений, выступающих против истеблишмента. Это следует из опроса, проведенного «Кантар Паблик» для «Евробарометра», среди 27601 жителя 28 стран-членов Евросоюза. Отсюда, однако, следуют не всегда логичные мнения, например, 70% опрошенных считают, что, если вы выступаете всегда «против», это не приносит положительных результатов. И более двух третей положительно оценивают принадлежность своего государства к Евросоюзу (у нас в стране, исторически настроенной проевропейски, этот показатель снизился до 39%). Что касается причин для беспокойства, то к удивлению, первое место занимает борьба с терроризмом (49%), опережая безработицу среди молодежи (48%), третье место — у иммиграции (45%), четвертое — экономический кризис (42%). Этот рейтинг в Италии выглядит совершенно иначе, и здесь немалую роль сыграло отсутствие у нас серьезных исламистских терактов, проблемы выстраиваются следующим образом: иммиграция — 66%, безработица — 60%, экономика и рост — 57%, терроризм — 54%.
Опросы подобны фотографии: они фиксируют сегодняшний день, который, впрочем, оказывается немного не в фокусе. В то время как урны выборов следующей весны — это фильм, движущееся действие. В сюжете предусмотрены неожиданные повороты, интриги, противоречия, предстоит еще обрисовать повествовательную дугу персонажей. Главный парадокс состоит в том, что авторы лозунга «хозяева у себя дома» хотели бы, чтобы столь ненавистный им Брюссель решил вопрос беженцев. И лучше, если их разместят в чужих домах. Именно здесь суждено возникнуть конфликту интересов между возможными союзниками «Лиги Лиг», потенциального клина в привычном водоразделе между правыми и левыми. Маттео Сальвини и премьер Джузеппе Конте (Giuseppe Conte) математически разыграли процент удовлетворенности в вопросе по соглашению о мигрантах на последнем европейском совете: 70%? 80%?
Так они хотят скрыть фактическую реальность провала их политики демонстрации мускулов, проводимую прежде всего их потенциальными союзниками. Вышеградская группа, главным образом, сгладила показное разделение понимания проблемы, приняв распределение квот только на добровольной основе, без каких бы то ни было принуждений и перекинув, таким образом, мяч на поле тех государств, куда в первую очередь прибывают беженцы. Разумеется, желто-синее правительство может ответить вечным закрытием портов, отказавшись от значительной доли прогресса, достигнутого на Западе на пути гражданской свободы. Это нанесет также удар по идее Европы, формировавшейся главным образом в последние 70 лет. Этот дополнительный удар, и говорить это больно, придется на тех, кто уже пострадал не только от групп «противников», но и от тех, кто называет себя на бумаге создателями единства Старого Света.
Франко-германский локомотив, который должен бы везти нас в направлении противоположном по сравнению с локомотивом Сальвини, покашливает и плетется. Он не вынес пользы из макроскопических ошибок прошлого и повторяет их с серьезными последствиями. В начале греческого кризиса, еще одного ключевого испытания, канцлер Ангела Меркель, чтобы сохранить власть в своей стране, полгода ждала, прежде чем принять программу помощи, потому что происходили выборы в Северном Рейне-Вестфалии, и она опасалась гнева германского электората.
Результат: спасение Афин превратилось в проблему, и в итоге будет стоить в четыре раза больше. Аналогичным образом сейчас, чтобы утихомирить мятеж своего министра внутренних дел Хорста Зеехофера (Horst Seehofer), она бросается по пути крайне правых, выступающих против мигрантов, и опрокидывает позицию, благодаря которой три года назад была рыцарем, защищающим европейские ценности. Во Франции, на легендарной земле защиты прав человека, президент Макрон, одержав победу над Марин Ле Пен, позаимствовал, однако, у нее некоторые идеи, достаточно вспомнить, что он говорил о Вентимилья и Бардонеккья, которые отчасти являются наследием Батаклана и Ниццы.
Но таким образом он проводит тождество между иммиграцией и терроризмом. Мы не присутствуем на «пирах» и «круизах» на яхтах отчаянных Сальвини, министра внутренних дел, ведущего постоянную предвыборную кампанию при помощи твитов. Но, разумеется, мы идем вслед за популистами в темах, подпитывающих восприятие страха (осторожно, восприятие: количество прибывающих резко сократилось, вторжение — это пугало, которым умело потрясли). В этом отношении антисистемные движения одержали победу, потому что им удалось наложить свою повестку на целую политическую картину. Июльская фотография — это триумфы национальных эгоизмов. Осталось немногим более десяти месяцев, чтобы изменить сюжет.