С того момента как лидеры этнических албанцев в Косово объявили в 2008 году о своей независимости от Сербии, эта территория продолжает оставаться спорным и лишь частично суверенным территориальным образованием. В настоящий момент Косово признали более 110 государств, в том числе такие разные по своей силе и влиянию страны как, с одной стороны, Соединенные Штаты, а, с другой стороны, Малави и Вануату. Однако суверенитет Косово продолжает существовать де-факто; этой стране еще только предстоит стать членом ООН, у нее лишь отдаленная перспектива вступления в Евросоюз, и она все еще в значительной мере зависит от дипломатического спонсорства со стороны государств-покровителей, выступающих в его защиту.
Сегодня против суверенитета Косово выступает Сербия, которая пользуется поддержкой двух членов Совета Безопасности ООН — России и Китая, пяти стран из Евросоюза, включая Испанию и Кипр, у которых есть свои собственные проблемы с сепаратистами, а также некоторого количества других стран, в том числе Индии, Бразилии и Индонезии. В результате Косово оказалось в состоянии замороженного конфликта, который напоминает другие территориальные конфликты: Северный Кипр, Нагорный Карабах, Приднестровье и Абхазию.
Все они, фактически, существуют в отрыве от того государства, от которого они отделились, однако никто из них не может получить независимость де-юре.
С 2011 года Европейский союз активно вовлечен в процесс «нормализации отношений» между Сербией и ее непокорной провинцией. Некоторые предложения направлены на то, чтобы обе стороны выработали своего рода временное соглашение, modus vivendi, которое может включать или не включать признание, однако все они призывают к созданию стабильного, демократического, интегрированного и мультиэтнического Косово с наделенным соответствующими правами сербским меньшинством, сохраняющим прочные институциональные связи со своим родственным государством. Проблема в том, что пока не заключено ни одного соглашения, а это означает, что членство в ООН или в Евросоюзе остается заблокированным на неопределенное время.
Одна из постоянно упоминаемых опций связана с разделом Косово по реке Ибар. Это означает присоединить вновь к собственно Сербии северную оконечность той территории, которая населена преимущественно этническими сербами и которая на самом деле не захотела быть интегрированной и подчиняться составленному из этнических албанцев правительству в Приштине, столице Косово. В ответ Сербия может рассмотреть остальную территорию как независимое государство. Официально против разделения выступают все стороны, включая Евросоюз, ООН и Соединенные Штаты, однако с подобным предложением часто выступают некоторые влиятельные политики и аналитики, которые воспринимают его как последнее средство для выхода из тупика. Совсем недавно официальные лица в администрации Трампа, включая советника по национальной безопасности Джона Болтона, стали говорить о том, что они больше не возражают против подобной идеи, если Белград и Приштина с ней согласятся.
Аргументы в пользу раздела Косово существуют с 1999 года, и вращаются они вокруг следующих пунктов.
Во-первых, северное Косово никогда не находилось под контролем Приштины — ни во время переходного периода после интервенции НАТО в 1999 году, ни после провозглашения независимости Косово в 2008 году. В этом смысле у Приштины нет ни власти, ни легитимности среди населения, подавляющее большинство которого считают себя гражданами Сербии, потому что — какими бы ни были намерения или цели — Сербия, по сути, никогда не переставала там функционировать. Идентификационные формуляры выдаются Белградом, товары покупаются на сербские динары, сербские избирательные плакаты располагаются на каждой стене и на каждой вывеске, а политики из Белграда регулярно посещают этот регион. Сербские теле- и радиостанции заполняют эфир, сербские энергетические и телекоммуникационные компании бесперебойно предоставляют свои услуги, а школы продолжают работать в соответствии с сербской программой образования.
Во-вторых, несмотря на официальные заявления лидеров косовских албанцев о территориальной целостности и нерушимости границ, все знают о том, что контролируемый сербами север никогда не будет полностью интегрированным. Реальная власть находится в руках туманного сочетания власти Белграда, местных политических боссов, а также сложно организованной криминальной сети, и именно таким образом осуществляется управление тремя муниципальными образованиями, а также центром города Митровица к северу от реки Ибар — отколовшимся регионом внутри сепаратистской территории.
В течение многих лет лидеры косовских албанцев обвиняли сербов в том, что они создают целый ряд «параллельных» политических, экономических и социальных систем с финансовой поддержкой из Белграда, и это странное утверждение, поскольку корни албанского сепаратизма в этом регионе начались с создания «параллельных» институтов и бойкота в отношении существовавшей в то время Югославии. В последнее время сербские параллельные институты превратились в признанные Конституцией политические партии и организации внутри Косово, однако они продолжают получать приказы, скорее, из Белграда, чем из Приштины.
Третий аргумент в поддержку разделения состоит в том, что нужно сделать какую-то «уступку» Сербии, если Косово получит независимость де-юре. Север никогда не будет интегрирован, и это единственная часть Косово, которую Сербия реально может защитить из-за ее географической близости.
С учетом существующей реальности, некоторые сербские официальные лица выступают в поддержку разделения для того, чтобы сохранить то, что еще можно сохранить до того, как все будет потеряно. Это может означать, что Сербия откажется от любых претензий на остальную часть Косово, а такой подход предусматривает также перемещение всех сербов, живущих к югу от реки Ибар. Кроме того, идея относительно обмена северного Косово на Прешевскую долину в некоторых албанских кругах обсуждается как компенсация за то, что они «уступают север». В обоих случаях это приведет к перемещению жителей, похожему на те события, которые происходили в конце XIX и начале XX веков и которым нет места в XXI веке — это тот процесс, который профессор Чарльз Купчан (Charles Kupchan) в своем недавнем комментарии в газете «Нью-Йорк таймс» назвал «мирной этнической чисткой». Эффектные, но одновременно тревожные слова.
***
Такого рода перемещение населения, если верить его сторонникам, является беспроигрышной (win-win) ситуацией, в которой обе стороны получают территории, населенные этнически родственными людьми в обмен на потерю предположительно нелояльного и непокорного этнического меньшинства.
Но они ошибаются. Разделение является как плохим, так и крайне опасным вариантом, — и его уже давно формально отвергают все стороны по многим причинам.
Для Сербии согласие на разделение фактически означает признание потери остальной части Косово, а это не только подрывает претензии Белграда относительно территориальной целостности, но и противоречит идее о том, что Косово является центром сербской исторической, культурной и религиозной идентичности. Более того, те части Косово, которые, на самом деле, являются значимыми для сербской идентичности и сербского наследия — средневековые монастыри и города, а также историческое Косово поле, место крупного сражения, — расположены преимущественно к югу от реки Ибар, и поэтому в случае раздела они будет потеряны.
Если не считать одного исторически значимого монастыря, разрушенных крепостей и забавных монументов эпохи существования Югославии, то в северном Косово мало символичных в историческом отношении объектов.
Его центр, запущенный промышленный город Митровица, стал важным форпостом для Сербии, которая усилила свое влияние и позволила значительно обогатиться целому ряду местных чиновников. В случае возвращения этой территории в состав Сербии, влияние этих людей уменьшится, а северная часть Митровицы просто станет еще одним запущенным южным сербским городом под руководством Белграда. Местные сербы могут поддержать отделение, потому что это решает их насущные проблемы, однако того внимания, специального статуса и щедрого финансирования из Белграда, которыми пользуется эта северная территория с 1999 года, по сути, больше уже не будет.
Еще более важно то, что в таком случае больше всего рискуют потерять 60% косовских сербов, живущих к югу от реки Ибар, поскольку разделение приведет к тому, что они окажутся блокированными в оставшейся части Косово, а склонять к отъезду их будут как Белград, так и албанские сторонники жесткой линии в Приштине, которые в значительно меньшей мере будут чувствовать себя обязанными уважать права меньшинств. Помимо этих влиятельных сообществ есть еще Сербская православная церковь, монастыри которой, а также другие святые места с 1999 года часто подвергаются нападениям со стороны албанских экстремистов. Наиболее заметной и уважаемой во всем мире церковной фигурой является отец Сава Янич (Sava Janjic), настоятель невероятно важного монастыря Высокие Дечаны (Visoki Decani). Он в социальных сетях сообщил о крайне сложном положении Сербской церкви и ее общин в центральной части Косово, где разделение будет весьма разрушительным для их безопасности и защиты в будущем — особенно в том случае, если в результате возможного обмена территориями 70 тысяч сербов из северного Косово будут заменены почти 70 тысячами албанцев из Прешевой долины.
Албанцы тоже выступают против разделения, но по другим причинам. Приштина исходит из того, что границы Косово не могут быть поставлены под сомнение, а север остается неотъемлемой частью ее территории. В то время как многие простые албанцы, возможно, были бы рады избавиться от непокорного севера, официальные лица согласны с позицией многих западных влиятельных политиков относительно того, что подобный раздел серьезно подорвет будущие экономические выгоды Косово. На севере Косово находится горнодобывающий комплекс Трепча — по обеим сторонам реки Ибар, — а также дамба водохранилища Газиводе и гидроэлектростанция. Включение севера в Косово увеличивает возможность для сербов иметь большинство акций обоих предприятий, тогда как разделение территории приведет к переходу под контроль Сербии этих двух двигателей роста экономики. Получение Прешевской долины имеет мало значения для и без того рудиментарной экономики Косово.
Помимо Косово, разделение и обмен территориями ничего не принесет албанцам из Прешевской долины, которые в настоящее время получают выгоду от того, что являются гражданами международно признанного государства со всеми правами и выгодами, включая путешествия, доступ к международным организациям и поддерживаемые Евросоюзом стандарты в отношении прав меньшинств. В случае присоединения к Косово они станут частью спорной территории с ограниченным международным доступом и даже с меньшей международной мобильностью.
И, наконец, разделение сведет на нет годы работы Соединенных Штатов и ключевых западноевропейских государств, которые предоставили тщательно сконструированный имидж Косово как мультиэтнического общества, а также усилия, направленные на убеждение сербской и албанской общин в возможности совместной жизни. Поддержанные международным сообществом соглашения между Белградом и Приштиной об установлении автономии для косовских сербов перестанут действовать и растворятся в воздухе.
Помимо этого, будет поставлен под сомнение тщательно подготовленный Западом аргумент о том, что отделение Косово от Сербии было «единственным в своем роде» (sui generis), и что никакое другое изменение границ не допускается. Угроза проведения новых границ может открыть ящик Пандоры в этом регионе, а также будет подстрекать сербов в Боснии и албанцев в Македонии к тому, чтобы добиваться такого же отделения территории и объединения со своими этническими собратьями.
Если это произойдет, то международное сообщество будет вынуждено вмешаться на Балканах для сдерживания других этнонационалистических захватов земли.
Международные державы, много сделавшие для поиска устойчивого решения спорного статуса Косово, должны пресекать любые новые разговоры о разделе. Подобный эндшпиль не выгоден никому, кроме экстремистов и близоруких представителей элиты по обе стороны. «Бархатные разводы» или «появившиеся в результате переговоров» территориальные корректировки не являются частью истории этого региона, тогда как войны и этнические чистки, к сожалению, являются. Любые призывы к пересмотру границ и обмену территориями, скорее всего, приведут к той или иной форме насилия и к хаотичному обмену населением, которые существовали в этом регионе в 1990-е годы. Возращение такого рода войн на европейскую землю стало бы, по сути, отречением руководящего этим регионом центра.
Майкл Росси преподает политологию в Ратгерском университете (Rutgers University). В настоящее время он также принимает участие в совместном проекте в области сравнительного анализа спорных территорий по всему миру. Его статьи по вопросу о разрешении конфликтов печатаются в таких изданиях как Nationalities Papers, Transconflict, Balkan Insight, а также Лондонской школой экономики.