Несмотря на то, что в последние месяцы основные силы боевиков ИГИЛ (запрещенная в России организация — прим. ред.) разбиты, на позиции Ирана в Сирии сегодня влияют несколько фундаментальных факторов и проблем, которые могут отрицательно сказаться как на внешней, так и на внутренней политике страны. Причем речь идет не только о процессах, которые протекают в Сирии, но и о проблемах, с которыми иранцы сталкиваются и у себя дома, и в Ираке — «сухопутных воротах» Ирана в Сирию.
Как считает aмерикано-иранский политолог Кеван Харрис, несмотря на то, что Европейский союз официально не поддержал американские санкции против Ирана и выход США из «ядерной сделки», меры, предпринятые Вашингтоном, вернули страну в период, когда вводились в отношении нее первые санкции — 70-80-годы прошлого века.
Помимо отмеченного политологом, ухудшение положения в самом Иране все больше и больше раздражает население. Общественность открыто начинает поднимать вопрос о целесообразности иранской поддержки Сирии, которая находится далеко, и если и влияет на иранскую жизнь, то только отрицательно.
Другим немаловажным фактором, влияющим на иранскую политику в Сирии, является ситуация в Ираке. Никакой эффективной сирийской политики у Ирана не будет, если он потеряет контроль над основными «воротами» в Сирию, каковым является Ирак. Несмотря на радужные прогнозы по поводу формирования нового стабильного баланса сил в этой стране по итогам парламентских выборов, процессы в Ираке развиваются по самому нежелательному для Тегерана сценарию.
Шиитский проповедник Муктада ас-Садр, который имеет огромный авторитет в иракском обществе и которого многие видели в качестве потенциального союзника Тегерана, продемонстрировал не просто свою независимость от Ирана, но и стремления никак не считаться с его интересами. Муктада ас-Садр не только не принял формат коалиции, предложенный Тегераном, в котором главную скрипку играли бы представители шиитских военизированных и подконтрольных иранскому генералу Касему Сулеймани групп, но и начал формировать свой центр силы. Его основой может стать коалиция ас-Садра с премьер-министром аль-Абади, которого Тегеран всячески пытается вытеснить с иракской политической сцены. Теперь же этот политик, быть может, самый прозападный в Ираке из всех шиитских деятелей, получил предложение о поддержке со стороны ас-Садра, который не только не ориентирован на Тегеран, но еще и выступает за уход ИРИ из Ирака. Если коалиция ас-Садра и аль-Абади станет реальностью, то Тегеран столкнется с огромным количеством проблем.
Не лучшим образом обстоят дела и в самой Сирии. В конце августа Тегеран добился подписания с Дамаском соглашения о военной помощи, которое легализует пребывание иранских вооруженных сил на территории САР. По сути, этот демонстративный шаг Тегерана рассчитан не столько на США или Европу, сколько на Москву.
Присутствующая на протяжении нескольких месяцев в российско-американских и российско-израильских переговорах тема ухода Ирана из САР стала сильно раздражать Тегеран. Неизвестно, довела ли Москва свою позицию по данному вопросу до иранской стороны достаточно четко, но в Тегеране в связи с этим явно обеспокоены. Заявления иранских деятелей — от военных до депутатов — о том, что третья сторона не может решать за Иран и Сирию, где и кому находиться, говорят об очевидной озабоченности Тегерана перипетиями отношений РФ, США и Израиля.
В свою очередь и Североатлантический альянс обеспокоен действиями Ирана в Сирии и Ираке, дестабилизирующими, как завил на днях генсек НАТО Столтенберг, ситуацию в регионе.
Судя по всему, Запад вновь собирается назначить Иран своим главным противником, и ничего хорошего это для страны не сулит.