После окончания холодной войны президенты США из обеих партий, начиная с Джорджа Буша-старшего, стремились уменьшить роль ядерного оружия в оборонной стратегии страны. Они утверждали, что это стало возможным из-за распада Советского Союза и подавляющего превосходства Соединенных Штатов над любым потенциальным соперником в обычных вооружениях.
Например, администрация Джорджа Буша-младшего в Обзоре состояния ядерных сил (Nuclear Posture Review, NPR) 2002 года утверждала, что создание «новой триады» военного потенциала — он включает в себя наступательные ударные системы (как ядерные, так и неядерные — прим. автора), системы защиты (активной и пассивной — прим. автора), и обновленную оборонную инфраструктуру — позволяет США «уменьшить нашу зависимость от ядерного оружия и улучшить способности по сдерживанию атак в лице пролиферирующих возможностей оружия массового уничтожения». В NPR 2010 администрации Обамы содержится аналогичный пассаж: «Соединенные Штаты будут продолжать укреплять возможности обычных вооружений и снижать роль ядерного оружия в сдерживании неядерных ударов».
Актуально ли сегодня по-прежнему стремиться к снижению роли ядерного оружия в оборонной стратегии США? Учитывая улучшение неядерных военных возможностей России и Китая, готов утверждать, что Соединенным Штатам, возможно, пора пересмотреть многие из предположений, лежащих в основе их оборонной стратегии после окончания холодной войны.
Возвращение конкуренции великих держав
NPR администраций Буша и Обамы основывались на предположении, что Соединенные Штаты вряд ли будут вовлечены в крупный конфликт с Россией или Китаем, но восприятие российской и китайской угрозы изменилось. Как отмечает Томас Райт в своей недавней книге «Любые меры, кроме войны: Противостояние 21 века и будущее американской власти» (All Measures Short of War: The Contest for the 21st Century and the Future of American Power), «Соединенные Штаты конкурируют с Россией и Китаем за будущее международного порядка». Стратегия национальной безопасности администрации Трампа согласуется с оценкой Райта, в которой говорится, что «отброшенная ранее как явление прошлого века конкуренция великих держав теперь вернулась».
Совершенствование российского и китайского военного потенциала
В рамках этого соперничества за последнее десятилетие Россия и Китай значительно улучшили свои конвенциональные и ассиметричные военные возможности. Хотя Соединенные Штаты в настоящее время обладают несопоставимыми возможностями проецирования глобальной военной мощи и тратят на оборону значительно больше России и Китая, нет никаких сомнений в том, что эти страны достигли в обычных вооружениях паритета или превосходства над Соединенными Штатами в некоторых регионах в Восточной Европе и западной части Тихого океана.
В недавнем докладе RAND Corporation отмечается, что российские инвестиции в военную отрасль за последнее десятилетие значительно сократили «некогда зияющие качественные и технологические разрывы между Россией и НАТО». В докладе также утверждается, что Россия в настоящее время пользуется благоприятным балансом сил, быстро предупреждая региональные конфликты на своих границах. То же самое можно сказать и о китайских обычных военных потенциалах в западной части Тихого океана. Например, во время дачи показаний в Комитете Сената по вооруженным силам в марте 2018 года директор Агентства военной разведки генерал-лейтенант Роберт Эшли подчеркнул, что Китай продолжает «развивать возможности для того, чтобы предупредить, сдержать и отразить потенциальное вмешательство третьих сторон во время крупномасштабной кампании на театре военных действий, например в случае с Тайванем». Также все большее число независимых оборонных аналитиков, включая отставного адмирала ВМС США и бывшего верховного главнокомандующего НАТО Джеймса Ставридиса, утверждают, что в Восточной Азии Китай по существу достиг военного паритета с Соединенными Штатами.
Россия и Китай также выделяют значительные ресурсы на разработку разрушительных технологий, таких как наступательное кибер- и противоспутниковое оружие, которые предназначены для использования предполагаемых пробелов и уязвимостей в обороне США. Как заявил в феврале 2018 года в сенатском комитете по разведке директор Национальной разведки Дэниэл Коутс:
«И Россия, и Китай продолжают использовать противоспутниковое оружие как средство снижения военной эффективности США и союзников… Военные реформы в обеих странах в последние несколько лет указывают на повышенное внимание к созданию оперативных сил, предназначенных для увеличения масштабов атак на космические системы и службы».
Коутс также отметил, что обе страны продолжают развивать наступательные кибервозможности, предназначенные для разрушения, разложения и уничтожения критической инфраструктуры США и союзников.
Самое главное, что долгосрочное технологическое преимущество Соединенных Штатов сходит на нет. С 1950-х до середины 1980-х годов США сохраняли подавляющее технологическое преимущество в разработке таких ключевых технологий как ядерное оружие, компьютерные чипы и высокоточные боеприпасы. Картина начала меняться в конце 1980-х. В недавней статье в «Нью Йорк Таймс» (The New York Times) отмечается следующее:
«В конце 1980-х годов появление недорогих и общедоступных микрочипов перевернуло с ног на голову способности Пентагона контролировать технический прогресс. Теперь, вместо того, чтобы стекаться из военных и передовых корпоративных лабораторий, современные технологии все чаще поступают от фирм по производству бытовой электроники».
Россия и Китай инвестируют значительные средства в такие новые технологии, как искусственный интеллект, кибернетика и гиперзвук. И действительно, президент России Владимир Путин заявил, что тот, кто станет мировым лидером в сфере искусственного интеллекта, «будет властелином мира».
Цели России и Китая ясны: создать более благоприятный военный баланс в Восточной Европе и западной части Тихого океана. Действительно, в стратегии национальной обороны (NDS) США 2018 года признается, что перед лицом совершенствования российского и китайского военного потенциала «конкурентное военное преимущество США размывается». NDS рекомендует ряд конкретных шагов, которые Соединенные Штаты могли бы предпринять для улучшения своих конвенциональных потенциалов, таких как: создание более смертоносных вооружений; модернизация ключевых систем, таких как космическая, кибер- и противоракетная оборона; разработка инновационных оперативных концепций; а также культивирование талантов сотрудников. Хотя реализация предложений, озвученных в NDS, безусловно, улучшила бы обычные боевые возможности США, они вряд ли вернут то подавляющее военное превосходство, которым Соединенные Штаты когда-то обладали.
Нервные союзники
Рост военного потенциала России и Китая — в сочетании с их агрессивными действиями на Украине, а также в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях — вызвал серьезную озабоченность среди союзников США. Эти опасения усугубляются гиперболизированной риторикой и непредсказуемым поведением президента Трампа, которое он продемонстрировал этим летом на саммитах G7 и НАТО. В результате союзники по НАТО начинают серьезно сомневаться в способности и готовности Соединенных Штатов выполнять свои расширенные обязательства по сдерживанию. Недавно многие лидеры союзников, такие как канцлер Германии Ангела Меркель и президент Франции Эммануэль Макрон, говорили о необходимости для европейских стран «взять свою судьбу в свои руки», когда дело касается безопасности.
Кроме того, серьезные стратеги и военные мыслители союзников, такие как почетный профессор Австралийского национального университета Пол Дибб, начали поднимать проблемы растущего военного потенциала Китая и сохраняющейся приверженности администрации Трампа расширенному сдерживанию. В своей недавней статье Дибб пишет, что «разумное оборонное планирование должно признать, что Пекин развивается, чтобы серьезно угрожать нам», и «из-за неопределенности, связанной с приверженностью Америки своим союзникам, нам, возможно, придется пересмотреть заверения о расширенном ядерном сдерживании, которым мы пользовались с момента создания АНЗЮС ("Тихоокеанский пакт безопасности", военный союз трех стран, в числе которых Австралия, Новая Зеландия и США — прим. перев.) в 1951 году».
Последствия для американской политики расширенного сдерживания
Каким образом Соединенные Штаты могут сохранить эффективную политику расширенного сдерживания с учетом вышеупомянутых проблем? С моей точки зрения, США должны предпринять в ответ следующие шаги:
- Не принимать политику «неприменения первыми» ядерного оружия. Соединенным Штатам следует воздерживаться от принятия политики декларирования «неприменения первыми» или «единственной цели» ядерного оружия. Администрация Обамы рассматривала возможность принятия такого обязательства в NPR 2010 года, в конечном счете отвергнув его, но согласившись «работать над созданием условий», при которых такая политика может быть принята. Как сообщается, в 2016 году администрация вновь рассмотрела этот вопрос, но снова отвергла его, сославшись на ухудшение обстановки в плане безопасности и оппозицию союзников. В NPR 2018 администрация Трампа мудро отклонила это предложение, утверждая, что принятие политики «неприменения первыми» не было бы оправдано с учетом нынешней обстановки в сфере безопасности. В докладе Брукингса за 2017 год мои коллеги Роберт Эйнхорн и Стивен Пайфер отмечают: «принятие политики "единственной цели" или "неприменения первыми", особенно в период повышенной напряженности и угрозы, может подорвать уверенность союзников в Северо-Восточной Азии, а также Центральной и Восточной Европе в эффективности расширенного ядерного сдерживания со стороны США».
- Улучшать конвенциональные военные возможности США. Соединенным Штатам необходимо сохранять современный и эффективный потенциал обычных вооружений. В то же время, учитывая эволюцию военных технологий, мы должны признать маловероятным, что США смогут сохранить подавляющее технологическое преимущество, которое они когда-то имели над потенциальными противниками. Соединенные Штаты должны также работать с союзниками и партнерами, чтобы помочь им совершенствовать свои конвенциональные военные возможности (например, высокоточное оружие, противоракетную оборону — прим. автора) и совместимость с американской военной машиной.
- Модернизировать и укреплять ядерные силы, а также консультативные механизмы США и союзников на уровне театра военных действий. Соединенные Штаты должны модернизировать свои ядерные силы на уровне театра военных действий для обеспечения эффективного сдерживания России и Китая. В частности, необходимо приобретать стратегический бомбардировщик В-21, ядерную гравитационную бомбу B-61-12 и ядерную крылатую ракету дальнего радиуса действия. Союзникам по НАТО следует продолжить закупку самолетов двойного назначения, а также усовершенствовать программы подготовки и учений вооруженных ядерным оружием сил Североатлантического альянса. И наконец, Соединенным Штатам нужно активизировать консультации по вопросу о расширенном сдерживании с ключевыми союзниками на таких форумах, как Расширенный диалог по сдерживанию (Extended Deterrence Dialogue) с Японией и Комитет по стратегии сдерживания (Deterrence Strategy Committee, DSC) с Республикой Корея.
- Повысить отказоустойчивость критической инфраструктуры. Как отмечает разведывательное сообщество США, Россия и Китай разрабатывают асимметричные возможности, такие как наступательные кибер- и противоспутниковые системы, которые призваны свести на нет преимущества США в информационной войне. В результате Соединенные Штаты и их союзники должны повысить устойчивость своей важнейшей инфраструктуры.
- Инвестировать в новые технологии. Новые технологии, такие как искусственный интеллект, гиперзвук, кибернетика и квантовые вычисления, могут коренным образом преобразовать войну. Как отмечалось ранее, Россия и Китай инвестируют значительные национальные ресурсы и энергию в развитие данных новых технологий. Важно, чтобы США сделали инвестиции в новые технологии национальным приоритетом.
- Поддерживать открытые линии коммуникации с Россией и Китаем. Хотя Соединенным Штатам необходимо будет развивать эффективный военный потенциал сдерживания, а при необходимости и одержать победу в конфликте с Россией и Китаем, также с обеими странами необходимо поддерживать линии связи, особенно на уровне военных. Эти контакты преследуют двойную цель: снизить риск потенциальных просчетов, а также предоставить Соединенным Штатам площадку для последовательной передачи сообщений о сдерживании.
Заключение
Подавляющее военное превосходство, которым Соединенные Штаты обладали после окончания холодной войны, уходит в прошлое. Хотя в течение некоторого времени они, вероятно, сохранят традиционное превосходство на глобальном уровне, Россия и Китай достигли военного паритета либо превосходства в ряде регионов в Восточной Европе и западной части Тихого океана. Следовательно, Соединенные Штаты должны коренным образом пересмотреть многие из предположений, лежащих в основе их оборонной стратегии после окончания холодной войны, особенно убежденность в том, что их подавляющее военное превосходство в обычных вооружениях может позволить им уменьшить роль ядерного оружия в своей оборонной стратегии.